Ты мой грех

Зачем подошёл так близко? Теперь не знаю, как отойти. Как, вашу мать, оторвать своё тело от её, упругого и такого возбуждающего?

— Ты наверняка считаешь меня ублюдком, — помогаю ей сформировать ругательства, которые написаны на её лице. — Но поверь, так будет лучше!

— Нет! — неожиданно уверенно восклицает она, отпихивая мою руку, которая всё ещё оставалась на её лице. — Нет! — повторяет надрывно. — Ты не станешь решать за меня и распоряжаться моей жизнью.

— Твоя жизнь тут ни при чём, Ась. Меня интересуют лишь твоя карьера и то обещание, которое дал самому себе. Можешь называть это моими амбициями, но я так или иначе сделаю из тебя звезду.

— А что, если я откажусь?.. — её губы вновь дрожат. — Не буду петь в баре. Повесишь на меня крупную неустойку?

— Ну ты же не дура, верно? — вновь начинаю злиться на её упрямство. И от того, что зрит прямо в корень проблемы.

А проблема в том, что будь на её месте кто-то другой, я и правда повесил бы на него неустойку баснословного размера. Надо отдать должное моим юристам — составлять грамотные документы они умеют!

— Нет, не дура, — она качает головой и, положив ладони на мою грудную клетку, пытается оттолкнуть. — И так как я не дура, то, пожалуй, мне не стоит доверять такому лживому типу.

Ася пытается вырваться, однако её тёплые ладони на моей груди вызывают смешанные чувства охренительного возбуждения и бесконтрольного упрямства. Не хочу дать ей уйти.

— Ты мне уже доверяешь, — шепчу, склоняясь к её лицу и не обращая внимания на то, что она дрожит. То ли от злости, то ли от страха, а может, от всего и сразу.

— Нет, больше нет, — выдыхает Ася, опаляя мои губы жаром своего дыхания. Её взгляд тоже их опаляет. Она смотрит на мой рот как на что-то желанное и в то же время запретное. Но тут же отшатывается и с новым рвением пытается выбраться. — Отпусти, Кирилл. Ты стоишь слишком близко… Я не… Я хочу, чтобы ты отпустил меня. Ты можешь распоряжаться моей карьерой, но не жизнью.

— Зато, похоже, могу манипулировать твоими желаниями, — теряя голос, хрипло шепчу напротив её губ. — Верно?

Запустив руку за спину, притягиваю её за талию ещё ближе. Второй рукой скольжу по бедру. Касаюсь желанных губ своими… Совсем чуть-чуть, сдерживая порыв в них впиться. И тут же получаю звонкую пощёчину!.. Которая должна бы меня отрезвить, но вопреки здравому смыслу распаляет ещё сильнее.

Глава 14

Ася

Боже… это похоже на оживший сон. Кошмар. Мой личный кошмар, в котором Кирилл Соболев вновь хочет овладеть моим телом. И в этом кошмаре я всегда ему это позволяю…

— Отпусти!

Начинаю отпихивать его, ведь наяву не могу ни себе, ни ему ничего позволить! Смогла дать пощёчину, но это не помогло, а наоборот, разожгло в Кирилле новую бурю эмоций. Он удерживает меня силой, и мы практически боремся. Мои руки быстро оказываются прижатыми к двери. Кирилл предугадывает все мои попытки вырваться, словно знает каждый шаг наперёд.

Пытаюсь ударить его коленом, но он тут же обездвиживает его, раздвинув мои ноги. Кирилл сильнее. Быстрее. Его бешеная энергетика припечатывает к двери не слабее его рук.

— Да отпусти же ты меня… — взмаливаюсь, не узнавая собственного голоса.

— Шшш… Я тебя отпущу, — Кирилл вновь касается моих губ лёгким поцелуем, и я на миг застываю. — Прямо сейчас, Ась… Я отпущу тебя через одну секунду…

Он шепчет. Его голос звучит в моих ушах как из-под толщи воды. Вибрация его голоса проходит по телу дрожью. Внизу живота вспыхивает пламя из желания и стыда. Соболев искушает меня. Не понимаю, специально или нет… Но он просто воплощение порока! И хочет вновь стать моим грехом…

Всё ещё не отпуская меня совсем, лишь освобождает руки, и опять ладонью давит на поясницу, прижимая к себе вплотную. Так сильно, что не получается даже шевельнуться. Второй рукой держит голову за затылок. Прижимает к своему лицу. Я упорно смотрю парню в глаза, хотя мои веки мечтают закрыться. Чтобы насладиться моментом… Боже, что я, чёрт возьми, делаю?

— Кирилл, если не отпустишь, я завтра сюда не вернусь, — пытаюсь отрезвить Соболева, призвать его к здравому смыслу. Напугать своей нелепой угрозой… Но кто я такая, чтобы им манипулировать?

Он тяжело вздыхает, немного отстранившись, заглядывает в глаза. Закусывает нижнюю губу, сразу же притягивая к ней мой взгляд.

Да я просто бесстыже пялюсь! О, Господи!..

— Твою ж мать… Да ты сама меня провоцируешь! — выпаливает Кирилл, заметив мой взгляд на своих губах. — Все эти твои гляделки со сцены, Ась! Я же не слепой! Вижу, что тебя ко мне тянет так же, как и меня к тебе.

— Нет… — могу выдохнуть лишь это. Потому что у меня нет объяснений.

— Что нет? Ты не смотришь на меня так, словно мечтаешь, чтобы я к тебе прикоснулся? Правда в ту же секунду открещиваешься от собственных желаний, и твой взгляд становится виноватым. Я понимаю — у тебя есть муж… Блядь! Нет, Ась, я ни черта не понимаю!

Его голос звучит болезненно, с надрывом. Дыхание рваное. В серых глазах застыло желание и какая-то дикая потребность. Меня это будоражит так, что я теряю голос и не могу ничего ответить.

— Не молчи! — требует Кирилл. — Скажи, что мне всё показалось. Что ты смотришь на меня, как на всех остальных. Что не хочешь меня. И что сейчас ты не мокрая от желания…

Его рука с поясницы перемещается на бедро. Кирилл хватает край платья и, приподняв, ныряет ладонью под него. Подушечками пальцев прикасается к клитору сквозь тонкое кружево белья.

В ушах грохочет пульс. Сердце несётся вскачь, а колени почти подкашиваются. Это уже слишком! Нет, это не просто слишком, это сумасшедший дом! Мне так страшно от самой себя, что в глазах начинает щипать от непрошеных слёз.

— Скажи мне хоть что-то, — тихо, но настойчиво требует Кирилл. Однако в ту же секунду его голос срывается на крик: — Скажи, чёрт возьми!

— Что? — пытаюсь тоже повысить голос. Хотя он тут же хрипнет: — Я…

Я…

Я… Боже… У меня закончились слова. И аргументы. И силы ему противостоять…

— Твоё молчание говорит, что я прав, Ась. Поэтому знаешь, что? — рычит он мне в лицо. — К чёрту твои угрозы! К чёрту твоего мужа! К чёрту твои лживые протесты! Я сдохну, если не сделаю этого!

Не успеваю даже вздохнуть, не говоря уже о возможности дать отпор или просто выбраться. Он резко дёргается ко мне, вышибая остатки кислорода из лёгких. Через мгновение длиной в один удар сердца Кирилл овладевает моим ртом. Его руки обвивают меня как стальные канаты. Губы быстро порабощают, делая мой рот податливым. Всё, на что меня хватает — это подавить внутри себя желание застонать. От его невероятного вкуса, от восхищения…