Твоя оторва
Шрифт:
После ужина каждый разошелся по своим комнатам. Они по парам, а я одна.
Прикрыв двери, я взяла телефон и что уже не удивительно не обнаружила там ни одного сообщения. Я ему не нужна, и это лишь очередное подтверждение. Он не скучает, как я, не думает обо мне и не переживает. А я… я дура. Все мои мысли о нем, каждая минутка занята только им. Даже Федя мне писал пару раз, спрашивая, как мои дела и волнуясь о моем самочувствии после инцидента во дворе университета.
Не того ты, сердечко мое, выбрало. О ком волнуешься ты, нет дела до тебя.
Переодевшись в ночную пижаму, залезла под одеяло,
Всхлипнула и повернувшись, уткнулась лицом в подушку, чтобы никто не слышал, как я плачу. Не хотела портить настроение своим родным. Они счастливы, у них прекрасные события, а тут я со своим воем неразделенной любви. Кому это надо?
Снова всхлипнула и услышала, как неожиданно открылась дверь. Я повернулась и увидела в полумраке комнаты разгневанное лицо отца.
– Юр, пожалуйста, успокойся, - прошептала мама, поглаживая мужа по плечу.
– Что случилось?
– произнесла я, усаживаясь на кровати.
– Это ты мне дочка скажи, чем ты занималась сегодня ночью?
Мои брови взметнулись к верху, и я перевела взгляд на маму. Она всем своим видом пыталась меня поддержать.
– Спала. Ты о чем, пап?
Он прошел в комнату и присел на кровать рядом со мной.
– Мне мама сказала о твоих чувствах к Даниилу. Это правда?
– Пап…
– Лиана, ответь мне пожалуйста.
Я посмотрела на него словно нашкодивший котенок и медленно кивнула.
– Правда. Еще с подросткового возраста.
– Черт, как я это упустил?
Сказала ему, и словно легче стало. Только на минуту. Потому что от моего признания Даниил не побежит ко мне в объятия.
– Юр, это чувства, и мы не в силах что-то изменить, - негромко произнесла мама, уперевшись спиной в стену.
– Я не понимаю, почему именно в него? Почему не Федя, почему не другой твой сверстник?
– Пап, сердцу не прикажешь. Это тоже самое, если бы тебе сказали разлюбить маму. Ты бы смог?
– Не сравнивай, твоя мама моя жена и женщина, которая родила вас двоих. Моих дочерей.
– Со мной тоже такое может быть.
Он продолжал хмуриться и о чем-то думать. Я смотрела на маму и снова хотела расплакаться. Мне было больно. Отец не поймет, я знала об этом и оттого становилось сложнее. Как бы теперь не стал еще хуже, ведь он мог запретить мне куда-либо ходить. Хотя мой отец не был жестоким, но кто знает, как он переживает за своего ребенка?
– Но пока этого не случилось. Лиана, ты понимаешь, что он старше тебя практически на одну жизнь?
– Пап, ему всего лишь тридцать четыре. Ты так говоришь, как будто ему за пятьдесят.
Он покачал головой и устало сжал переносицу, громко вздыхая.
– Что ты делала у него ночью?
– Ты мне не веришь? Правда?
– Юр, наша дочка никогда нам не врала. Зачем ты так?
– Любимая, - он посмотрел на маму, а она вскинула подбородок, собираясь принять его спор, - скажи, пожалуйста, а когда ты узнала о чувствах дочери?
– Я мама, поэтому ненужно мне этим тыкать.
Отец поднялся с кровати и прошел к выходу. Обернулся и смотря мне в глаза, строго произнес:
– Чтобы я
тебя больше не видел рядом с ним. Спокойной ночи, дочка.И он вышел за дверь, а по моей щеке покатилась одинокая слеза.
Глава 18
Юрий.
Вернувшись в нашу с Катей комнату, я впервые пожелал закурить. Нервы сдали. А сигарет не было. Еще и впервые с дочкой в таком тоне разговаривал и это меня злило еще больше. Но когда я от жены узнал в кого она влюбилась, у меня крышу снесло. Я всеми силами старался не орать, иначе бы себе не простил. Но понять ее влюбленность во взрослого мужика я не мог. А еще когда меня осенила мысль, что она ночевала у Даниила, внутри все закипело от ярости. Как же моему другу повезло, что он сейчас не рядом. И повода нет не доверять и сил нет верить в то, что он не трогал ее. Хотя я своей дочери верю. По крайней мере она никогда меня не обманывала. Но вот о своих чувствах не рассказала.
– Юр, ну что за реакция в конце концов?
В комнату вошла Катя. На ее лице читалась грусть и обида. На меня?
– Катя, почему ты мне раньше не рассказала?
– Потому что я мама и дочь доверила мне свою тайну. Я не могла никому об этом говорить, - она развела руками и сбросив халат, улеглась под одеяло, - ты же понимаешь, что у девочек могут быть тайны.
– Ты раньше ничего от меня не скрывала.
Я слегка обернулся, а жена, встав на колени подползла ко мне по кровати. Пальцами коснулась плеч и принялась их разминать. В другой ситуации я бы мгновенно расслабился и уложил ее на лопатки, но не сейчас.
– Что ты думаешь на этот счет?
– А что тут можно думать? Она любит его, это нормально. Он же молодой красивый мужчина, ему тридцать четыре.
– Катя, будь осторожна в своих выражениях, я могу приревновать.
– Юр, ну правда. Ты что собираешься мешать дочери? Помешаешь ее счастью?
Я развернулся и убрал с себя ее руки.
– А ты предлагаешь, чтобы я лично позволил Даниилу трогать ее? У них действительно ничего не было?
– Ответа дочери тебе уже мало?
Она развернулась, отбросила край одеяла и улеглась в кровать, накрываясь.
– Я переживаю за нее.
Катя ничего не ответила.
Я плотно сжал губы.
Поднявшись с кровати, сбросил кофту, схватил из шкафа футболку, и собрался пойти в спортзал.
– Не уходи, Юра? Не выноси ссор из комнаты?
– Я спущусь в спортзал, позанимаюсь, сброшу пар, а потом позвоню Даниилу.
Катя резко обернулась и одарила меня злым взглядом. Дожился! Спустя столько лет.
– Не делай этого. Ляг и обними меня. Мне это нужно.
Знала на что я ведусь, но только сейчас мне действительно нужно было успокоиться, колотя грушу в зале.
– Твоя дочь сейчас плачет в одиночестве из-за твоих слов.
Я крепко сжал челюсти.
– Я в зал!
– прорычал я и уже открыл двери, когда услышал гневный голос жены.
– Если уйдешь сейчас, ночевать будешь внизу на диване. И завтра никакого секса.
Я обернулся и понял, что сейчас меня распирает гнев. Никогда ранее мы не ругались с женой и тем более не заводили подобные разговоры.