Трое шведских горных мужчин

— Почему ты говоришь по-английски? — раздраженно спрашиваю я. — Говори со мной по-шведски.

Она ведет себя так, словно я не произнес ни слова. Несмотря на то, что моя мама прожила в Швеции более сорока лет, ей нравится притворяться, что она американка.

— Ты игнорировал меня последние несколько дней.

— Я не игнорировал тебя. Телефонная связь снова не работала.

— Боже. Я не знаю, почему ты продолжаешь жить в этом ужасном месте. Оно находится практически в средневековье.

Гнев пронзает меня насквозь.

— Похоже, у тебя не было проблем с тем, чтобы воспитывать меня здесь.

— Да, но сейчас все по-другому. Мы можем позволить себе лучший образ жизни.

Я вздыхаю.

— Чего ты хотела? Я сейчас занят.

— Ты ведь приедешь этим летом?

— Нет. Извини.

— Но у нас были планы! — скулит она. — Ты не можешь вот так просто строить планы и отменять их!

— У нас не было никаких планов. Ты сказала мне, что я приеду. Я сказал, что этому не бывать. Ты проигнорировала меня.

Она фыркает.

— Неужели один маленький визит действительно причинит так много сложностей? Мы скучаем по тебе, Ривен.

— Да. Я врач. Если я исчезну на три месяца, это причинит неудобства довольно многим людям.

— У всех этих местных жителей есть свои собственные травяные лекарства, не так ли?

Я стискиваю зубы.

— Извини, я не приеду. Ты хочешь сказать мне что-нибудь еще, или я могу идти делать свою работу?

Она вздыхает.

— Послушай, дорогой. Я знаю, что ты все еще злишься. И мы с твоим отцом извинились за небольшую проблему, которую мы вызвали с Джоанной. Но прошло уже много лет. Не пора ли тебе наконец простить нас?

Мое сердце замирает в груди.

— Это была не маленькая проблема, — шиплю я. — Она разрушила жизни всех, кто мне дорог. И вы оба помогли ей сделать это.

— Ну, ситуация была сложной. Ты виноват в том, что втянул ее в то, что вы делаете втроем. Честно, это должно было закончиться слезами, Ривен. Мы просто делали то, что считали лучшим для тебя.

Я закрываю глаза.

— Нет, я не приеду домой этим летом. Мам, прости, мне правда нужно работать. — Я вешаю трубку.

Мой телефон тут же снова зазвонил. Я убираю его обратно в карман, потирая лицо рукой. Я ненавижу разговаривать со своими родителями. Каждый разговор заканчивается тем, что прихожу в ярость. Я бы полностью от них отказался, если бы они не продолжали делать пожертвования местной больнице. Но…

— ШЛЮХА!

Крик с другого конца площади вырывает меня из моих мыслей. Мне требуется пара секунд, чтобы понять, откуда доносится голос. Пьяный старик стоит возле одного из местных пабов и ругается на какую-то бедную девушку. Он отступает, закрывая ее от моего взгляда, и я замечаю знакомое бледно-розовое пальто.

Дэйзи.

Я даже не успеваю подумать, прежде чем бросаюсь через площадь со всех ног. Когда я подхожу ближе, я слышу отвратительные вещи, которые он говорит ей.

— Я думал о тебе, когда кончал прошлой ночью, — невнятно произносит он. — Ты просто маленькая шлюшка, не так ли? Здесь. — Он лапает ее карман. — Дай мне свой телефон. Я дам тебе свой адрес. Ты можешь прийти позже, хорошо? Не волнуйся, моя жена не будет возражать.

Дэйзи отстраняется, на ее лице написано замешательство.

— Мне очень жаль, — говорит она. — Я… Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Не будь злой, — бормочет парень, продвигаясь вперед. — Да ладно тебе. Дай мне свой номер. Я заплачу тебе, чтобы ты пришла. — Она снова пытается отступить, но он хватает ее за руку. — Сколько ты хочешь, а? — Он притягивает ее к себе, так что она падает на него спереди, ее груди прижимаются к его груди.

Гнев вспыхивает на ее лице.

— Не прикасайся ко мне, — шипит она, затем сильно топает по его ноге.

Парень воет.

— Ты маленькая гребаная шлюха! — Он сплевывает.

— Эй! — рявкаю я. — Какого хрена ты делаешь? — Они оба оглядываются. Облегчение заливает лицо Дэйзи. Я тяну ее за собой и поворачиваюсь к мужчине. Он явно взбешен до чертиков. Его щеки и нос покраснели, а глаза остекленели. — Ты не прикасаешься к ней, ты не разговариваешь с ней и ты, блять, не смотришь на нее, — огрызаюсь я. — Ты понял меня?

Мужчина переводит взгляд с нас двоих на меня.

— Доктор, ваша девушка — шлюха, — говорит он. — Она заставляла меня кончать так много раз.

Дэйзи дрожит. Я притягиваю ее ближе к себе.

— Убирайся к черту отсюда, ты, кусок дерьма.

— Ей нравится анальный секс, — воркует он. — Ей нравится, когда ее жестко имеют в задницу. Ты трахаешь ее в задницу?

Я, блять, срываюсь. Я делаю шаг вперед и хватаю парня за воротник, толкая его назад.

— Еще раз подойдешь к ней, и я вызову полицию. Ты сексуально домогаешься к женщине средь бела дня. Есть много свидетелей.

Он отшатывается назад.

— Полиции будет все равно, — бормочет он, а затем рыгает. — Я просто говорю правду. Она шлюха.

— Отвали.

Ворча себе под нос, он поворачивается и, пошатываясь, уходит по снегу, направляясь обратно в паб. Я делаю пару вдохов, пытаясь успокоиться. Защитный инстинкт, пронизывающий меня, настолько силен, что меня это удивляет. Я не был так зол, сколько себя помню. Я зажмуриваю глаза, делаю вдох через нос, затем поворачиваюсь к Дэйзи. Она стоит как вкопанная, крепко скрестив руки на груди, как будто пытается спрятаться от него.

— С тобой все в порядке? — Я вышел из себя.

— Что он там говорил?

Мои губы кривятся.

— Неприятные вещи.

— О. — Она увядает. — Я так и думала. Но я не знала наверняка, поэтому не знала, что делать. Я не хотела бить его по яйцам, если он был просто странным стариком. Но потом он схватил меня. — Она прикусывает губу. — Что именно он говорил?

— Ты не захочешь этого знать.

Ее лицо каменеет.

— Ривен. Я серьезно. Что. Он. Говорил?

Я вздыхаю.