Троцкий. Книга 2
Шрифт:
Проводя исторические аналогии и рассматривая различия между французским и советским термидором, историк ищет внутренние закономерности этого исторического процесса. "Французский термидор, начатый якобинцами левого крыла, в конце концов превратился в реакцию против якобинцев в целом. Имя террористов, монтаньяров, якобинцев стало поносным. В провинции срубали деревья свободы и попирали ногами трехцветную кокарду…" В России многое было иначе. "Тоталитарная партия включала в себя все элементы, необходимые для реакции, мобилизовывала их под официальным знаменем революции. Партия не терпела никакой конкуренции даже в борьбе со своими врагами. Борьба против троцкистов не превратилась в борьбу против большевиков, потому что партия поглотила эту борьбу целиком, поставила ей известные пределы и вела ее якобы от имени большевизма" [103] .
103
103. Троцкий Л. Сталин. Т. 2. С. 218.
Троцкий
Троцкий-историк чрезвычайно полемичен. Это, впрочем, традиция русских революционеров. Враги Октября у Троцкого изображены рельефно, ярко, но, как правило, уничижительно. Будь ли это Романов, Керенский или Прокопович с Авксентьевым, Троцкий одинаково щедр на краски и оттенки, чтобы силуэт на историческом фоне стал отчетливым и определенным. Нередко Троцкий в своей критике беспощаден не только к врагам, но и людям из своего лагеря. Так, прочитав статью военного теоретика Ф.Гершельмана "Возможна ли война в будущем", Троцкий решил ответить публично. Но само название статьи-ответа оскорбительно: "Глубокомысленное пустословие". Критическая часть статьи безапелляционна: "Автор начинает, как и полагается стародуму, от печки, т. е. от беспомощного в исторических вопросах схоласта Леера (кстати, одного из крупных и оригинальных военных теоретиков России начала века, автора книги "Обзор войн России от Петра Великого до наших дней", многочисленных трудов по стратегии и военной истории. — Д.В.), извлекая у него в качестве большой посылки пошлейшую банальность на счет того, что "борьба лежит в основании всего живущего". Высказывая в статье интересные мысли, Троцкий походя "изничижает" попавшегося ему под руку, то бишь перо, Гершельмана [104] . Разносная, грубая критика была стилем лидеров большевистской революции. Так критиковал Ленин, Сталин, другие вожди после революции. Они знали: так же ответить им оппоненты не могут, ибо их сразу же обвинят в контрреволюции. Чувство непогрешимости и безнаказанности приходит с бесконтрольной властью.
104
104. Военное дело. 1919. № 23–24. С. 1.
Иногда эта критика у Троцкого более тонка. Например, говоря о роли Мартова на II съезде Советов, Троцкий называет его "Гамлетом демократического социализма"."…Мартов делал шаг вперед, когда революция откатывала, как в июле; теперь, когда революция готовилась совершить львиный скачок, Мартов отступал. Уход правых лишил его возможности парламентского маневрирования… Он спешил покинуть съезд, чтоб оторваться от восстания" [105] . Политические оценки Троцкого всегда рельефно-определенны, но часто оскорбительны. Для нею Мартов, Суханов, Абрамович, любой другой политический оппонент — лишь один из "артистов" исторической сцены, на которой каждый играет свою роль. И он — тоже.
105
105. Троцкий Л. История русской революции. Т. II. Ч. 2, С. 337.
Говоря о вождях революции, Троцкий, естественно, очень много пишет о Ленине. Нельзя не отметить интеллектуального изящества и психологической тонкости историка в описании бесспорного вождя. Но… закрывая книгу о русской революции, начинаешь чувствовать, что культовая апологетика, против которой вроде бы выступали и Ленин и Троцкий, рождалась и благодаря усилиям последнего. Трудно поверить, что Ленин-человек обладал "исключительно" позитивными качествами. Троцкий, до революции не скупившийся на обидные эпитеты, после Октября придерживался совсем другой тональности — превосходной.
Николай Владиславович Вольский (Валентинов), близко познакомившийся с Лениным еще в 1904 году, отмечает: "Понять до конца Ленина — далеко не простая вещь. Он гораздо сложнее, противоречивее, чем это видно из биографий его хулителей, и тем более его казенных хвалителей" [106] . Может быть, отношения Троцкого с Лениным не были так близки, как писал об этом сам Троцкий, ибо он видел лидера революции только с одной стороны? Как свидетельствовал тот же Валентинов, Ленин "в течение своей жизни… был в хороших отношениях по меньшей мере с сотней лиц, но только с двумя — с Мартовым и Кржижановским — на очень короткое время был на ты" [107] . Может быть, поэтому Троцкий видел Ленина только со стороны, освещенной солнцем истории? Не думаю. Троцкий давно поставил себя рядом (хотя и чуть ниже) с Лениным. В борьбе со Сталиным это была неплохая позиция. Для следа в истории — тоже. Но Троцкий не учел, что Ленин также был достаточно честолюбив, но умел скрывать это. Он ценил в людях прежде всего способность разделять его взгляды и материализовывать их. Анжелика Балабанова, давно знавшая Ленина и бывшая в свое время одним из руководителей циммервальдского движения, а затем (в 1919 г.) секретарем Коминтерна, написала
примечательные строки в своей, малоизвестной в России, книге "Впечатления о Ленине": "Ленину нужны были соучастники, а не соратники. Верность означала для него абсолютную уверенность в том, что человек выполнит все приказы, даже те, которые находятся в противоречии с человеческой совестью" [108] .106
106. Валентинов Н. Малознакомый Ленин. С. 193.
107
107. Там же. С. 189.
108
108. Balabanoff A. Impression of Lenin. University of Michigan Rress, 1984. P. 82.
Но не это главное. Троцкий не видел многих генетических пороков большевизма, ярким выразителем которых был сам Ленин. Апологетика диктатуры пролетариата, абсолютизация роли классовой борьбы, убежденность в изначальной ущербности социал-демократии и многое, многое другое, воспринимались Троцким как постулаты божественного учения. Троцкий убежден, что без Ленина Октябрьская революция не могла бы свершиться. Поэтому Ленин изображается Троцким не просто мессией, но и лицом, несущим ответственность перед историей за этот акт революционного спазма.
Мне представляется, что в своих исторических сочинениях Троцкий так высоко оценивает Ленина не только в силу реальных качеств этого революционера Поднимая Ленина до апологетических высот, Троцкий незаметно вслед за ним поднимает на исторический пьедестал и самого себя. Ведь он же был вторым человеком в революции и гражданской войне! Ну и, конечно, апологетика Ленина была средством политической, идейной борьбы Троцкого с новым лидером партии и государства. Поэтому Троцкий особенно непримирим, когда советская печать пыталась усадить Сталина рядом с Лениным.
5 августа 1935 года "Правда" поместила статью, посвященную 40-й годовщине со дня смерти Энгельса. На эту публикацию Троцкий откликнулся статьей "Как они пишут историю и биографию". Приводя слова Д.Заславского об Энгельсе: "Замечательная, достойная изучения дружба Маркса-Энгельса не случайно повторилась в замечательном содружестве, великой дружбе Ленина-Сталина", Троцкий тут же убийственно резюмирует, используя слова бессмертного русского сатирика по адресу автора статьи в московской газете: "После этого садится сукин сын на корточки и ждет поощрения" [109] .
109
109. Бюллетень оппозиции. 1935. Сентябрь. № 45. С. 16.
Троцкий был не только историком революции, но в известном смысле и военным историком. По его инициативе, в 1923–1924 годах были изданы приказы, директивы, речи Председателя Реввоенсовета. Это пятитомное издание имело общее название "Как сражалась революция". Еще в феврале 1920 года Троцкий направил циркулярное письмо начальнику Полевого штаба, Политуправлению Красной Армии, Военно-исторической комиссии, в котором он писал: "Представляется безусловно необходимым в течение ближайших месяцев составить хотя бы краткую историю Красной Армии. Такая история необходима прежде всего для Западной Европы и Америки… Эта история должна стать источником многих поучений для других стран, вступивших или вступающих в революционную эпоху" [110] . Здесь же Троцкий указывает, что в "Истории Красной Армии" должны быть отражены партизанский, добровольческий и регулярный периоды ее развития, роль комиссаров, особенности стратегии гражданской войны и другие вопросы.
110
110. ЦГАСА, ф. 33 987, оп 2, д. 113, л. 209.
В литературном наследии Троцкого гражданская война занимает особое место. Например, семнадцатый том его сочинений целиком посвящен хронике, истории, анализу, описанию самых различных аспектов российской Вандеи. Выступая в ноябре 1918 года на VI съезде Советов с докладом "О военном положении", наркомвоенмор заявил, что создана и победоносно действует "первая армия коммунизма во всей мировой истории" [111] . Несмотря на критическое положение Республики, доклад Троцкого оптимистичен, он уверен в победе Красной Армии.
111
111. Троцкий Л. Соч. Т. XVII. Ч. 2. С. 31.
Давая картину бесконечных фронтов, сражений, боев, Троцкий верит, что персонифицированные идолы, как символы революции, способны по-прежнему высекать искры революционного энтузиазма, поднимать до предела измученный народ на продолжение долгой братоубийственной войны.
Сотни статей Троцкого на военную тему — это чаще всего военная хроника, которая, застывая на бесконечном свитке уходящего в бесконечность времени, становится исторической летописью.
Если собрать в хронологическом и тематическом порядке бесчисленные статьи Троцкого, его приказы, обращения к красноармейцам, речи по фронтовым вопросам, получится многотомная история гражданской войны. В ней не будет академической стройности и логического схематизма, но тем не менее такая "История" способна передать дыхание того трудного и жестокого времени.