Тройная игра. Книга 1

Вокруг особняка, перепрыгивая через трупы, ошалело бегали, видимо, вампиры, догоняя поодиночке выживших солдат Хелсинг. Стоило кровососу настигнуть цель, как он взрывался.

По стенам захваченной крепости сползали все те же странные существа, кто был с крыльями — слетал с крыш и из окон, приземляясь рядом с танком и на него. Одна такая тварь внезапно вылетела из-за спин Мэдлера и Леонарда.

Она так неаккуратно летела, что было вообще не понять, что же это такое: шершавое и кривое.

Бронебойная машина остановилась за воротами, и из нее вылезла знакомая лысая голова. Стоило ей появиться, как Лео снова взял Вэлана за руку и повел далее. Уже подойдя ближе, Мэдлер узнал в вылезшем из танка атанате Ноусберга. Он лихо соскочил с высокой машины на землю и снял черные кожаные перчатки. Свой нарядный балахон он сменил на скромное черное “военное” облачение в виде обтягивающей водолазки и широких штанов, заправленных в берцы.

Непонятные существа в количестве шести штук, осевшие на танке, сразу собрались вокруг аимовца.

Они все были разные, несуразные, словно вылепленные из пластилина. Погладив одно из них по голове, Таффл заметил Вэлана и приветствующе улыбнулся.

В этот момент с горящей крыши особняка с криком слетел Раду спиной вперед. Он упал на лестницу, громко заорав.

Вэлан непроизвольно дернулся вперед, но цепкие руки Чейза не позволили двинуться с места. Нет, Лео не был сильным, потому что он был в человеческом теле — авторитет просто не позволял его ослушаться. Израненный и ослабленный Дракула лежал без движения, на его лице читалась боль, душераздирающая боль, но не от ран, а от осознания поражения. Горького поражения. Осознание того, что он подвел Кристину, которую в это время под локоть выводил из особняка Давид: растрепанную, с местами разорванной одеждой, и было похоже, что со сломанной рукой. Она шла, хромая, немного впереди своего пленителя.

Посмотрев на обездвиженного Раду, Давид поднял голову наверх. К краю крыши подошел Амос Эддингтон в белой разорванной рубашке, его рука была вытянута вперед, а пальцы словно сжимали что-то неосязаемое.

— Я держу его! — проорал представитель клана Умбра Эль де Вору.

Довольно и невероятно соблазнительно улыбнувшись, Давид подтолкнул Кристиан вперед.

Когда они прошли мимо поверженного Раду, Крис даже не взглянула на него. На ее лице читалось то отчаяние, какое Вэлан уже видел второй раз: она была готова расстаться с жизнью. Полное смирение, гордое презрение, обреченное непонимание.

Когда они прошли в центр образованной с помощью перевернутых машин круглой площади, из-за танка вышли три брата-близнеца с катанами и переняли эстафету у Эддингтона, встав охранять Дракулу, дабы Пращур смог спуститься с крыши.

Принудив Кристину Беллу Магдалину Бонкомпаньи встать на колени, Давид оглядел всех пронзительным взглядом, задержавшись на Вэлане, затем глянул на Леонарда и жестом двух пальцев попросил подойти, что Чейз и сделал, покинув Мэдлера.

Раду в это время подняли на ноги, психологически разбитого, измученного и грязного, всего в саже. Он стыдливо тупился в землю, а на глазах, полных досады и злости наворачивались кровавые слезы.

— Вы ничего не добьетесь, убив меня, ублюдки, — полным ненависти голосом прошипела Хелсинг.

В этот момент Раду дернулся вперед, получив мощный удар в лицо рукояткой катаны.

Когда подошел взмыленный Амос, братья-близнецы позволили себе подвести Дракулу поближе к собравшимся, затем заставили его встать на колени, как Кристиан.

— Итак, — Давид снял испачкавшийся пиджак, кинув одному из солдат с винтовками, оставшись в черной футболке и перчатках. Затем отряхнул брюки, хотел было протереть лакированные туфли, но понял, что это было бы уж слишком. — Вот мы и встретились снова, Раду. И я повторяю вопрос: ты готов вернуться в семью, которая, я осмелюсь заявить, прочитав твои воспоминания, никогда от тебя не отворачивалась?

Вэлан в ужасе затаил дыхание, точнее, затаил мысли. Он глядел на Раду и молил небеса, чтоб тот согласился встать на сторону вампиров. Потому что поступить иначе было бы настолько глупо, что Мэдлер бы просто взвыл от негодования. Ведь Крис уже сто процентов не жилец: пришли конкретно за ней, а Раду стал бонусом всей этой компании.

— Орден так просто это не оставит, — уверенно угрожала Хелсинг, буквально проглатывая свой страх, готовый вот-вот сорваться с губ криком исступления. Ее всю колотило и трясло.

— Ладно. Несколько фактов, которые помогут тебе с решением, — продолжал спокойно говорить Давид, обращаясь к Раду. — Я так понимаю, что служишь ты непосредственно этой семье, а не Ордену, следовательно это... это, должно быть, благодарность... О да... Вижу, — Давид внимательно прищурился, глядя на Дракулу, — ее предок спас тебе жизнь. Я понимаю, если бы ты был предан непосредственно тому человеку, но спустя столько лет, столько поколений... Ты уже давно отплатил свой долг. К тому же эти люди никогда тебе не доверяли, Раду, и все это время они просто использовали твое чувство долга. Они никогда не считали тебя частью своей истории, частью своего рода. Почему, по-твоему, ты не можешь читать ее мысли? Потому что ее родственник использовал твою кровь против тебя же, потому что ты всегда был врагом. Ты атанат, ты паразит, ты недруг. Эти мысли и сейчас наполняют ее голову. Несмотря на все, что ты сделал для нее, для ее семьи, она тебя сейчас сравнивает с нами, с теми, кто напал на ее форт и перебил всех ее людей.

Раду поднял полный презрения взгляд.

— Ты не считаешь это глупостью? Настраивать сейчас меня против нее? Твои жалкие слова против нескольких десятков лет работы с ней бок о бок? — он усмехнулся и покачал головой.

— Я хочу, чтобы ты открыл глаза и понял, кого ты защищаешь, раз не прозрел до сих пор. Сборище хладнокровных убийц, прикрывающихся религией и богом. Трусливые люди с однобокой моралью. И эта одинокая озлобленная душа, по глупости которой и оборвется вся история Бонкомпаньи, а вместе с ней и твое обещание служить и защищать. Ты сделал все, что смог, и никто тебя не просил и не просит уходить на дно вместе с кораблем, потому что ты никогда не был капитаном. Это самое время начать новую главу своей жизни, расстаться с клеймом предателя, быть с теми, к чьему роду принадлежишь истинно. Быть с семьей. Ты ведь всегда этого хотел.

— С семьей? — Раду снова прыснул, затем повернулся к Крис. — Почему ты меня боялась? Кем ты меня считала все это время? — Дракула внезапно рахохотался, откинув голову назад: на его щеках рдели яркие полосы. — У меня нет семьи. Никогда не было, нет и не будет, — сквозь смех заявил румын. — И закончи поскорей мое жалкое существование, потому что я устал от бесконечного блефа. Я устал от формальностей, устал от чувства быть вечно должным, и мне надоело, что меня постоянно ставят перед выбором! Почему меня нельзя просто убить?! — в глазах Раду вспыхнула ярость. — Почему я снова, снова и снова должен нести бремя предательтсва?! Меня уже тошнит от всего этого!

— У тебя была семья и снова будет, только если ты этого захочешь. На этот раз тебе нужно сделать очень легкий выбор, — Давид взмахнул руками и огляделся вокруг. Снова его взгляд остановился на Мэдлере. — Этот молодой человек, например. Я вижу, что ты к нему успел привязаться. Его появление в этом склепе, как глоток свежего воздуха для тебя. Ты же относишься к нему, как к младшему брату.

— Он за тебя тоже переживает, — поддакнул Лео, заверяюще покачав головой.

Эль де Вор, удивленный внезапной репликой Чейза, одобрительно улыбнулся.