Убийство с хеппи-эндом

Бони сделал мне маникюр. Брызнул на запястья и на шею совершенно изумительные духи и развернул меня к зеркалу… Я вытаращила глаза, даже хотела протереть их, но Бони вовремя перехватил мои руки. Это была не я. …Это не могла быть я… Клаудиа Шиффер, Брижит Бордо да кто угодно, но только не я. Это была изумительно привлекательная девушка, а никак не тридцатилетняя домохозяйка. Никаких мешков под глазами, на лице ни одного прыщика, ни одной морщиночки, ни одной ненужной складочки. Гладкая, ухоженная кожа, утонченно-бледная и с румянцем на щеках, глаза огромные, сияющие, губы пухлые. А волосы… Водопад, каскад, грива длинных белокурых волос. Девушки, рекламирующие шампуни, просто отдыхают рядом с этой красоткой.

Я ущипнула себя. Сегодняшняя ночь преподнесла много сюрпризов, но этот был самым умопомрачительным и бесспорно, самым приятным.

– Ну ты даешь, да тебе цены нет. Ты просто фея, волшебница, колдунья, пластический хирург, маг и чародей. Как тебе это удалось?

Бони стоял, скромно улыбаясь, и даже покраснел от удовольствия.

– Теперь я понимаю, почему ты всегда так хорошо выглядишь, и уверена, что твой салон красоты процветает.

– Да, дела идут неплохо, но я не так давно открыл его. Пришлось долго копить деньги. Ну ладно, это еще не все. Нужно придумать что-то с одеждой. Догадываюсь, тебе некогда было следить за новинками моды, да и размер у тебя не тот, что прежде, придется быстро собрать тебе новый гардеробчик.

Он открыл шкаф, начал доставать костюмы, платья, шляпки, сумочки, очки, платки и прочие аксессуары. Я дивилась многообразию выбора, хотя уже поняла, что от соседки, то есть соседа, можно ожидать чего угодно. Бони отобрал несколько вещей и достал швейную машинку.

– Еще рано расслабляться, – сказал он. – Нужно подогнать под тебя одежду и продумать, что ты будешь говорить врагам-недругам.

– Черт, я почти забыла, что меня ждут неприятности. Здесь я, как Золушка перед балом, только вот беда – мой бал со злыми демонами.

– Не бойся, Геля, прорвемся. Ты у нас вон какая красавица оказалась, даже я не ожидал такого результата. Я всегда верил, что красота спасет пусть не весь мир, но отдельные личности обязательно. Итак, гардеробчик. Давай меряй. Шоу продолжается! Надеюсь, у тебя найдется пара приличной обуви, моя будет велика.

Я заверила, что обувь у меня есть, и начала примерять вещи. Все они были отменного качества. Некоторые весьма скромные на вид, но наверняка очень дорогие. В течение часа все, что было отобрано, Бони подогнал по моей фигуре. И даже собрал мне сумочку, уложив туда духи, бумажные платки, дымчатые очки, косметику. Я выглядела сногсшибательно, чего, собственно, мы и добивались. Жаль, Данила меня не видел, влюбился бы безоглядно, так как теперь никто не мог конкурировать со мной.

Вот это мужчина! Хотя и суррогатный от части!

Потом он устало откинулся на диван. Это я все время только отдыхала, а он работал как каторжный. Правда, у меня еще все впереди.

– Ангелина, – сказал Бони, передохнув, – мне пора переодеться, а ты пока настройся на серьезный разговор.

Минут через десять в комнату вошел молодой темноволосый мужчина с короткой стрижкой, с правильными чертами лица – довольно привлекательный. Кажется, я иногда встречала его в подъезде. Я немного смутилась, как-то не верилось, что это он возился со мной все это время.

– Теперь ты понимаешь, что мне нельзя общаться ни с милицией, ни с бандитами. Методы у них примерно одинаковые, они решат, что я «голубой», и тогда точно стану таким с их помощью, – грустно сказал Бони. Голос у него изменился, он и раньше был низковат для женщины, а сейчас звучал как баритон. Мне стало жаль парня. Ведь он, в сущности, очень классный, ну и что, что немного с приветом. В принципе, у каждого свои закидоны. Нельзя позволить, чтобы его изуродовали еще больше, и я искренне заверила, что сделаю все возможное, чтобы мы из этой истории выпутались достойно. Бони провел инструктаж, и я засобиралась домой. Мне предстояло пройти мимо трупа, но я была настроена весьма решительно, да и в желудке было спокойно, поэтому я легко преодолела препятствие.

Дома повесила вещи в шкаф. Надела спортивный костюм, взяла газету «Из рук в руки», которую мне дал Бони, обвела маркером некоторые объявления о найме на работу. Потом собрала пустые бутылки и отнесла их на балкон, полила цветы и немного убралась в доме. Абсолютная чистота ни к чему, так как могла вызвать подозрение. Я включила музыку и стала ждать гостей. Интересно, кто придет первым?

В 7.30 раздался звонок в дверь. Я глубоко вздохнула и пошла открывать. Первой оказались милиция.

– Здрасть! Гражданка Алехина Ангелина Викторовна? – спросили меня.

«Прямо, как в кино», – подумала я и ответила:

– Она самая.

– Разрешите войти?

Вопрос был риторическим, к тому времени они были уже в комнате.

– Проходите. Что случилось?

Я убавила звук в надрывающемся магнитофоне, который должен был убедить всех, что совесть моя чиста. В комнате было гораздо светлее, чем в прихожей, и, я думаю, Бони оценил бы произведенный мною эффект.

Их было двое. Один матерый мент, а второй, может, стажер или просто очень молодой парень. Оба уставшие, помятые, с сальными волосами и прокуренным дыханием. Увидев меня, они как-то расслабились. Из потенциальной подозреваемой я на какое-то время перешла в разряд свидетелей. Начались вопросы. С кем живу? Чем занимаюсь? Как провожу досуг? Есть ли у меня любовник? Слышала ли я что-нибудь подозрительное этой ночью?

Я честно рассказала, что до сегодняшнего дня была домохозяйкой. Что муж меня бросил две недели назад (при этом брови у них поползли вверх). Что ребенка отвезла на время к маме. Что намерена начать новую жизнь. Что как раз сегодня собиралась искать работу, так как теперь нужно самой содержать семью (здесь они согласно кивнули). Что у меня нет времени на любовников и для досуга, хотя совсем недавно я сходила в кино (назвала фильм, благо я еще раньше просмотрела пиратскую копию, до выхода картины на экран) и в ночной клуб (чтобы развеяться), но мне там не понравилось, и я дала себе слово больше подобные заведения не посещать. Здесь они оживились и попросили рассказать подробней, почему мне не понравилось. Я сказала, что поняла – ночная жизнь не для меня. Утром плохо выгляжу. Милиционеры переглянулись и скептически улыбнулись.

– Да и клеятся разные придурки, – добавила я.

Они оживились и попросили о «придурках» рассказать точнее. Я сказала, что пристал один, еле отшила, пришлось даже согласиться, чтоб отвез меня домой, лишь бы отцепился. Вообще был он жутко прилипчивый и какой-то не в себе. Они спросили, заходил ли он ко мне и когда. Я объяснила, что я женщина не настолько легкомысленная, чтобы приводить к себе первых встречных, и что даже не позволила проводить себя до дверей квартиры. Что этой ночью я спала, выпив снотворное (Бони снабдил меня пузырьком), поэтому ничего не слышала. Попросила сказать, что случилось, может, что с мужем (в этом месте я заволновалась), иначе к чему все эти вопросы. Они меня успокоили, сказали, что о муже им ничего не известно, скорее всего, он страдает от разлуки со мной (это был комплимент). А пришли ко мне за помощью – на моей площадке лежит мертвый человек и требуется его опознать. Я попыталась потерять сознание, молодой принес мне водички, я с благодарностью ее выпила. Успокоившись, дала согласие им помочь.

Они направились к двери, я вцепилась в «матерого», сзади меня поддерживал «молодой», и так мы вышли на площадку. Там суетились еще несколько милиционеров, стояли соседи: хмурился дед Степан, пьяно скалилась баба Валя, злорадно ухмылялась тетя Фима, и, опустив голову, стоял Бони. Когда я вышла, он пристально посмотрел на меня такими щенячьими глазами, что у меня екнуло сердце, и я решила, что ради него готова на что угодно. Проведенная ночь и общее дело сделали нас настоящими друзьями. Я посмотрела на труп и так натурально заорала, что даже дед Степан услышал, а тетя Фима перестала ухмыляться (она наверняка уже всем растрепала, что ко мне ночью приходил хахаль, а потом я его убила или что-то в этом роде, у нее довольно буйная фантазия даже для сплетницы).