Три года счастья

— Как только… Как только решатся семейные проблемы и ты решишься оставить Хейли… Вечность иными словами…

Она усмехается, смотрит вдаль и проще быть на дне – там дышится легко, просто потому что совсем не дышится.

Ей легче умереть, чем выжить такой ценой и знать, что она на дне, а каждое утро Элайджа будет открывать глаза и видеть другую.

И, конечно Пирс, не говорит: «Не хочу видеть этого больше и слышать о шлюхе-волчице и семейных проблемах ». Она просто сжимает его пальцы, чуть сильнее, чем обычно, и смотрит-смотрит-смотрит, пока не отводит взгляд, упирая его куда-то в стену.

Но в беспросветности перспектив находится тепло знакомой ладони, и внезапно крепко пожимая расслабленные пальцы, она чувствует, что спасена. Эта хитрая и коварная женщина знает, как убедить его остаться до утра с ней. С рассветом ведь он вернётся в реальность.

Кетрин Пирс нарушит эту игру.

Пусть он хотя бы до утра будет с ней.

Повисшая в комнате тишина, кажется, нервировала, но только Элайджа может навести порядок в своей голове и этой комнате. Словно по одному вздоху и его желанию. Теперь все как прежде. Теперь порядок : в голове и комнате. Тяжелые шторы, колба с темно-алой орхидеей, стеклянный кофейный столик. Кетрин, напротив, казалась абсолютно невозмутимой и слегка задумчивой, наливая себе и ему очередной бокал красного вина с лёгкой усмешкой на пухлых губах. А он продолжал смотреть на неё в упор, скользя по ней внимательным взглядом, останавливаясь чуть дольше на пушистых угольно-черных ресницах и упругих локонах, струящихся по её покатым плечам.

Элайджа совсем не мог разгадать её мотивы и особенности непростого характера, но она протягивает ему бокал на тонкой ножке. Когда она пожелала бутылку сухого вина, которую сейчас держала в руках, Элайджа не стал сопротивляться и ему в тот же миг захотелось выхватить из её рук эту бутылку и, уложив на этот стеклянный столик, который явно бы раскололся на острые остатки от их веса, поранил бы их. Но что может быть лучше для них, чем похоть вперемешку с соленой кровью. Вот только не имел на это право сейчас Элайджа Майклсон или имел?

Пирс не принадлежала ему, да и никому другому.

Что им осталось?

Все.

Она заходится смехом, отставляет бокал на стеклянный кофейный столик.

И все…

Его никто не спасет…

Ее никто не спасет…

Элайджа и вправду не понимает, что с ней происходит. Алкоголь ударил в голову? Празднует очередную победу, то, что уговорила его остаться с ней до утра.

Элайджа и вправду не понимает до того момента, пока она не говорит :

— Всегда думала, что самые сильные истории любви начинаются с ненависти… А сейчас я тебя ненавижу и на мне нет белья…

— Значит ты ненавидишь меня, Катерина? Зачем ты говоришь это сейчас?

— Что бы ты знал… Как я поняла, прогнать меня ты не можешь, убить меня ты не тоже можешь…

— А значит ты вновь победила…

— А значит я вынуждена разделить с тобой свою участь или ты со мной… Это ведь и называется любовью? Что думаешь? Где та любовь, о которой все говорят?

А дальше… Красное вино окрашивает белый ковер, потому что Элайджа подхватывает ее под ягодицы, вынуждая ногами обхватить его талию, опускает на постель, а та роняет бокал из рук, рвет на нем рубашку, расстегивает брюки, жадными торопливыми поцелуями мажет по груди, по животу, ниже, еще ниже, собственническими ладонями исследует его тело, шепчет что-то, задыхаясь и это и было ее планом.

Она кусается. Не до крови, но ощутимо. Языком зализывает место укуса и проделывает все по новой, не собираясь становиться нежной и покладистой, потому что она зла и ненавидит его. Ей это не нужно, ей это не важно. Ей просто необходимо чувствовать его, вот и все.

В какой-то момент Элайджа останавливается и затуманенным взглядом всматривается ей в глаза, каряя темнота которых так же затянута белая. Но жажда ощутить реальность происходящего настолько сильна, что не остановиться уже, поэтому продолжает касаться ткани ее брюк, ведь это единственный способ узнать, не лжет ли Кетрин.

На ней действительно нет белья, и Элайджа вновь ловит себя на мысли, что Петрова и правда Дьяволица, только вот это никак не влияет на его желания, быть с ней, даже им не место вместе. Кетрин и сама не поняла, как завелась с полуоборота, списав все на ярость и ненависть, похоть. Кетрин и не собирается дарить ему наслаждение или тепло, скорее собирается убить.

Пламя в нем закипает, бурлит, как лава, требует выхода. А Петрова лишь податливо отвечает ему, как послушный котенок, которым она никогда не являлась, хотя если только ради него. Ей прекрасно известно, что сейчас будет, ведь эмоции обоих зашкаливают, и взаимное притяжение.

Всего несколько часов назад она громко стонала под ним, отдаваясь ему целиком и, к его огромному удивлению, требуя от него большего, а сейчас была заметно отстраненной, демонстрируя явную холодность, когда он обернулся перед тем, как уйти и закрыть черную дверь.

Ведь слышал, что он нужен там в реальности, а холодная, расчетливая и манипулирующая сучка Пирс справится.

Не нужна.

Или она рассчитывала на это?

Рассчитывала, что убьет его и убила.

Элайджа нужен Хейли, которая пришла в их комнату около пяти утра. Честно, она была удивлена увидев улыбку на его лице, тихо садится на постель, поджимает под себя колени, гладит его по волосам. Элайджа Майклсон появился в ее жизни, когда была запутана, напугана и одинока. Элайджа стал ее личным рыцарем, героем. Хейли уверена в том, что все у них будет хорошо. Хейли уверена в этом на тысячу процентов.Они будут счастливы и ему явно сниться что-то хорошее, если он улыбается во сне и волчица не спешит будить его.

Спешить ведь и вправду некуда. Хейли насладиться этим моментом, его улыбкой и коснется пальцами кожи лица.

В окно стучится новый день. Элайджу ждет чашка бодрящего кофе или чая, завтрак и список добрых дел на сегодня. Почему добрых? Потому что с Хейли нужно быть героем, рыцарем в сияющих доспехах.

Однажды он открыл глаза, проснулся , перевернуться на свою сторону и Хейли поцеловала любовь всей своей жизни, и сказала: “— Доброе утро”.

— Доброе утро…

— Я собираюсь отвести Хоуп к Мери. Она скучает и я надеюсь, что ты пойдешь с нами.

— Конечно же, но сперва завтрак… Мы позавтракаем вместе….

— Ты улыбался во сне и спал спокойно… Видимо тебе было хорошо…

— Да, очень хорошо или это был страшный кощмар…

И только ведя Хейли на кухню Элайджа понимает, что Кетрин победила. Он ненавидит себя и понимает почему она вела себя так, даже понимает, что Дьяволица победила и овладела им даже в его разуме, где кажется всем управлять должен он. Ненавидит, что проиграл Кетрин, что оба проиграли.

Элайджа ненавидит себя, как никогда прежде.

Ненавидит и чувства застыли.

Ненавидит это время.

В душе Хейли расцвело все, весна, она улыбается, идет вперед собирая бледно-голубые цветы. Она и вправду счастлива здесь рядом с любимым мужчиной. Тихая жизнь с теми, кто ей дорог, в сельской местности то, о чем мечтает Хейли Маршалл после всего пережитого.

— Мы могли бы быть счастливы здесь.

— Думаю, тут ты в этом костюме будешь выделяться.

— Я подумываю о джинсовых шортах и сандалях.

— Я хочу построить с тобой жизнь, Элайджа. С Хоуп. Хочу, чтобы мы были счастливы.