Утонувшие надежды

В конце концов Дортмундер сообразил, что он слушает обычный телефонный разговор. Видимо, в аппарат Келпа был встроен громкоговоритель, оттого он и назывался "громкоговорящим". Итак, это был голос автора книги.

Тем временем раздался голос Келпа:

– Меня зовут Энди... м-мм... Келли, и я хотел вам сказать, что сейчас перечитывал "Треугольник "Нормандии" и, если не ошибаюсь, уже в третий раз. Классная книга!

– Благодарю вас, - сказал динамик. - Очень рад это слышать.

– Я принялся за вашу книгу в третий раз вот по какой причине, продолжал Келп. - У одного из моих друзей есть летняя дача на севере штата, на берегу озера Пармали. Вы знаете, где это?

– Как ни странно, знаю. Там живет мой приятель...

– Мой приятель купил дачу совсем недавно и не успел еще познакомиться с соседями, - торопливо произнес Келп. - Так вот, первым делом он сел в лодку и выплыл на середину озера, намереваясь сфотографировать дачу своим "Никоном", который обошелся ему в кругленькую сумму...

– Можете не продолжать, - прервал его голос. - Аппарат упал за борт.

– Откуда вы знаете?

– В моей книге "Лодка-убийца" рассказывается о несчастных случаях, связанных с падением людей за борт лодок. И всякий раз, когда читатели роняют за борт эту книгу, они звонят мне и просят прислать им экземпляр, поскольку в магазинах "Лодку-убийцу" найти не так-то легко. И если вы думаете, что мне это проще, то...

– Прекрасная повесть, - перебил его Келп. - Мой друг с озера Пармали тот самый, что уронил за борт фотоаппарат, - он отзывался о вашей книге с искренним восторгом.

Дортмундер бросил на Келпа взгляд, в котором читалась сдержанное уважение. Это ж надо, так вешать лапшу на уши!

– И он попытался достать фотоаппарат, - продолжал Келп, все более драматизируя свой рассказ. - Он надел акваланг и пошел к тому месту, где должен был лежать его "Никон". Ему преградила путь эта... эмульсия.

– Еще бы, - отозвался динамик. - Пошел пешком, говорите? В таком случае он должен был поднять со дна тучу грязи.

– Да, так оно и получилось, - признал Келп. - Но потом я вспомнил о вашей книге и перечитал ее еще раз, чтобы узнать, как с этой трудностью справились водолазы.

– А никак, - сказал голос. - Тем, кого не смыло, пришлось учиться работать на ощупь.

– Смыло? - произнес Келп. - Вы хотите сказать, что эмульсию можно смыть, разогнать? Чистой водой?

– Нет, это такое жаргонное выражение, - пояснил голос. - Прежде чем нанять водолазов, им устроили испытание с целью определить, как они поведут себя в условиях нулевой видимости. Восемьдесят процентов кандидатов не смогли пройти испытания. Они так и говорят: "смыло".

Дортмундер вздернул брови. Келп спросил:

– Отчего же? На чем они срезались?

– Они сходили с ума от клаустрофобии.

– Сходили с ума? - повторил Келп и хихикнул, стараясь придать своему голосу как можно более веселое и беззаботное звучание. - Неужели?

– А что еще им оставалось? - По мнению Дортмундера, это замечание было отнюдь не праздным. - Представьте себе ужас, охватывающий человека под водой, - продолжал писатель. - Холод, тишина, вы не видите даже пузырьков, поднимающихся из вашего собственного аппарата, не можете отличить верх от низа... (при этих словах Дортмундер усердно закивал)... и самый громкий звук, который вы слышите, - это биение вашего сердца. И тут начинаются галлюцинации...

Дортмундер вышел из комнаты, чтобы принести еще пива. Когда он вернулся, Келп говорил собеседнику:

– ...и все же чистая вода могла бы помочь.

– Забавная мысль, - признал Скотт. - Очистить воду водой. Это может как улучшить, так и ухудшить положение. Но не забудьте: прежде чем включить напор, вам придется надеть прочные скафандры.

– Да, я понимаю. Большое вам спасибо, мистер Скотт.

Келп положил трубку. Дортмундер сказал:

– Значит, и это не сработает. Конечно, жаль отдавать долину на растерзание Тому Джимсону, но мы ничего не можем поделать.

– Отчего же? У нас появилась прекрасная идея, как одолеть воду при помощи воды, - отозвался Келп.

– Какая идея? Я ходил за пивом и не слышал вашего разговора.

– Мы берем с собой пожарные рукава, - пояснил Келп, - включаем кран и отгоняем чистой водой мутную.

– Вот только где достать такой длинный шланг? - спросил Дортмундер.

– Возьмем несколько и соединим вместе!

– А куда их подключать?

– На краю дамбы есть пожарный кран, - сказал Келп. - Ты не заметил?

– Крана я не заметил, - ответил Дортмундер, - зато заметил другое. Твой приятель-писатель говорил, что эта затея с водой может как улучшить, так и ухудшить положение.

– В любом случае пожарное сопло поможет нам откопать ящик Тома, сказал Келп. - Вместо лопаты мы воспользуемся водой под высоким давлением.

– Мы не сможем добраться до ящика, - сказал Дортмундер. - По пути мы сойдем с ума от клаустрофобии, как и все остальные ныряльщики. Брось, Энди. Эта задача нам не по плечу.

– Клаустрофобия отмечена у восьмидесяти процентов водолазов, - напомнил ему Келп. - А вдруг мы относимся к двадцати оставшимся?

– Уж за себя-то я ручаюсь, - ответил Дорт мундер.

32

Было решено, что Том переночует у них в последний раз, а с завтрашнего дня начнет самостоятельную жизнь.

– Я хочу, чтобы ты знал, Эл, - сказал Том Дортмундеру, когда тот вернулся от Келпа после телефонного разговора. - Я оцениваю твои действия на "отлично".

– По-моему, и "единицы" было бы слишком много, - ответил Дортмундер.

– Что бы там ни было, я доволен тобой. И мне очень жаль, что у нас не получилось. Тихая, незаметная операция была бы во многих отношениях лучше.

– Это верно, - согласился Дортмундер.

– Что ж, - рассудил Том, слегка пожимая плечами. - Где-то выигрываешь, где-то проигрываешь.

В этот вечер у всех было подавленное настроение, и разговор не клеился. Дортмундер отправился в постель пораньше и некоторое время лежал без сна, думая о воде; он вспоминал черную, грязную воду, которая окружала его на дне озера, и пытался представить себе миллионы галлонов воды, могучей волной низвергающейся на Дадсон-Фоллз, Ист-Дадсон и Дадсон-Сентр. Затем Дортмундер уснул и видел во сне всю ту же воду - в самых различных и очень неприятных проявлениях.

Среди ночи он внезапно проснулся и уставился выпученными глазами в потолок.

– Черт возьми, - громко произнес он.

– М-мм? - пробормотала лежавшая рядом Мэй.

Дортмундер уселся в постели, глядя сквозь тьму на противоположную стену.

– Ублюдок чертов, сукин сын проклятый, кусок дерьма вонючего! - сказал он.

Мэй проснулась и, приподнявшись на локте, спросила:

– Джон? Что тебя тревожит?

– Я понял, что нужно сделать, вот что меня тревожит, - ответил Дортмундер. - Значит, так. Том остается у нас. А я вновь отправляюсь на дно чертова водохранилища. Проклятие!