Тыквенное поместье для нелюбимой жены дракона

– Что это за болезнь? – Спросила я, чтобы разбавить затянувшееся молчание. Джеспар продолжал держать мои пальцы в своих, а я снова отводила взгляд.

– Это следствие магического и физического истощения. По научному называется дефатиус, хотя чаще всего ее называют лихорадкой невольников. Потому что только те, кто лишен собственной воли, может довести себя до такого состояния.

– Но я хорошо себя чувствовала!

– Или просто не замечали симптомов. – Джеспар поднялся навстречу Грэйс, забрал у нее поднос и одним взглядом велел ей удалиться. – И теперь вам придется провести в постели несколько недель.

– Нет! – Я была так ошарашена этой новостью, что попыталась выбраться из-под одеяла, но была с легкостью остановлена Джеспаром. Одной рукой он удержал меня на месте, а второй подал чашку с чаем.

– Эвелин, не заставляй меня сердиться. – Строго проговорил Мортон, неожиданно переходя на “ты”. – Или ты хочешь, чтобы я ни на секунду не оставлял тебя без внимания?

Мне внезапно захотелось сказать, что я буду совсем не против его заботы, но я заставила себя молча пить чай маленькими глоточками. Кажется, болезнь лишила меня не только сил, но и здравого смысла. Чем покорней я сейчас буду себя вести, тем быстрее Мортон покинет поместье. И тем скорее я смогу перестать следить за каждым своим словом.

Я отдала пустую чашку Джеспару.

– Благодарю.

– Сейчас Грэйс принесет завтрак.

– Я не голодна. – У меня и правда не было аппетита. Хотелось закрыть глаза и снова провалиться в темноту. Только пусть сперва Джеспар снова возьмет меня за руку.

– Эвелин. – Джеспар с укором посмотрел на меня. – У тебя не осталось ни магических, ни обычных сил. А одних лекарств для их восстановления недостаточно. Поэтому, пожалуйста, съешь весь завтрак. А потом и обед.

Он поднялся, а мне стало так тоскливо, что я попыталась схватить его за руку, но мои пальцы лишь слабо скользнули по его коже. Джеспар остановился и с интересом посмотрел на меня. Я почувствовала себя глупо и сделала вид, что просто хотела поправить одеяло. Постаралась спросить как можно равнодушнее.

– Вы снова уходите?

– Я не договорил с местным пекарем.

– А зачем вам Майлз? – Теперь мне уже не удалось скрыть любопытство.

– Чтобы знать, насколько честно он ведет дела и не станет ли пользоваться вашей молодостью и наивностью для своей выгоды.

– Он, конечно, своего не упустит, но Майлз не стал бы… – Я встала на защиту своего главного делового партнера.

– Вот в этом я и хочу убедиться лично.

Он дождался, когда в комнату снова войдет Грэйс, и пока она ставила передо мной поднос с завтраком, тихо вышел за дверь.

День начал пугающе походить на мои дни в больнице перед тем, как я очутилась в этом мире. Завтрак, тревожный сон, лекарство, обед, снова сон и полное ощущение безвременья. Разве что вместо горластой грубой Маринки была заботливая Грэйс, а вместо безвкусной больничной еды – ароматный бульон и оладьи с тыквой. Софи не спрашивала рецепт, видно, хотела удивить меня, так что вместо того, чтобы добавить в тесто тыквенное пюре, она мелко ее нарезала, что, впрочем, не испортило вкуса.

Когда я уже раз, наверное, третий, вынырнула из дремоты, рядом со мной снова сидела Лили. Она выглядела встревоженной, но хотя бы не плакала.

– Эви, тебе лучше?

– Гораздо. Правда, мне придется немного полежать, чтобы совсем выздороветь. Но зато мы сможем весь день провести вместе.

– А кто будет печь пирожки?

Я закрыла глаза. Только-только я наладила поставку пирожков Майлзу… Как же все не вовремя!

– Наверное, придется научить Грэйс и Софи. – Другого выхода я не видела. Разве что совсем сворачивать свою затею до тех пор, пока не встану на ноги. Или совсем все бросить? И умереть со скуки, ответила я сама себе.

Бросила взгляд в окно. Кажется, до вечера еще было неблизко, а за окном совсем стемнело от туч. Интересно, успел ли Колби убрать все тыквы?

Стоило мне об этом подумать, как на дом обрушился водопад. Я вздрогнула и посмотрела на Лили. Она поднялась с кровати и подошла к окну, за которым не то что лил дождь, нет, там была сплошная серая стена ливня. Меня окутало шорохом: капли барабанили по стеклу, по карнизам и крыше над головой.

– Это и есть сезон дождей?

Лили кивнула и вновь забралась на кровать.

– Ты правда поправишься?

– Конечно же! А пока я лежу, мне понадобится твоя помощь. Ведь кто еще научит Софи так хорошо лепить пирожки? Хотя, может быть, я ненадолго встану…

– Нет! – Лили испуганно схватила меня за руку. – Дэйн Мортон сказал, что тебе нельзя вставать!

Я с удивлением покосилась на нее.

– Когда он успел с тобой поговорить?

– Пока ты спала. Он пообещал, что с тобой все будет хорошо. Но только если ты не будешь вставать.

Я только покачала головой. Значит, пока я спала, Джеспар успел заручиться поддержкой детей. Хорошо, конечно, что Лили теперь не втягивает голову при одном упоминании его имени, но я плохо могла представить, чтобы он вообще умел разговаривать с детьми.

– Хорошо, я не буду вставать. – Согласилась я. – Но тогда попроси Софи, чтобы поднялась ко мне и непременно разрешила тебе помогать. Договорились?

Лили немного повеселела и бросилась выполнять поручение. А уже через несколько минут ко мне вошла Софи, которая, судя по влажным волосам, не успела вовремя забежать домой и попала под дождь.

Она сказала, что Колби занес последнюю тыкву через минуту после того, как начался ливень, но в целом с заданием справился. Вот только ему теперь нужно как-то ехать, а с таким дождем и дороги-то толком не видно.

Я предложила Софи накормить нашего нового работника и напоить чаем. Все равно ему придется дожидаться пирожков, а там, глядишь, и дождь утихнет.

– Не утихнет, дэйна. – Софи покачала головой. – Три дня точно будет стеной лить.

– В любом случае задержи Колби, а пока вместе с Лили займись пирожками.

Я во всех подробностях рассказала ей, как готовить начинку, какой толщины раскатать тесто, и сколько выпекать пирожки. Потом вспомнила, что Грэйс вчера уже участвовала в процессе готовки, и посоветовала Софи заниматься пирожками втроем, считая Лили.