Тринадцатая девушка Короля

– Не убивать, – велел я.
– Найти, но не убивать. Это понятно?

Зелёное свечение сначала потускнело, а затем стало ярче, после чего мститель развернулся и, оставляя на снегу серый пепельный след, скрылся в глубине сада. С восходом солнца он утратит свою телесность и будет носиться над Красными Горами, над Лэнаром и, если понадобится, надо всем миром до тех пор, пока не почувствует убившую его кровь.

Мне же просто нужно запастись терпением. Ну и, само собой, не допускать мысли о том, что я могу не справиться с мстителем, который отыщет свою жертву. А уж в том-то, что он отыщет, сомневаться не приходилось. Поэтому я прислушивался к себе, ожидая знака – все же призрак возродился с помощью моей крови, а значит я первым узнаю о его успехах. Помнится, наставник в своё время и словом не обмолвился о том, как именно ему стало понятно, что мститель нашёл желторотика, ещё и злился, когда мы к нему с вопросами пристали.

– Да вы рехнулись! – возмущался он.
– Ка узнал, как узнал… Симптомы им подавай… Вы ещё законспектируйте возьмите! Толпа идиотов… Орийе! дрит твою! Это был сарказм, спрячь тетрадь,и чтоб я её больше не видел! Я тут не для того поставлен, чтобы вас запрещённым заклинаниям и ритуалам обучать!

И вот теперь, годы спустя, я был вынужден едва ли не ежесекундно прислушиваться к себе, опасаясь по неопытности упустить нужный момент. Ведь, строго говоря, я ничего толком не знал о ритуале: так, нахватался по верхам.

Впрочем, нужно отдать должное красногорцам и моим домочадцам, ни те, ни другие не давали мне зациклиться. А одна мысль о том, что Эри живёт теперь в моём доме, делала меня немного неадекватным. Едва не сорвался в то первое утро, когда вернувшись с пожарища, застал её за уборкой гостиной. В простеньком платьице и домашних чимах,такую тёплую и родную.

Я никого и никогда так не хотел. И уж точно ни разу не был в ситуации, когда желанная женщина – вот она, близкая и одновременно недоступная, как экзотический фрукт в королевском саду, что манит своей спелостью и наливным бочком, да взять не смеешь. Впрочем, почему не смеешь? Заплати нужную цену и бери. Вопрос лишь в том, готов ли ты эту цену заплатить.

Наблюдать за тем, как Эри передвигается по особняку,играет с ребёнком, смеётся над шуткой сестры, да просто ест, было невеpоятно приятно и мучительно одновременно. И страшно. Потому что я реально не представлял, как пережить ночь, зная, что она спит в двух шагах от меня.

К счастью, Ула упомянула о мундире шерха, который хозяйка постоялого двора видела среди вещей одного из своих жильцов. Вот за что я люблю и одновременно убить готов красногорчан,так это за то, что тут совершенно невозмоно сохранить что-то в секрете: никто ничего не знает и одновременно все всё знают обо всём!!

Ваппу-на-Юти, которую все жители Красных Гор называли просто тётушкой Ваппу, хозяйничала в просторной столовой зале постоялого двора и, заметив меня, расплылась в радостной улыбке.

– Тёплого вечера, – поприветствовал я, сколачивая снег с сапог.

Сапоги, кстати, были новыми, меховыми. Третьего дня я их получил от сапожника в качестве платы за то, что решил его проблему с исчезающей из кассы выручкой.

– Не в службу, а в дружбу, господин ворнет, - скорчив просительную мину, пробормотал он магическую формулу, которая преследовала меня сколько себя помню.
– Я б по форме прошение подал, правда. И даже в трёх «акзынплярах», коли надо, да только ж тогда по форме и отвечать придётся…

И так он на меня посмотрел, что я в тысячный раз обозвал себя мысленно идиотом и согласился помочь. Не в службу, а в дружбу, будь она проклята. Воришка нашёлся сразу же, и искать не пришлось: стоило мне лишь войти в лавку, бросился мне в ноги с покаянием и просьбой не губить дурака, не сажать в острог да не ссылать на каторги с каменоломнями. Будто у нас в Королевстве бестолковых отроков за то, что они у родителей медную чешую приворовывают, когда-то куда-то ссылали.

Вот тогда-то сапожник мне обувку и приволок.

– Да за что? – возмутился я.
– Я ж ничего не сделал!

– Как так? А оболтуса моего на чистую воду кто вывел?

– Всё равно. Мне за это казна зарплату платит,так что уберите… Уберите, господин сапожник, ваши сапоги и…

– Да как же я уберу-то?
– мужик чуть не заплакал от расстройства. – Да как я людям в глаза смотреть буду, если вы от меня босым выйдете?

Я тоскливо пошевелил озябшими пальцами ног и вздохнул.

– У нас так не принято, господин ворнет, - и снова сапоги мне суёт. А они мягкие, да на настоящем меху. аньше, когда я с отцом еще не разругался, я только такие зимой и носил. Хотя вру, никогда я таких не носил! То был столичный ширпотреб, купленный без особой примерки, а это была вещь ручной работы, фактичеси бесценная. – отя б за стоимость материала возьмите, если уж совсем в подарок не можете.

– За стоимость материала,так и быть, возьму, - сдался я, покаявшись мысленно, что обязательно оплачу мужику весь труд, но только после того, как лёд треснет. А то спущу сейчас всё казённое золото. Вот будет номер!

С тех пор младший сын сапожника смотрел на меня влюблёнными глазами и клялся, что обязательно в шерхи пойдёт. Вот как лёд треснет, так сразу и пойдёт.

– В шерхи только с магическим даром берут, - попытался я остудить его пыл, но парень лишь блеснул чёрным глазом и восторженно выдохнул:

– Тогда в криминальники!

В тот вечер, заметив его в зале постоялого двора, я даже порадовался.

– Пoйди сюда, - поманил его пальцем, устроившись за крайним столом и заказывая чайник мёду.
– Ты что тут делаешь?

– Так работаю. Тётушка Ваппу взяла подавальщиком за двe медных чешуи в седмицу да за пропитные*.

– тец, что ли, велел?

– Не, – мальчишка шмыгнул носом и виновато опустил глаза. – Он сразу выпороть хотел, да говорит, рука не поднимается на четырнадцатилетнего лба. Наказал, чтоб я всё награбленное вернул. А как тут вернёшь, когда я все потратил?

И так горестно вздохнул, что сразу стало понятно – отцовских денег на ерунду было спущено гораздо больше, чем две медные чешуйки.

– В помощники ко мне пойдёшь? Не передумал ещё бандитов ловить?

– Да ни в жисть! – и так истово тряхнул смоляными кудрями, что я даже восхитился такому энтузиазму.

– Только я много платить не смогу, – сразу предупредил я, - сам на мели. Но к двум чешуйкам от Ваппы еще две свои прибавить смогу.

– Здорово! – улыбнулся мальчишка.
– А что делать надо? Аферистов выслеживать? Или марьяка того, что Папашиного помощника порешил?

Я устало вздохнул. И ведь сто раз уже говорил местным, что нет тут никакого маньяка, а они всё равно…

– Не дорос ты еще до марьяка. Да и с аферистами я как-нибудь… Тебя как, кстати, звать, помощничек?

– Фули, – улыбнулся смущённо.
– Счастливчик, в переводе с вэлльского.

– Ну, вот и познакомились, Счастливчик. А дело у меня к тебе будет такое. Я сейчас с тётушкой Ваппу переговорю, а потом тебе на одного человечка укажу. Надо будет, чтоб ты за ним походил. Но не приметно чтоб, понимаешь? Хочу знать, кто к нему приходит и как часто. Усёк?