Тройная игра. Книга 1

— Ведь будет больно, да? А может, не надо? — наконец она открыла пылающее лицо.

Мэдлер подтянул за волосы малявку ближе, которая спиной уже впечаталась в его колени.

— Не дразни, если боишься, — клыки были тут как тут, десны соврать не дадут, и, судя по рассказам очевидцев, да и по собственным наблюдениям, сейчас кожа вампира испещрялась синими венами, расширившимися для приема пищи, так что создавался эффект просвечивания черепа, а вкупе с наливающимися кровью радужками глаз...

Лия вся напряглась и оцепенела. Ее взгляд был полон любви и обожания, а тело сковал страх и ужас перед неизвестным, но априори злым.

Сердце оборотня билось с такой скоростью, какую Вэл еще ни разу не слышал ни у одного человека, внутри этой “Лолиты” точно все кипело от смешанных, совершенно противоречивых чувств. Ее то бросало в жар от прикосновений, то пробирала дрожь, как только мысли возвращались к тому, на что она подписалась.

Ежемесячное превращение в монстра было нормой для нее с самого рождения, а вот пищей для атаната Лия стала впервые, и причиной того, что она испытывала в данный момент, был не Вэлан со своими клыками, намеревающийся прогрызть ее тело, а неизвестность. Да и когда твоя жизнь зависит от другого человека, это изначально становится уважительной причиной для волнения.

Вэл прижал ладонь к затылку жертвы и наклонился ближе, томно разглядывая испуганное лицо перед собой. Желтые глаза пристально следили за происходящим.

Вампир щелкнул челюстями, сглотнул и убрал бледную тонкую ручку от светлого веснушчатого лица.

Стоило его губам коснуться шеи, послышались причитания и ойканья. Усмехнувшись уже в который раз, вампир шире раскрыл рот и услышал звук прокусываемой кожи.

Лия вскрикнула и продолжила ойкать, увеличивая громкость голоса.

Как только кровь попала на язык атаната, он сразу почувствовал ее необычную силу. Она как будто быстрее, чем обычно бывает, понеслась по телу, приятно обжигая кожу изнутри, как разогревающее снадобье. Будучи хладнокровным созданием, Вэл почувствовал необыкновенный прилив сил, словно змея, выползшая из холодного и темного болота на согревающее яркое солнце.

Его сердце мгновенно сравнялось с ходом секундной стрелки, получив такой заряд энергии. Вдобавок кровь была молодой и... легкой. Это была пока самая юная кровь, которую он пил. Да, неудивительно, что кто-то предпочитает жрать христианских младенцев.

Чем по вкусу отличалась кровь молодая от той, что уже постарше? Можно взять пример с водой: свежая и холодная колодезная или родниковая вода и вода отстоявшаяся, из кувшина, например, информационно-насыщенная. Но терпкая, как любят говорить в фильмах “как вино”, “окрыляющая” кровь может быть и у зрелого человека, который периодически донорствовал, тем самым позволяя организму обновляться и очищаться. Отсюда совершенно логично, что женская кровь чаще бывает... свежее мужской, что ли. Также из любой воды можно сделать напиток по вкусу, добавив в нее определенную дозу эмоций. Однако и вино может быть гадким на вкус, а кто-то его вообще не любит. Вэлан при своей некогда человечности, например, его терпеть не мог.

Все дело в насыщенности информацией: чем больше человек прожил, тем обширнее память его крови. Вэлан не мог ее считывать — может быть, пока еще, а может, вообще не сможет — но количество лет определенно ощущал.

Относительно эмоций, в Лии отсутствовали какие бы-то ни было искусственные мелодии: ни специально вызванного сексуального возбуждения — оно было настоящим, ненавязчивым. Больше похожим на любовь, почитание, стремление к самопожертвованию, обожание; ни чрезмерного ужаса и страха — легкая паника, порожденная интригой и жаждой познать новое и опасное.

Словом, это был потрясающий “завтрак в постель”.

В упоении промычав, Мэдлер уже вовсю присосался к молодой шее, обвив тело руками и прижавшись к нему сильнее. Он вновь почувствовал то сексуальное возбуждение, какое ему доставила его самая первая жертва — Тереза. Она ведь тоже была юной волчицей, не такого высокого уровня, но все-таки. И чтобы достичь подобного блаженного состояния, как сейчас, Терезу пришлось убить. На грани жизни и смерти той девчонки вампир познал чистый экстаз, проявившийся на эмоциональном, тонком душевном уровне, не затрагивая физики.

Он всегда думал, что причиной такого апофеоза было то, что Тереза стала первой. Типа заманухи в темный мир: попробуй, посмотри, как классно. Попробовал? Ну молодец. На этом все. Некий маркетинговый ход.

Конечно же кровь людей доставляла ненамного меньше, но кровь оборотней, выпитая прямо из тела...

Вэлан уже укладывал четырнадцатилетнюю на кровать, дабы напиток сильнее прилил к шее, как почувствовал рывок за плечи, который оторвал его от соблазнительной плоти.

Вампир еле успел разжать челюсти, но все таки слегка порвал рану, нанесенную в области ключицы.

— Отвали от нее!

Вэлан услышал грозный голос Лиама и только тогда окончательно пришел в себя.

Под ним лежала зареванная Лия, содрогавшаяся в приступах плача, еще бледнее, чем обычно.

Посмотрев сквозь слезы в пришедшие в норму глаза носферату, она закрылась руками и перевернулась на бок.

Капля крови слетела с губ и упала на плечо девушки.

Слава богу, ее брат был рядом, иначе Лия уже была бы мертва. Вэлан не слышал ни ее криков, которые разбудили Лиама, ни плача, не чувствовал попыток вырваться, а они сто процентов были. Он вообще ничего не замечал вокруг и остановился бы уже только после полной остановки сердца жертвы. Такого не происходило с тех пор, как он освоился со своим внутренним, вечно голодным монстром, а на это понадобилась буквально неделя.

— Ты оглох? — снова грозный Лиам.

Мэдлер недовольно повернул голову в сторону кайфообломщика: с его лицом и телом был полный порядок.

— М. У тебя все прошло, — безэмоционально заметил носферату, обведя пальцем вокруг своей физиономии.

— Ты нормальный? — Лиам смотрел на Мэдлера глазами полными презрения и ненависти. Он всем своим существом показывал, что хочет ударить или толкнуть, но не решается. — Это нормально? — он указал на Лию.

Закатив глаза, Вэл вытер кровь с подбородка и губ и облизал руку.

— Если бы я реагировал на каждый писк, вскрик и ох, я бы уже сдох от голода. С ней все в порядке, — певец встал на кровати и сошел на пол.

Да, он чуть не облажался, но он не собирался ни перед кем, кроме как перед собой, это признавать. И осознание того, что в нем еще есть вещи, которые он не в состоянии полноценно контролировать, и которые могут принести вред, как ему, так и окружающим, подпортили настроение с той же силой, что и прерванная трапеза.

— Ты посмотри на нее! Писк? Вскрик? Да ты садист, которому начхать на вопли о помощи и мольбы о том, чтобы ты прекратил делать то, что ты делаешь! — Лиам сел рядом с сестрой и обнял.

Лия же пылко рванула к нему в объятия, под защиту. Настолько пылко, насколько могла в своем состоянии.

— Ты не поверишь, но они все молят об одном и том же, — Мэдлер нацепил куртку и ощупал карманы в поисках мобильного телефона: его не было.

— Она ребенок, Вэл!

Вампир завис ненадолго, глядя на Лиама, потом усмехнулся и перевел взгляд на плакавшую от испуга девчонку.

— Да? Когда она отдавала свое тело в мое полное распоряжение, она так не считала.

— Ты считаешь ее ребенком. Или ты сам себе не хозяин?