Убийца в тени сосны

Так что цены не берутся с потолка, а формируются на основе объективных факторов. Но это всегда нечто определённое, будь то деньги, золото, акции или услуги. Сейчас же мне предлагалось то ли богатство, то ли мыльный пузырь. Иначе говоря, я словно должен был выиграть свою оплату в рулетку. И это напрягало.

— Всё равно это кот в мешке, — сказал я. — Если и соглашаться, то с подстраховкой.

— Что вы имеете в виду, господин маркиз?

— Если вдруг однажды окажется, что Венец фальшивый, вы компенсируете мне это.

— Согласен, — кивнул Емельянов.

Ну, конечно, он ничего не терял. Я ведь могу так никогда и не использовать артефакт и не узнать, подделка это или подлинник.

— Так вы принимаете Венец в качестве оплаты, Ваше Сиятельство? — вкрадчиво спросил Емельянов.

Хороший вопрос. Действительно ли я готов однажды рискнуть и поставить всё на то, что артефакт настоящий? Если окажется, что нет, если он не сработает в нужный момент, это станет для меня весьма опасным моментом. Возможно, даже смертельно опасным. А риск не в моём стиле. С другой стороны, подавитель магии открывает широкие перспективы.

Я тяжело вздохнул. Какое же непростое решение!

— Хорошо, договорились. Чекан против Венца. Или компенсации по моему выбору.

— Отлично! — обрадовался Емельянов. — Я рад, что мы пришли к соглашению. Сколько времени вам понадобится, чтобы устранить Чекана?

— Пока не знаю. Наберитесь терпения. Я буду действовать в наших общих интересах, так что затягивать не стану. Но и торопиться, где торопиться не стоит, тоже. И вот ещё что. Я помогу вам, но имейте в виду — только потому что всё ещё верю в то, что ваш клан может оправдать наш союз своей полезностью. В последнее время она сильно уменьшилась. Да, вы обнаружили пару диверсионных групп, но этого мало. Постарайтесь не разочаровывать меня в ближайшем будущем. Я ведь могу пожалеть, что сделал ставку именно на вас.

Емельянов слегка побледнел, но сумел сохранить внешнее спокойствие.

— Уверяю, Ваше Сиятельство, что, когда мы раздавим клан Чекана, в городе у вас не останется достойных конкурентов. И тогда в вашем распоряжении окажутся куда большие ресурсы нашего клана, чем сейчас.

— На это я и рассчитываю, соглашаясь вам помочь. Венец — просто символ того, как дорого стоит моя лояльность. Не обольщайтесь, думая, что наняли меня.

Босс поклонился.

— Разумеется, господин маркиз. Мне это и в голову не пришло бы.

Ну, конечно! Теперь вот не придёт. По крайней мере, если не дурак. А Емельянов не дурак. Но и не семи пядей во лбу. В общем, то, что мне и нужно.

Когда он ушёл, я встал и сделал пару концов по кабинету.

Чекана устранить будет непросто. Он, конечно, понимает, что до него попытаются добраться. Но он ждёт людей Емельянова. Не меня. И это плюс. Нужно выяснить всё, что можно, о том, где он находится и чем занимается.

Я снял трубку и набрал номер отдела разведки. Когда позвали Свечкина, сказал:

— Юрий Михайлович, извиняюсь, что вынужден вызывать вас второй раз за день, но появилось ещё одно дело, которое нужно обсудить с глазу на глаз. Прошу зайти ко мне до ужина.

На вечер у меня было запланировано важное, хоть и небольшое мероприятие — принятие в вассалы Марты. Теперь, когда она стала участником Дикой охоты, а я получил от Мейнгардта рекомендации на её представление, Падшая, наконец, могла получить заслуженную награду за свою преданность роду Скуратовых и сменить рыжий цвет волос на зелёный. Я понимал, как для неё это важно, и дал ей на сегодня отгул, чтобы настроиться и подготовиться. Она единственная из Падших до сих пор оставалась рыжей, и это было несправедливо, ведь Марта заслуживала быть принятой в вассалы больше всех. Уже хотя бы потому что являлась начальником моей охраны. Представляю, каково ей было чувствовать себя белой — вернее, рыжей — вороной среди подчинённых, щеголявших зелёными причёсками. Но сегодня эта ситуация будет исправлена. Как ни странно, я и сам испытывал радость за девушку. Неужели становлюсь похожим на обычного человека? И, если так, хорошо это или плохо для ассасина? Вопрос, на который у меня почему-то нет ответа. Хотя, казалось бы, он должен быть очевиден.

Глава 5

Когда начинаешь заниматься убийствами, у тебя через некоторое время происходит профдеформация: ты воспринимаешь окружающий мир иначе, видя в нём разнообразные способы устранить цель. Например, если для девушки дождь — это романтические два часа, когда она идёт домой босиком, а для старика — беда, если он забыл дома зонт, то для наёмного убийцы — это возможность использовать электричество для имитации несчастного случая. И глядя вокруг себя, ты прикидываешь, как можно использовать то или иное явление природы, предмет, химическое средство и так далее.

Например, что вы подумаете, если услышите слово «заусеница»? Наверное, только то, что её не стоит грызть. Убийца же задумается, какой яд может проникнуть через неё в кровь. А поразмыслив, вспомнит о заусенице на металлической дверной ручке, за которую цель берётся каждый день, возвращаясь с работы. Стоит сделать на железе зарубку и слегка отогнуть получившуюся заусеницу, и вот уже почти готово орудие убийства. Остаётся только нанести на неё немного смертоносных микробов или тяжёлого кадаверина, трупного яда. Человек приходит домой, берётся за ручку — крошечная царапина, которая вызовет у него лишь мимолётную досаду, и всё, дело сделано. Спустя некоторое время после ряда подобных акций такие слова, как «пистолет» или «нож» вообще перестают приходить тебе в голову: они слишком опасны, потому что буквально кричат о том, что произошло предумышленное убийство. Ты больше не хочешь их использовать.

Уверен, сотни преступлений остались нераскрытыми просто потому, что люди проявили изобретательность. Страх быть пойманным и наказанным заставляет мозг работать. Имитация естественных причин, отсутствие связи с жертвой и максимальная пространственно-временная удалённость от объекта в момент убийства — вот три кита, на которых строит карьеру успешный киллер.

Однако, если ты ищешь в своей работе совершенства и изящества, требуется полная осведомлённость о жертве. Даже мелочь, на которую никто не обращает внимания, может оказаться точкой отправления для твоего плана. Большинство киллеров интересуются только двумя вещами: временем и местом. Иначе говоря, где и когда окажется цель. Но иногда можно добраться до человека, даже не зная ни того, ни другого. И, соответственно, находясь от него довольно далеко и занимаясь при этом совершенно другими делами.

В общем, когда пришёл Свечкин, я поручил ему собрать на Чекана всё, что возможно.

— Как обычно, уделяйте внимание мелочам, Юрий Михайлович. И, конечно, ближайшее окружение. На этих людей мне тоже нужны полные досье. Вплоть до привычек.

— Я озаботился установить слежку за Чеканом, когда данный объект вошёл в сферу ваших интересов, — сказал Свечкин. — Так что кое-какая информация о нём уже имеется. Хотите с ней ознакомиться сразу.

— Конечно. Весьма предусмотрительно с вашей стороны.

— Я распоряжусь прислать вам то, что уже собрано. Остальное — в ближайшие дни.

Начальник разведки ушёл, а спустя час я получил с курьером аккуратно собранные в папку сведения о Чекане. Довольно пространные. Судя по всему, Свечкин предполагал, что рано или поздно они мне понадобятся, и уже понял, какого рода досье нужно составлять. Так что я некоторое время изучал покрытые строчками листки, рассматривал фотографии и кое-что выписывал.

Чекан сидел в своей штаб-квартире и, понимая, что Емельянов может в любой момент попытаться его убить, носа оттуда не показывал. Более того — окружил себя бойцами и техникой, превратив здание в маленькое подобие крепости. Где именно он находился, неизвестно. Но в доме имеется бункер, и, возможно, глава клана, прячется там, опасаясь ракетного удара. В общем, задача предстояла непростая. Придётся поломать голову.