Три года счастья

Она охватывает его лицо руками и даже пытается улыбнуться, а он видит только слезы.

Она смелая, жестока, беспринципная, если дело касается врагов.

Она мудрая, нежная, отзывчивая, если дело касается любви. Именно поэтому она и понравилась ему.

— Мы же и не друзья вовсе, ты знаешь ведь? Я люблю тебя, София. Я всегда буду заботится и оберегать тебя. Что, черт возьми происходит?

— Ты можешь поехать вместе со мной. Ты любишь Новый Орлеан и Ребекку Майклсон. Выбери второе. Ты ведь и сам это понимаешь сейчас.

— Понимаю…

— Я никогда не потревожу вас и уеду, но если я буду нужна тебе на твоей стороне, то ты всегда найдешь меня, Марсель. А город ты можешь оставить на того, кто любит его, сражается за него, оберегает и готов жизнь отдать — Винсент. Я же знаю, что ему ты можешь доверить Новый Орлеан.

— Куда ты поедешь?

— Мне снились мои родители, сестра и Пустота запугивала меня этим — их смертью и Клаусом. Я устала бояться, но в моем разуме был уголок в котором я видела тебя и именно ради тебя я продолжила сражаться с Пустотой. Пришло время вернуться мне на Родину и навестить могилы семьи. Знай, что я тоже люблю тебя Марсель Жерард. Ты достоин любви. Ты столько для меня, а я могу только отпустить. Спасибо тебе за эти сказочные года, но любой сказке есть конец. Это конец.

Она отпускает.

Если сердце может остановить свой ход на пару мгновений, то, наверное, с ним только что такое случилось. Глаза жжет соленой влагой непролитых слез, будто им, глупым, того и надо, что скатиться по его коже, совсем как у девчонки, совсем Марсель стал слабым. Может плакать — совсем не зазорно, ничуть не глупо или сентиментально. Мужчины ведь плачут только в двух случаях: из-за смерти или любви. Сейчас, как раз тот случай, когда Марсель Жерард имеет права пролить слезы. У Софии осталась только гордость, чемодан с вещами, билеты на самолет до Москвы и чертовы слезы наперевес с глушащей болью, почти пустой, отупляющей.

Они вместе едут до Нью-Йорка и он провожает ее на рейс, София даже целует его в губы и обнимает на прощание. Последний поцелуй со вкусом слез, но это было самое верное решение.

Он отпускает.

Он обещает плюнуть на все и быть счастливым рядом с Ребеккой и она верит ему.

Она ведь поступила так, только ради его счастья. Она поступила так, чтобы он понял, что истинное счастье в настоящей и искренней любви, а не ослепляющей и туманящей рассудок власти.

Иногда он думает, что мог бы справиться, но посадка завершена и София удобно расположилась в кожаном кресле. Она летает только Первым классом и на меньшее не соглашается.

Могла бы решить, что жизнь ничуть не кончена, на одном человеке не завинчена. Только сдерживает слезы, потом смотрит в иллюминатор и в собственных зрачках, почти бесконечных, таких одиноких, ничего не осталось и понимает: это совсем другая история.

Новая история.

Учтивый и заботливый персонал выполняет все прихоти клиентов первого класса, предлагает выбрать еду или напитки из обширного меню, только София даже не открывает меню в кожаной папке.

— Двойной виски со льдом.

— Извините, мы не предлагаем напитки во время взлета и набора высоты.

— Дорогуша, ты меня не поняла. Виски со льдом принеси. Я лечу домой.

София говорит и смотрит ей в глаза, что молодой борт проводнице не по себе, страшно, руки порылись холодным потом и она может только проглотить подступивший к горлу ком и подчиниться.

— Как пожелает… Сейчас принесу.

Так, что делает Ребекка, когда освободилась и выплакала достаточно слез, наоралась и разбила окно запустив тяжелую статуэтку, из камня, в окно, в своем пентхаусе в Нью-Йорке с большими окнами. Все, о чем мечтала Ребекка Майклсон оказалось пеплом, пылью и не сбылось. Она может быть свободной. Она всегда мечтала о свободе, но это только сделало ее слабее. Она так желала, чтобы ее наградой стала любовь, но именно этого в награду Ребекка Майклсон и не получала. Она готова отказаться и потерять любовь.

Она отказалась от всего.

Теперь она встречает рассвет в своем пентхаусе, пропадает до наступления темноты в городе, который никогда не спит. Из окна этого пентхауса не видно только того, что она одинока и желает только любить.

Та, кто всегда бежала и искала настоящую любовь остановилась и любовь сама нашла ее.

— Ты не попрощалась.

— Я подумала, что ты слишком занят со своей Сабриной.

— София, ушла навсегда.

— Что ж жаль, но я надеюсь ты пришел сюда не потому что твоя девушка бросила тебя, я не собираюсь заменять кого-то.

— Она попросила меня поехать с ней, но вместо этого я здесь.

— Избавь меня от подробностей, Марсель, я не хочу играть в эти игры, я наконец-то свободна и не хочу тратить ни секунды.

— Ты свободна как и я, и больше никто и никогда не скажет нам, что мы не можем быть вместе. Никогда. Так что ты хочешь делать?

Так, что она желает делать сейчас. Стать свободной? Жить для себя?

Она оставляет долгий поцелуй на его губах. Наконец, заглянув в светлые глаза напротив, Марсель мягко улыбнулся, а Ребекка тоже улыбнулась ему.

Больше нет боли и слез.

Теперь на душе легче.

Теперь вместе и никто не скажет, что им нельзя быть вместе.

Теперь, когда она перестала искать любовь, то любовь нашла ее сама.

Любовь отыскала Ребекку Майклсон.

Пришло время любить.

Две половинки соединись в единое целое.

Их объединила любовь.

*** Сан-Франциско. Калифорния. ***

Если бы не Давина Клер, то Кол Майклсон никогда бы не пожертвовал ради семьи, которой всегда было наплевать на него, но Колу не наплевать и Давина Клер делает его лучше. За столько столетий гниения в гробу, пролитой крови, жажды, ненависти и тьмы — Давина стала единственным светом в жизни Кола Майклсона. Все же идиотом, глупцом. Он всегда желал быть частью семьи, а это все отдалило его. Теперь он поступил правильно и спас племянницу, не обрек Фрею жить без магии. Он поступил правильно и теперь, стоя в ювелирной лавке он протягивает бриллиант пожилому человеку. Теперь он не разделяет на черных и белых, бедных и богатых, ведь в любви нет деления. Давина полюбила его черную душу, а он принял свет ее души. Сперва Кол полюбил ее внешность, но затем полюбил ее душу. Одно ее объятье может подарить ему тепло и счастье. Теперь он намерен связать себя с ней куда более серьезными и крепкими узами — узами брака, если она согласиться. Теперь вместе с Давиной навсегда. Если раньше он был скорее бунтующем подростком, тем, кто убивал и мог слушать Nirvana или другую. Сейчас он решил меняться ради любви. Он принял решение взять в жены Давину Клер. Принять решение — полностью в его власти, ну, а пока он будет молчать. Пока Давину Клер ждет сюрприз. Кол заберет ее с собой на веки вечные. Пока он возвращается к ней.

— Я хочу, чтобы вы сделали из этого ожерелье, серьги и одно огромное обручальное кольцо. Спасибо.

Он не забывает о не ни на минуту, а она не забывает о нем, волнуется.

*смс от Давины *: Ты уже почти здесь?

*смс от Кола *: Скоро буду, и с подарками.

Они очень скора будут вместе навечно и Кол верит в это он улыбается, сжимает в руках мобильный на заставке которой лицо и улыбка и лицо той, которая изменила его и заставляет улыбаться — Давины Клер.

*** Мистик Фоллс. Вирджиния. ***

— Она неплохо вписалась.

— Она легко приспосабливается. Я думаю, она всегда этого хотела.

— Я провел много времени со сверхъестественными людьми не способными принять свою сущность, этих детей ждет судьба получше.

Хейли чувствует себя счастливой из-за Хоуп, улыбается потому, что ее дочь, наконец, смогла иметь нормальную жизнь и друзей, но также Хейли, как мать, знает, что она никогда не перестанет искать путь обратно к её отцу. Привезя ее сюда, Маршалл желала только лучшего для дочери. Желала обычной и нормальной жизни, ведь пансионат — это не тюрьма.