Твоя игра, мои правила

— Алиса? — рычу, стою на месте и не еду.

— Выпьем? — вытерев слезы, смотрит в зеркало и начинает прихорашиваться.

— Если тебе это поможет, ладно, — сдаюсь я.

Паркуюсь около ближайшего супермаркета. Мы быстро обследуем его на наличие вкусностей, в том числе и алкоголя. Набрав два пакета еды, часть из которой уже готовая, берем самый лучший виски, который только может продаваться в супермаркете, и едем домой.

— Он считает меня шлюхой, — опустошив бокал, глухо произносит Алиса.

Сжимаю кулаки и стискиваю зубы от злости. Мне плевать, кто этот кусок дерьма, главное, что он не имеет никакого права так про нее говорить. И он ответит за эти слова.

— Что ты сделала? — взяв в руки бокал, подхожу к окну, за которым раскинулась панорама ночного города.

Меня всегда успокаивает вид огней, и неважно, чьи они. Будь то окна новостроек или маяки корабля, пришвартованного недалеко от берега. Неважно.

— В том-то и дело, что ничего, — закинув ноги на подлокотник кресла и вцепившись зубами в молочную шоколадку, клятвенно произносит сестра.

— Не верю!

— А теперь с самого начала, — делаю глоток, и горячительный напиток оказывается во рту, обжигая.

Где-то там, среди этих высоток, скрывается пятиэтажный дом, в котором живет она. Девушка, которая молчит.

Интересно, с ней что-то случилось, или у нее это с детства? Вопрос, который останется без ответа.

— Он увидел айфон и сказал, что такие здесь не работают. Ну, типа намекнул. А потом ты… и он точно убедился, что я шлюха.

— При чем здесь я? — непонимающе смотрю на сестру, которая не перестает есть шоколад.

И ведь не слипнется же ничего.

— Ну как при чем? Я обслуживала твой столик, он это видел. А потом чаевые… и все, — обвинительно произносит сестра, стреляя в меня молниями.

— Охренеть, пообедал, — смеясь над глупым стечением обстоятельств, присаживаюсь на диван.

— Вот именно. Ладно, разберусь. А ты давай рассказывай, как дела обстоят, — хитро прищурившись, сестренка начинает улыбаться. Не менее хитро.

— Ужасно, — сцепив руки в замок над головой, откидываюсь на спинку дивана. — Мне придется помогать ей с докладом. А это, на минуточку, не входило в условия договора.

— Плевать, на кону моя тачка.

Смотрю, сестренка веселится. Что-то есть такое, что ее очень радует, но она молчит. Выжидает.

— Рассказывай, — прошу ее.

— Не-а, в другой раз, братишка. — Встав с кресла, она отправляется в ванную, затем в свою комнату.

Я же, разобрав диван, еще долго не могу уснуть. Мне то и дело видится Мари. Вот она улыбается, вот прикрывает глаза, вот легкий взмах руки, чтобы убрать прядь волос за ухо. Красивая.

И не моя.

Глава 12

Алиса

— Господи, кто его вообще придумал? — разводя руки в стороны, садится на стул Сашка.

— Кто-то, кто родился за пять тысяч лет до нашей эры в Древнем Египте. — Удивившись услышанному, смотрю на Юру, широко распахнув глаза.

Широкоплечий блондин с карими глазами и атлетическим телосложением — мечта многих студенток архитектурного вуза. Будущий проектировщик страшно необычных зданий, кладезь идей в модернизме и деконструктивизме. Дом будущего с элементами прошлого или сморщенное, сломанное и изогнутое здание — будущие проекты пока еще студента Стрельникова.

Эх, увидел бы Арс его проект, который победил на конкурсе талантов, убился бы. Ему как любителю геометрического стиля в интерьере противопоказано глазеть на сморщенное здание.

— Серьезно? — распахнув глаза и уставившись на парня влюбленным взглядом, восклицает Сашка.

Эта миниатюрная девчонка еще по дороге в торговый центр умудрилась поведать о своей безответной любви. Я еще никогда, слушая дифирамбы в честь неизвестного парня, не закатывала так часто глаза к небу. Нет, ну честно. Я была уверена, что сломаю их.

— Да. Сэр Финдерс Петри, профессор египтологии Лондонского университета, предположил, что мяч надо было бросать сквозь ворота, сложенные из кусочков мрамора. В гробнице археологами было найдено несколько небольших каменных мячей, три кусочка мрамора и девять тонких кеглей. Так что, возможно, боулинг появился больше семи тысяч лет назад.

— А ты че такой умный, а? — делано удивляется подруга, заставляя меня хихикнуть и спрятать довольную улыбку за бокалом клубничного смузи.

То она из юбки готова выпрыгнуть и сверкнуть кружевными стрингами, чтобы обратить на себя его внимание, то дразнит, пытаясь разозлить.

— А тебе что, умные не нравятся? — лукаво улыбаясь, Юрка одаривает ее теплым взглядом.

Не понимаю, в чем у них проблема? Одна строит из себя монашку, типа «я не такая», другой ходит вокруг да около. Взвалил на плечи да утащил в свою пещеру. Ну а мы здесь посидели бы тихонько, никому бы не мешали. Глядишь, и поговорили бы нормально.

С того злополучного происшествия в раздевалке прошло четыре дня, а мы так и не пообщались. Презрительные оскал и надменный взгляд сопровождали меня с начала смены и до самого ее окончания. И только сегодня, кажется, айсберг в его глазах начал оттаивать.

— Нет. Я чувствую себя на их фоне тупой курицей, — немного покраснев, отворачивается Сашка.

Я даже умудрилась поперхнуться любимой оливкой от услышанных слов. Серьезно?! В моде что, до сих принято строить из себя немного глупых? Или это такой хитрый ход по привлечению мужского внимания? Типа он обрадуется, что девушка не умнее его, и начнет тупой подкат? Бред.

— Зачем ты себя обзываешь? — серьезно интересуется парень. — Позволь это сделать мне, — добавляет лукаво.

Смотрю на него из-под опущенных ресниц и усмехаюсь. Ага, конечно. Пошлыми словечками во время жесткого тра… Хм, думаю, что понятно.

— Да-а-а? И как же ты можешь меня обозвать? Желательно так, чтобы я не обиделась и не оторвала твои кукошки, — стараясь не смеяться, лукаво поизносит подруга и тянется к пицце.

За время нашего короткого знакомства я поняла одну очень важную вещь: все девушки любят есть. Неважно, где они и с кем, еда должна быть сытной и вкусной. К счастью, в этом мы с Сашкой похожи. Поэтому без доли какого-либо стеснения она смело смачно кусает пиццу, а соус, который тоненькой струйкой стекает на подбородок, подхватывает указательным пальцем и, засунув его в рот, чертовски сексуально облизывает. Даже Макс дернулся и отвернулся.