Тройная игра. Книга 1

Зрачок Мортана буквально горел, разгоняя кровь по белку глаза. Правая сторона его лица заметно потемнела.

Кьерульф таращился на раздражающий элемент, все больше нагнетая обстановку.

Редемптор не в силах более стоять на ногах, свалился на колени, ударившись лбом об пол. Его вопли становились невыносимее, перерастая в визг и писк.

— Передай Джованни, что это была последняя капля. И если он мне не сдаст Оттаву по-хорошему, то я заберу ее силой, и, возможно, на ней мой аппетит не остановится.

Мортан сжал пальцы на правой руке в кулак, и голова павшего ниц разлетелась на куски, издав характерный лопающийся звук.

Капли крови зависли в воздухе, все до единой отстав от мяса и осколков черепа, и понеслись в сторону Кьерульфа единым потоком. Он вытянул вперед руку, встретив алый вихрь, и тот без остатка впитался в ладонь.

Непрошенный гость номер два с ужасом в глазах кивнул и вылетел вон из храма.

— Надоели... Паршивые бюрократы... — Мортан недовольно покачал головой, разворачиваясь и подлетая обратно к инвалидному креслу.

С опаской привстав со скамейки, Мэдлер глянул на высосанный странным способом труп вампира: от него осталась только мумия, а на полу не было и капли крови.

Даже когда Мортан приземлился на место и успокоился, вроде бы успокоился, ужасающее напряжение не рассеялось.

Спустя пару минут напряженного молчания, Мэдлер решил подать признаки жизни.

— Я... — неуверенно и очень осторожно начал он, изучая злое и совершенно недоброжелательное лицо священника и поглядывая на высушенный труп.

— Другие представители нашего клана, как я уже сказал, могут создавать новые виды жизни, иначе говоря — гомункулов и низкосортных демонов. И я не посвящаю тебя в таинства нашей гильдии, всего лишь рассказываю об очевидных и всем известных фактах.

От слова “демонов”, произнесенного загробным голосом, Вэлану стало еще менее комфортно находиться в этом месте: состояние паники не проходило, казалось, что он следующий на очереди стать мумией, хоть и понимал, что этого не произойдет. Хотя... Если этот Кьерульф так запросто убил правую руку Региса и сейчас даже не торопится избавиться от трупа, то он так же может убить и Мэдлера. Почему бы и нет? Он уже знает схему получения таких гибридов, каким является Вэлан, и может повторить все снова. Уж кто, как не он, умеет ждать? Достаточно что-либо сказать или сделать, что ему не понравится, и все.

Негативные мысли подкрепляло еще и то, что Вэл совершенно не знал этого типа. И пока все, что он увидел и услышал, говорило лишь о том, что он хитрый, изворотливый, жестокий и лицемерный злой гений, преследующий лишь свои собственные цели. Уж для чего ему была нужна Оттава — одному Дьяволу известно.

Собравшись с духом, Мэдлер вылез из угла скамейки.

— Я думаю, мне лучше пойти.

— И куда ты собрался?

От этих слов по спине пробежало воображаемое стадо мурашек.

— Я... Никуда, — запутавшись в собственных мыслях, неонат мотнул головой. Не ожидал он подобного вопроса. — Я сейчас себя не очень приятно чувствую, — решил сказать правду он, — в этом месте. Я приду позже.

— Хм, — Мортан оторвал взгляд от свечей, подозрительно посмотрев на парня, — договорились. Не пропадай надолго.

— Ага... — судорожно глотнув воздух, неонат вылетел вслед за предыдущим вампиром во двор церкви и сиганул в машину.

Вставляя ключ в замок зажигания, он заметил свое отражение. Схватив зеркало заднего вида, он уставился в такие знакомые, такие родные зелено-голубые глаза.

Вверх-вниз — лицо на месте, его видно!

— Твою мать... — парень завис, остекленело на себя таращась. — Как... Что...

Из ступора его вывел телефонный звонок: это были Кристина.

Рассеяно приложив телефон к уху, вампир ответил.

— Ну наконец-то! — крикнул в ухо возмущенный женский голос. — Какого черта?! Мало того, что ты должен быть в Сакраменто, сейчас, так какого хрена ты меня игнорируешь?! Совсем страх потерял?!

— Эм... — не сводя с зеркала глаз, Мэдлер в замешательстве запустил пальцы в волосы.

Давид его попросил не покидать Торонто, Кристина буквально приказывает появиться в Сакраменто. В Америке Калидус, в Канаде Мортан и неловкая ситуация с семейкой оборотней. Но в Америке Раду и лаборатория Крис, которая, возможно, поможет немного разобраться с происходящими изменениями в организме; с появившимся отражением. А если воспользоваться воздушным транспортом, то и вероятность наткнуться на Калидус понижается в несколько раз.

— Что “эм”?! Тащи сюда свой зад немедленно! Если не появишься к завтрашнему вечеру — ты труп!

— Я в Торонто, ё-моё! Хватит орать! — пришел в себя кровосос. — И собирался вылетать к тебе.

— Мне плевать, где ты! Я все сказала!

И на этой гневной ноте Крис отключилась.

— Пофиг... валить отсюда. Подальше от этого монстра, — передернувшись, буркнул Вэлан и отправился в аэропорт.

Ночных рейсов из Торонто в Сакраменто не было, зато были в Лос-Анджелес, но с доплатой.

Оставив “Астон Мартин” на произвол судьбы, вампир пару часов разглядывал свое отражение в зеркале общественного туалета.

Вроде бы ничего в нем и не поменялось, а вроде бы стал другим. По человеческим меркам оттенок кожи был у него все-таки нездоровым, но производимый благодаря ее белизне эффект контраста был потрясающ. Да и выглядела она словно нежнейший бархат. Болезненно-готичная аристократичность. И волосы казались темнее, и глаза — пронзительнее, и губы — чувственнее. Его взгляд, движение головы буквально говорили сами за себя: лизни меня, укуси меня, поцелуй меня, сожри, в конце-то концов!

И почему, смотря на себя в зеркало, Вэлан вспоминал Давида? В отличие от Эль де Вора он не был идеально симметричен, да и несмотря на то, что оба были воплощением классической красоты, они все-таки отличались, причем сильно. А самое главное отличие было в эффекте, что производила их красота. Давид был божественно красив, а Мэдлер... дьявольски. Точнее сказать было невозможно. Красота Патриарха была холодной, она не притягивала физически, она вызывала чувство благоговения. На него хотелось смотреть вечно, но было страшно трогать, будто от прикосновений он рассыпется на осколки. А при виде Вэлана, откровенно говоря, его хотелось трахнуть. Смотря на себя в зеркало, он сам пришел к такому выводу. Да, он бы определенно себя трахнул. Во всех возможных позах. Задушил бы к чертям собачьим.

И самое главное их отличие было во взгляде. Каким бы равнодушным, безэмоциональным и отстраненным не был Мэдлер, в его глазах всегда плясало шальное обаятельное пламя, когда как Давид обезоруживал своей полнейшей отрешенностью от мира живых. Да, он был невероятно харизматичен, но ему не хватало обаяния, которому учатся люди, вращаясь в социуме, не хватало азарта, непосредственности.

Ну конечно, он же все-таки был Патриархом клана, рожденным атанатом, Голубой кровью.

— Да ну нафиг, — испугавшись своих собственных мыслей, неонат надел шапку, намотал шарф на пол лица, нацепил очки и прошел на посадку в самолет.