Убить легко

– И как он поступил бы потом?

– Поменял бы местами бутылку с микстурой и бутылку с краской для шляп.

– В надежде, что все будет так, как он задумал – девушка проснется, выпьет краску, и все решат, будто она сделала это по ошибке или пошла на самоубийство?

– Да.

– И следствие не заподозрило никакого, так сказать, «злого умысла»?

– Нет.

– Ну да, ведь его вели мужчины. Вопрос о краске для шляпок даже не возникал?

– Нет.

– Но вы обратили на это внимание?

– Да.

– И мисс Уэйнфлит? Вы обсуждали с ней это?

Бриджит едва заметно улыбнулась:

– О нет… не в том смысле, что вы спрашиваете. Мы не обмолвились ни словом. Я даже не знаю, до чего додумалась эта милая, старая овечка. Могу только сказать, что ее с самого начала что-то встревожило. И как мне кажется, ее тревога постоянно растет. Знаете, она очень умна и проницательна, кажется, училась в Гиртоне или собиралась там учиться. Подавала большие надежды, когда была молода. И ее ум, несмотря на унылую и однообразную местную жизнь, нисколько не притупился, как это бывает со многими.

– Мисс Пинкертон отличалась сумбурностью суждений, насколько я успел заметить. Поэтому сначала я не поверил в ее историю, решив, что это просто игра ее воображения.

– Я всегда считала ее довольно проницательной, – сказала Бриджит. – Большинство из этих милых пожилых леди бывают очень сообразительными. Вы говорили, что она называла и другие имена?

Люк кивнул:

– Да. Паренька – того самого Томми Пирса, я запомнил его имя сразу же. И я почти уверен, что она упомянула человека по имени Картер.

– Картер, Томми Пирс, Эми Гиббс, доктор Хамблби, – задумчиво произнесла Бриджит. – Вы правы, это выглядит слишком невероятно! Кому, ради всего святого, могло понадобиться убить всех этих людей? Они были такими разными!

– А как по-вашему, кому могло понадобиться убить Эми Гиббс? – спросил Люк.

– Не могу себе даже представить. – Бриджит покачала головой.

– А что вы можете сказать о Картере? Кстати, как он умер?

– Упал в речку и утонул. Шел домой ночью в тумане, как всегда пьяный. Через реку ведет мостик с перилами лишь по одной стороне. Вот все и подумали, что он оступился и упал в воду.

– Но с таким же успехом его могли просто столкнуть.

– О да.

– И кто-то с такой же легкостью мог подтолкнуть Томми, когда тот мыл окна и стоял на подоконнике.

– Да, вы снова правы.

– Таким образом, напрашивается вывод, что и в самом деле легко убрать с дороги троих человек и не вызвать никаких подозрений.

– И все же у мисс Пинкертон появились сомнения, – возразила Бриджит.

– Тут вы правы, благослови Господь ее душу. Бедняжка не побоялась, что ее подозрения покажутся другим чистой фантазией.

– Она часто говорила мне, что наш мир полон зла.

– А вы, полагаю, терпеливо улыбались?

– Да еще свысока! «Тот, кто сможет поверить в шесть невозможных вещей до завтрака, легко выигрывает в этой игре», – ответила пословицей Бриджит.

– Думаю, мне не стоит спрашивать, нет ли у вас подозрений на чей-либо счет? Полагаю, в Вичвуде нет человека, который вызывал бы у вас неприятные чувства, заставлял бы испуганно шарахаться в сторону, имел бы мутные глаза… или смеялся странным смехом маньяка?

– Все, кого я знаю в Вичвуде, представляются мне вполне добропорядочными, уважаемыми и совершенно обычными людьми.

– Я знал, что вы это скажете, – промолвил Люк.

– Так вы полагаете, что этот человек определенно сумасшедший? – спросила Бриджит.

– Думаю, что да. Он явный безумец, но невероятно хитрый. Вы бы ни за что не заподозрили его в подобном злодействе… возможно, он столп общества, вроде управляющего банком.

– Мистер Джонс? Вот уж на кого бы я никогда не подумала, так это на него.

– Тогда, возможно, он именно тот, кто нам нужен.

– Но ведь им может быть любой, – возразила Бриджит. – Мясник, булочник, зеленщик, фермер, дорожный рабочий или молочник, доставляющий по утрам молоко.

– Может быть, и так… но мне кажется, что круг следует сузить.

– Почему?

– Когда мисс Пинкертон вычисляла следующую жертву, она говорила об особом взгляде убийцы. У меня создалось впечатление – только впечатление, заметьте, – что тот, кого она имела в виду, был по меньшей мере из ее социального круга. Разумеется, я могу ошибаться.

– Скорее всего, вы правы! Иной раз самые незначительные нюансы в разговоре дают представление, которое редко бывает неверным.

– Знаете, – сказал Люк, – я испытал огромное облегчение, когда открыл вам всю правду.

– Согласна, теперь ваши методы станут более тонкими. А я постараюсь помочь вам.

– Такая помощь была бы неоценимой. Вы что, действительно хотите ввязаться в это дело?

– Ну да.

Почувствовав ее внезапное замешательство, Люк спросил:

– А как быть с лордом Уитфилдом? Вы думаете?..

– Разумеется, мы ничего не скажем Гордону, – ответила Бриджит.

– Вы хотите сказать, что он не поверит в эту цепь преступлений?

– О, еще как поверит! Я же сказала, Гордон поверит во что угодно! Он, скорее всего, страшно испугается и потребует, чтобы его охраняли с полдюжины бравых молодцов! Он обожает такие вещи!

– Это могло бы здорово нам помешать, – согласился Люк.

– Да, боюсь, мы не можем позволить ему подобное удовольствие.

Люк посмотрел на нее. Он хотел что-то сказать, затем передумал и вместо этого посмотрел на часы.

– Да, – сказала Бриджит. – Нам пора домой.

Она встала. Люк подумал, что между ними внезапно возникла неловкость – несказанные слова словно повисли в воздухе.

Они молча направились к дому.

Глава 7 Предположения

Люк сидел у себя в комнате. За ленчем он удовлетворил любопытство мисс Анструтер о том, какие цветы росли в его саду в Майянг-Стрейтс. После чего выслушал советы о том, что нужно сажать в данной местности. Потом он прослушал лекцию лорда Уитфилда на предмет, как молодым людям надо «делать самих себя». И наконец, слава богу, остался один.