Умри красиво
Шрифт:
До границы с Желтой Зоной удалось добраться без происшествий, вероятно, всё, что имело хоть какие-то мозги, попряталось с появлением Фронтовика в Зелёной Зоне. Медведь ехал вдоль границы до тех пор, пока грузовик окончательно не застрял в лесу, после чего вновь взвалил на себя Капкана и покинул Зелёную. Чисто технически ходить по Жёлтой Зоне, да ещё и с раненым на плечах, проще, чем по Зеленой. Рельеф более ровный, сильных перепадов высот почти нет, а несильные вполне можно обойти. Поэтому дойти до Базы по кратчайшему расстоянию вполне возможно. Если не вляпаешься. И если зверьё по пути не сожрет. И если Зомби не заметят. И если очаг радиации на пути не попадется. И если ноги не переломаешь, пока по руинам Сосногорска и Ухты ковылять будешь. И если там тебя кто-нибудь из-за угла не шлёпнет. И если у тебя вообще сил хватит столько топать. Одним словом, абсолютно будничное для Ареала положение дел. Посему Медведь лишь пожал плечами, удобнее распределяя на себе вес
Два часа ему удавалось идти относительно спокойно, вовремя обходя аномалии благодаря УИПу, потом силы начали истощаться. Вновь вспыхнула боль в ноге и руке, шею жгло, словно облитую кипящим маслом, и голова отказывалась поворачиваться влево, тело опять становилось ватным. Несколько раз Медведю приходилось бегом спасаться от движущихся аномалий, неожиданно приближающихся с разных сторон под панические вспышки красных индикаторов УИПа. После очередного такого броска он выдохся окончательно и, отыскав чистый куст, в изнеможении опустился рядом с ним. Конечности едва шевелились, пришлось ещё раз поставить себе «Энерджайзер» и сделать укол анестетика. Медведю стало немного лучше, и он заметил, что лежащий рядом Капкан вяло шевелится, как будто ёрзая на траве. Майор поморгал слезящимися глазами и понял, что бездыханное тело гранатометчика медленно ползет в кусты. Присмотревшись, он увидел, что ступню Капкана обвивает что-то тонкое и длинное, именно оно и затаскивает раненого в заросли, и, судя по молчащему «Филину», «оно» было холодным.
— А ну стой! — здоровяк ухватил гранатометчика за шиворот и потянул на себя. — Куда?! Это моё!
Тонкий жгут натянулся сильнее, пытаясь выдернуть добычу из человеческих рук, и Медведю пришлось увеличить сопротивление. Несколько секунд они перетягивали Капкана друг у друга, после чего здоровяк мощным прыжком вломился в куст и схватился за протянувшийся к ноге бойца тонкий жгут. Гладкие хитиновые чешуйки, покрывающие его поверхность, неожиданно растопырились, подобно лезвию выкидного ножа, поблескивая влажными от токсина остро отточенными боковыми гранями, и жгут совершил резкий рывок, стремясь изрезать схватившую его руку. Но толстая перчатка доработанной научной группой «Эмки» выдержала натиск режущих кромок, и Медведь мощным движением намотал на кулак сантиметров пятнадцать «жгута». Майор уперся ногами в землю и потянул на себя изо всех сил. Откуда-то неподалеку раздалось громкое и злобное свистящее шипение, и здоровяк поднял голову, отслеживая, куда уходит удерживаемый им «жгут». Ощетинившаяся острой чешуёй веревка тянулась через весь куст к стоящему за ним дереву. На нём, обвившись вокруг ствола, сидела длинная толстая тварь, больше всего напоминающая сваленный в кучу донельзя распухший кишечник. Поняв, что вырваться одним движением не удается, мутировавшая змея молниеносно распрямилась и неуловимым для глаза движением неожиданно метнулась к голове Медведя. У самого лица она застыла, громко шипя и сверля человека лишенными зрачков желтыми глазами, и из её распахнутой пасти, усеянной чуть ли не трехсантиметровыми треугольными зубами, высунулся длинный и тонкий фиолетовый язык. Раздвоенное жало завибрировало, словно принюхиваясь, и змея, зашипев ещё громче, вдруг отпустила ногу Капкана и быстро вытянула «жгут» из кустов.
— Что, мертвых не кусаем, да? — Медведь с интересом смотрел в стеклянные глаза размером с голубиное яйцо. — Это опасно для пищеварения, как я погляжу? — Он разжал кулак, выпуская чешуйчатое тело. — Проваливай отсюда, пока я сам тебя не укусил. А то мне уже хочется посмотреть, что из этого выйдет.
Змея зашипела вновь и стремительно сократилась, мгновенно оказываясь на древесном стволе. Тварь поползла вверх, стремясь скрыться в густой кроне, и майор проводил взглядом её короткое, напоминающее резину, опухшее тело, раздваивающееся на пару длинных тонких хвостов. С облаченным в исправную «Эмку» подготовленным бойцом такая гадость не справится, а вот Бэмби стоит предупредить, чтобы в Желтой Зоне по привычке по деревьям не лазала. Особенно в своих шортиках. Шортики, кстати, ничего так. Ей идёт. А вот Базальту придется раскошелиться на шоколадки для Шороха, теперь ему спор не выиграть — девушки покойниками не интересуются. Он вспомнил слова Фронтовика про сидящую внутри смерть и вздохнул. Хотя бы Капкана до Базы дотащить, и то дело. В гости, говорит, зайди! Стебанул — так стебанул, ничего не скажешь. Ты, мол, уже труп, так, может, не будешь мучиться и сам в Эпицентр уйдешь? Добровольно, так сказать. Медведь вздохнул, взвалил на плечи Капкана и побрёл дальше.
Приблизительно через час его услышали в эфире, и Рас с Айболитом выдвинулись ему навстречу. Ещё через час они до него добрались, и военврач наставил майору целую охапку уколов и килограмм метаморфитов. Выяснилось, что кроме них двоих и научной группы на Базе никого нет, остальные вернулись обратно в Зеленую Зону, к точкам сбора в экстренных ситуациях, собирать людей. Когда впереди наконец-то показалась База, Медведь едва переставлял ноги, не видя перед собой почти ничего. Рас ушел в
Зеленую, не заходя внутрь, и крайнее, что смог осознать майор, это как его тело падает на больничную койку в реанимационном блоке лазарета. Очнулся он к полудню следующего дня, и первое, что обнаружил майор, была Бэмби, подозрительно возящаяся в углу с его камуфляжем.— Хватит по карманам шарить! — грозно заявил он. — Так вот кто у меня постоянно мелочь ворует!
— Вы проснулись! — обрадовалась девчонка и вынула из кармашка рацию: — Айболит, Медведь проснулся! — Она показала здоровяку нитку с иголкой: — У вас в карманах кроме хлебной крошки и поломанной сушки ничего не было. Я ваш камуфляж постирала и теперь заплатки ставлю. Вашего размера на складе больше нет, надо купить. Пока наденьте сменный комплект, который вы на Базе носите, а я этот зашью…
— Откуда у тебя рация? — перебил её Медведь. — Кто разрешал? Где, взяла? С кем говорила?
— Это ваша! Мне её Айболит дал! — доложила Бэмби, сверля его честным взглядом преданного щенка. — Он в лаборатории, занят экспериментами. Велел мне ждать, когда вы в себя придете!
— Судя по полнейшей безответственности, творящейся вокруг, Кварца на Базе нет, — нахмурился здоровяк. Он сел на кровати, собираясь встать и отобрать у Бэмби рацию, но обнаружил, что кроме одеяла другой одежды не имеет, и стройный план действий забуксовал. Пришлось остаться в кровати. — За сушку ты мне ответишь! — на всякий случай пригрозил он Бэмби.
В этот момент в лазарете появился Айболит, и выяснились некоторые подробности. Кварца в условленном месте ждали до утра, но он туда так и не вышел. Байкал появился к полуночи, Кнопки тоже не было, по-видимому, она была арестована. База приведена в осадное положение, все ловушки, мины и сигнальные растяжки, заготовленные на этот случай, поставлены на боевой взвод, на крыше дежурят по двое, чтобы вести непрерывное наблюдение во все стороны сразу. У Капкана перелом лопатки, надорвано лёгкое, и тяжелое сотрясение мозга. Айболит рассчитывает с помощью уникальных препаратов вернуть его в строй за пару Выбросов, но пока гранатометчик нуждается в постельном режиме и для боевой работы не годен. Сам Медведь получил контузию, повреждение барабанной перепонки, смещение шейных позвонков, растяжение левой грудино-ключично-сосцевидной мышцы и три ранения в конечности, к счастью, все они оказались легкими и относительно неопасными. Икс-препараты залечат всё полностью в течение ближайшего Выброса, когда биологическая активность Икс-эссенции максимальна. В остальном его здоровье в порядке.
— Жить будешь! — подытожил свой рассказ Айболит. — Здоровый ты бугай, организм сильный, на тебе всё, как на собаке, заживает. Вон, сколько Капкана на себе тащил, даже «Эмку» с него не снял!
— Зачем добром разбрасываться, — хмыкнул Медведь. — Нашим ученым над новой полмесяца колдовать, чтобы до ума довести. И потом, вдруг Жаровня или Токсичное облако попадется? Я бы его вынести не успел, у самого ноги еле шевелились.
— Это хорошо, что они не попались, — оценил военврач. — Потому что Капкан бы выжил, а вот ты — вряд ли. Твою «Эмку» придется менять, от неё одно название осталось. Если честно, я даже не понимаю, как ты так легко отделался: «Эмка» в хлам, а у тебя ни одного тяжёлого ранения. Везучий!
— Угу, — неопределенно промычал Медведь, вспоминая поблескивающие перед глазами серебристые нити и слова Фронтовика. — Наверное… — Он покосился на довольную Бэмби, деловито орудующую иголкой. — Айболит, скажи Базальту, пусть каждую ночь на запасное место сбора с группой выходит. Надо Кварца встречать, один он до Базы может не дойти. И Расу бы по торговцам пройтись, из Сателлита наверняка уже слухи потекли.
— Сделаем, — кивнул санинструктор. — Ты пока выздоравливай. После Выброса будешь как новенький, гарантирую, но сейчас мы без тебя управимся. — Он хитро прищурился и тихо добавил: — Я к тебе приставлю персональную сиделку, чтобы не скучно было. Развлечет тебя, пока болеешь.
— Нет, — ещё тише ответил Медведь. — Убери её от меня, Виталя. Я один поваляюсь.
— Коля, брось! — Айболит бросил мимолетный взгляд на Бэмби, убеждаясь, что она ничего не слышит. — Хватит паранойи, даже Кварц на неё уже не рычит! Хорошая девочка, добрая и порядочная, глаз с тебя не сводит, и деваться ей отсюда некуда, наша База для неё единственный дом! Что ещё тебя не устраивает?! Заканчивай капризничать и займись девчонкой, хватит…
— Убери её от меня прямо сейчас, — негромко, но твердо оборвал военврача Медведь, — и держи подальше. Я не шучу. Не хочу, чтобы она ко мне привязалась ещё сильнее. — Он внимательно посмотрел в глаза Айболиту: — Я через Паутину прошел дважды. По-другому Капкана было не спасти, нас обложили со всех сторон и собирались тупо раздолбить из граников. Меня даже змея кусать не рискнула, бросилась и у самого лица остановилась. Мне недолго осталось. Я тебе об этом рассказываю для того, чтобы ты не убил сам себя электронным микроскопом после того, как я отправлюсь в ад. Чтоб ты знал, что это не твои лечилки меня доконали, а Паутина. Ты не виноват. Но на этом — всё. Ты знаешь и молчишь. Никому ни слова. Ты меня хорошо понял, Виталя?