Тринадцатый бог. История одного Зла

– Как видишь.

– Далеко вы забрались для чужаков, - голос призрака звучал совершенно обычно. Не тихо, не громко, обманчиво дружелюбно.
– Меченые только до Золотого Яблока и ходят, когда с едой туго, да-да. Ты не меченая ещё?

– А что это значит?

– Нууу, - девочка с нездоровым интересом оглядела её.
– Смерть их метит. Пятна черные на теле оставляет, а душу забирать не спешит. Они живые, да-да. Некоторые и за реку могут. Но больные. Они там живут, - она махнула рукой куда-то на северо-запад.
– Рыба не ловится, они лягушек жрут. И ящериц.

Патриция нахмурилась. Видимо, призрак говорил о беглых каторжниках и всяком подобном сброде, что прятался от правосудия за Аноро. И им каким-то образом удавалось обманывать черную смерть. Но как долго?

– И ты была меченой?

– Фу, вот ещё, - девочка наморщила нос и замотала головой.
– Я - местная. Из Золотого Яблока.

Она вскинула призрачную руку и указала куда-то вперед.

– Там кто-нибудь живет?

Девчонка усмехнулась.

– А все там и остались. Застыли и стоят-сидят-лежат, да-да. Всякие уходят, бродят, а наши застыли. Яблочники которые.

– Но ты же здесь.

– А мне среди них скучно. Я застыть не могу. Они-то кости, а я - ветер, да-да.

У Патриции поплыло перед глазами. Беседа с ребенком-призраком походила на сон наяву. На бред.

– Кости всё сидят, а я летаю, - девочка пожала плечами.

– Давно?

– Не знаю. Я считать не умею. Может, вы их и разбудите? А то скучно, сил нет.

– Вдруг им не понравится, что мы их потревожим?
– осторожно спросила Патриция, перенимая манеру разговора ребенка.

– Вот ещё!
– возмутилась девочка.
– Они только этого... Ай!!!

С диким визгом она вскочила на ноги и, пронесясь мимо Патриции, которая тоже поднялась, исчезла во тьме. Ещё долго над пустыней звенел надрывный детский крик.

– Донна, вы целы?
– рядом, хрустя пальцами, появился Фирмос. У правого виска чародела мигал тусклый магический огонек.
– Эта тварь не причинила вам вреда?

– Тварь? Это призрак ребенка, - Патриция протерла глаза ладонью.
– И он был очень словоохотлив, пока вы не влезли.

– Донна, с вами говорил не призрак, а некое проклятое создание, - Фирмос картинно стряхнул с плеч серую пыль.
– Сгусток чар, я вас уверяю.

– И что призрак вам сказал?
– спросил Коинт.

Патриция обернулась. За тюками с припасами стоял король. Нит ворошил костер, Бык бродил поодаль, не спуская глаз с Коинта. Вопль девочки разбудил всех.

– В Золотом Яблоке что-то есть, - Патриция перевела взгляд на Нита.
– Чьи-то кости. Девочка полагает, что мы можем их разбудить.

– Час от часу нелегче, - проворчал Фирмос.
– Кто тут ещё хочет разбудить кости?

– Ты забыл, зачем мы здесь?
– грозно спросил Коинт, и Патриция отступила в сторону.
– Так я напомню.

Король шагнул вперед и проорал опешившему магу в лицо.

– Её коронуют призраки!

– Сир, это не призрак..., - Фирмос, поначалу втянувший голову в плечи, выпрямился, пытаясь вернуть ускользнувшее было чувство собственного достоинства.
– Сплетение чар, злая магия. Она могла быть опасна.

– Когда она будет опасной, тогда и полезешь вперед. А пока сиди и держи свои чары при себе. НИТ!

Служитель Водолея уронил в костер палку, которой ворошил угли, и растерянно посмотрел на короля.

– Да, Ваше Величество?

– Почему мы не можем пройти через селение?

– Там зараза.

– Откуда мог взяться призрак?

– Здесь умерло много людей, поэтому привидения случаются.

– Это не дух умершего!
– Фирмос вскинул руки к небу.
– Силы двенадцати богов! Вы можете меня послушать? Это некая магия!

– Какая?
– Коинт запустил пятерню в и без того торчащие в разные стороны волосы и разворошил их ещё больше.

– Не знаю.

– Утром идем в Золотое Яблоко.

– Но, Ваше Величество!!!
– Нит, вскочив, сжал кулаки.
– Это самоубийство! Чудо, что черная смерть ещё не наложила свои метки ни на кого из нас. В селениях нет живых.

– Значит, и заразы нет, - рявкнул Коинт.
– Я ничего не предлагаю, служитель Водолея, я приказываю. Могу тебя убить, если не хочешь повиноваться.

Нит на миг закрыл глаза, а потом, шагнув вперед, упал перед королем на колени и склонил голову. Коинт, не дрогнув, выхватил меч. Фирмос и Патриция замерли, молча наблюдая за происходящим.

– Встать, - прорычал Коинт и коленом ударил Нита по лицу. Служитель Водолея всхрапнул, как лошадь, и завалился на бок.
– Встать.

Второй удар пришелся по ребрам. Нит даже не пытался увернуться, только скорчился, закрыв голову руками.

"Бережет самое ценное", - подумала Патриция и отвела взгляд.

– Встать, - твердил Коинт, и за каждым его словом следовали глухой звук удара и дрожащий всхлип служителя Водолея.

Затрещала ткань. Коинт неожиданно громко и грубо выругался, Фирмос ринулся вперед, бормоча какое-то заклинание и размахивая руками. Патриция нехотя подняла глаза.

Нит стоял на коленях спиной к ней. Пыльное платье служителя Водолея было порвано от плеча до поясницы и свисало с пояса темным лоскутом. Кожа Нита казалась мертвенно-бледной, и тем явственнее чернела на ней неровная широкая полоса, тянущаяся от хребта до выступающих ребер. Служитель Водолея дернулся, и пятно сморщилось, пошло белесыми трещинами, словно лечебная грязь на теле болезного. Воздух вокруг заискрился - Фирмос пытался защитить остальных от заразы. Коинт, сжимая меч, впервые на памяти Патриции выглядел если не удивленным, то обескураженным. Зато Бык успел определиться и, перехватив топор, сделал едва уловимое движение по направлению к юноше. Патриция оказалась быстрее. Она шагнула в пятно света, в котором, сгорбившись, сидел Нит и, отгородив учителя от Быка, протянула служителю Водолея руку.

Нит посмотрел на неё мутными от боли глазами.

– Похоже, теперь нам не нужно бояться заразы, - равнодушно заметила Патриция.
– Давайте, помогу вам подняться.

– Я давно..., - служитель Водолея осекся и, отвернувшись, глухо произнес.
– Я родился на Западе. И метка на мне с рождения.

Патриция убрала руку и отступила, всё ещё прикрывая юношу от Быка. Коинт, переборов приступ отупения, дернул головой.

– Прекрасно. Ты отведешь нас в селение.

– Нет, - Нит опустил голову ещё ниже.