Тропа Кайманова

Клепиковский глянул на Самохина, произнес привычное: «Разрешите идти», забрал книжки и вышел.

Андрей проводил его с немалыми сомнениями, понимая, что одна беседа ничего не значит: электрооборудование поста — одно дело, а осилить одиночную подготовку бойца, да еще перед инспекторской поверкой — совсем другое. Но с чего-то надо начинать! Не видеть бы только вялых движений, безучастных глаз...

Сегодня Андрей отметил про себя и начищенные до блеска сапоги дневального Клепиковского, и свежий подворотничок с карандаш толщиной, подшитый из полоски новой портянки.

Клепиковский заметно нервничал и в то же время втайне гордился, что ему доверили встречать начальство.

Особого внимания Самохина требовали несколько человек, но ведь и остальные не клад. Приходилось думать о каждом.

Размышления Самохина прервал телефонный звонок. Звонил старший лейтенант Кайманов.

— Слушай, Андрей Петрович. К тебе сейчас Лаллыкхан и Махмуд-Кули доставят парнишку с родинкой за правым ухом. Придержи его до моего приезда.

Самохину отлично было известно, что «парнишка с родинкой за правым ухом» и есть тот самый Атаджан, который, сбежав из интерната, продавал с лотка пирожки торговки Эльяр, а встретившись с Каймановым, до сегодняшнего дня «разменивал» его сотенную купюру.

То, что Атаджан нашелся в районе оперативного поста, было очень кстати. Андрей понимал, что Кайманов прибудет на пост не только ради Атаджана: мальчишку можно было отправить в комендатуру и там с ним поговорить. Яков, видимо, решил воспользоваться случаем и навестить Самохина перед инспекторской поверкой, посмотреть, как идет жизнь, может, что-нибудь подсказать.

Солдаты роты сопровождения поездов, задержавшие Атаджана с помощью Махмуда-Кули и Лаллыкхана, еще только добирались до Аргван-Тепе, пропуская встречные, идущие к фронту поезда, а машина, на которой приехал Кайманов, уже остановилась у ворот оперативного погранпоста.

Как раз в это время Головко и Чекалин, закончив беседу, спросили у Андрея разрешения сделать перерыв и объявили перекур.

Встретив Якова, Самохин увидел, насколько изменился он после возвращения из похода в пески. Догадаться о причинах было нетрудно, и Андрей искренне пожалел друга, зная, как нелегко ему помочь.

Правда, начальник погранвойск просил повременить с расследованием обстоятельств, в какие попадал Яков в крепости Змухшир и в ауле Карагач, чтобы не ослаблять работу перегруженного, столь малочисленного офицерского состава.

Искренне тронуло Андрея, что, несмотря на занятость — у Кайманова и своих забот было предостаточно, — тот нашел время, чтобы заехать и посмотреть, как идут дела на Аргван-Тепе.

Яков вошел во двор оперпоста, поздоровался с Самохиным и солдатами, спросил:

— К чему готовитесь? К инспекторской или к тактическим учениям?

— Знакомились с тактикой снайперов, а сейчас два штаба работают, — ответил Андрей. — Разрабатываем две встречные операции. Каждый побывает и в группе «нарушителя», и в группе поиска...

— Ну и как, разработали?

— Уточняем и координируем...

— А мои друзья Лаллыкхан и Махмуд-Кули еще не прибыли? — для того чтобы всем была ясна цель его приезда, спросил Кайманов.

— Ждем...

О том, что должен прибыть еще и Атаджан, Яков промолчал.

— Ну что ж, подождем. Не буду отвлекать вас от дела...

Резко зазвонил телефон. Дежурный, передавая Самохину трубку, сказал, что его вызывает начальник отряда.

Андрей стал докладывать полковнику о подготовке к учениям, которые, собственно, и составляли основную часть предстоящей поверки.

В открытую дверь он видел и слышал, как Яков словно бы между прочим спросил Белоусова:

— Ну а познакомиться с вашим стратегическим планом можно?

— Военная тайна, товарищ старший лейтенант, — ответил вместо Белоусова один из братьев Охрименко.

— Ну, если тайна, вмешиваться не буду... Вижу, вы люди бойкие. Только помогаете ли своему начальнику?

— У каждого своя работа, товарищ старший лейтенант, — не задумываясь, ответил Петр Охрименко. — У начальника поста — своя, у нас — своя...

— А вот в этом давайте разберемся...

Кайманов присел на табуретку, сдвинул фуражку на затылок.

— Взять, к примеру, вас, — сказал он, обращаясь к Петру Охрименко. — Вы несете службу восемь часов, а начальник поста — все двадцать четыре. Видели, сколько у него всякой отчетности? А ведь вы — народ грамотный. Взял бы кто да и предложил: «Давайте, товарищ капитан, может, какие ведомости или книгу дежурных заполнить помогу...» Кто такие сержант и ефрейтор? Это же правая рука начальника заставы или начальника поста! Поможете ему, отдохнет начальник, совсем другая жизнь у него пойдет. Попробуйте-ка каждые два-три часа круглосуточно наряды отправлять да еще инструктировать их. Что ж, он не живой человек, ему спать не надо?..

— Так ведь у начальника заместитель должен быть.

— Должен — это еще не значит, что есть, — ответил Яков. — Война и для нас война. Большинство начальников застав работают без заместителей, так же как и ваш капитан. А у вас есть возможности посильно помочь ему...

— Товарищ старший лейтенант, «Советы бывалого пограничника», — спросил Белоусов, — ваша статья?

— Раз подпись моя, значит, и статья моя, — сказал Яков, втайне довольный, что его советы не проходят мимо внимания солдат.

Несмотря на то что статью не только читали, но и прорабатывали как практическое пособие, Белоусов попросил:

— Расскажите подробнее. Нам ведь перед учениями пригодится...

Подумав, что беседа, пожалуй, будет кстати, Яков отказываться не стал.

— Многие, даже солдаты первого года службы, — начал он, — умеют и вовремя обнаружить следы, и заметить появление нарушителя, но не всегда правильно организуют задержание. Как надо действовать?.. Я, например, почти всегда организую задержание с двух сторон. Вот вам случай...

Яков видел, что слушают его затаив дыхание.

— Были мы в наряде, ночью... По шороху определили: от линии границы приближается большая группа людей. А нас всего трое. Я и двое солдат... Оставляю на месте двух бойцов, приказываю подпустить переднего нарушителя «на штык», громко окликнуть, в случае сопротивления открывать огонь. Сам выдвигаюсь метров на двадцать навстречу приближающейся группе, маскируюсь за камнем. Нарушители с английскими винтовками прошли мимо меня, насчитал я их двенадцать человек. Как только передний из них поравнялся с оставленными мною двумя бойцами, слышу окрик «Стой!». Передние открыли огонь, а те, кто шел сзади, повернули обратно и тут же напоролись на меня. Перекрестным огнем мы, трое, пятерых уничтожили, остальных задержали...