Утонувшие надежды

– Ты имеешь в виду, что местный пейзаж несколько однообразен, произнес Том серьезным тоном.

– Да уж.

– А я здесь вырос, - продолжал Том. - Помнишь "Наступление песков"?

– Это про Окки, что ли?

– Да, я и был настоящим Окки, коренным оклахомцем, - сказал Том. - Но не таким, как в том фильме.

– Это точно.

– Тот Окки все больше сидел у костров да песенки распевал. Помнишь, как он заявился на бензоколонку в старом грузовике, набитом матрацами и бабьем, да еще с умирающим стариком в придачу? Что бы ты сделал на его месте?

– Я бы заправился и смылся.

– А в кино они честно расплатились за бензин.

– Но ведь и ты арендуешь машины, - заметил Дортмундер.

– Тут совсем другое дело, - сказал Том. - Я делаю все, что нужно, чтобы облегчить себе жизнь. Например, арендую машины, потому что могу себе это позволить.

– А что бы ты сделал на месте Окки на той заправке?

– Отстреливал бы хозяину палец за пальцем, пока тот не вспомнил бы комбинацию сейфа, - ответил Том. - Приготовься, сейчас нам сворачивать.

35

Как выяснилось, тайник в церкви был единственным личным банком Тома на северо-востоке страны. Том неохотно признался, что ему удалось уберечь от жадных лап адвокатов еще несколько тайников, однако все они были далеко, в разных штатах. Том не хотел никуда ехать, не желал делиться последними запасами и вообще ничего не собирался делать. Поэтому Дортмундеру пришлось предложить ему ехать вдвоем, захватив с собой минимум багажа на тот случай, если придется задержаться на месте. Впрочем, он намеревался проделать все как можно быстрее. Добраться до нужного места, взять деньги и сразу уехать обратно.

– Только что-нибудь попроще, Том, - попросил Дортмундер. - Никаких свадеб, никаких столпотворений.

– Что ж, - отозвался Том. - Надеюсь, тебя устроит место, где вообще никого нет? Как насчет города-призрака?

Туда они и отправились. По дороге Том рассказал Дортмундеру историю города Кронли, штат Оклахома. В начале века этот город был центром скотоводства и крупным транспортным узлом, однако со временем от цветущего организма осталась лишь иссушенная зноем пустая оболочка.

– И все из-за железной дороги, - сказал Том.

– Железные дороги... - откликнулся Дортмундер, ведя машину по пустому двухполосному шоссе в сердце Оклахомы и размышляя о стальных путях, уходящих под воду среди зеленых холмов на севере штата Нью-Йорк. - Внезапно появились железные дороги и подмяли все под себя.

– Нет, с Кронли произошла другая история, - сказал Том. - Город внезапно лишился железной дороги.

– Такое происходит сплошь и рядом.

– Здесь случай особый, - ответил Том. - Кронли начинался с небольшого фермерского поселения, на маленьком ручье, протекавшем между реками Канейдиан и Симаррон. Люди покупали там соль и торговали молоком. Во времена Гражданской войны к городу подвели железную дорогу. Кронли все разрастался, стал столицей округа, обзавелся складами, конторами предпринимателей; там был построен огромный пятиэтажный отель для заезжих дельцов, самое высокое здание в городе.

– Целых пять этажей! - поразился Дортмундер.

Том пропустил его замечание мимо ушей и продолжал:

– Засуха тридцатых годов особенно крепко ударила по городу, потому что местные фермеры разъехались и население изрядно сократилось. И все же город продолжал жить, пока в пятидесятых годах Оклахома не допустила серьезную ошибку.

– Оклахома? Весь штат?

– Да, - ответил Том. - Видишь ли, Оклахома сохранила у себя сухой закон после его отмены по всей стране. Возьми человека, Эл, заставь его страдать, и он решит, что горе и невзгоды ниспосланы ему Господом в наказание за тяжкие грехи. Человек решит, что, если причинить самому себе еще большие страдания, то, может быть, Боженька его простит. Один парень в тюрьме рассказывал мне, что в средние века люди хлестали себя плетьми, дабы уберечься от чумы. Короче говоря, Оклахома, и без того иссушенная зноем, многострадальная и пыльная, решила еще подсушиться - авось, Господь смилуется. Итак, выпивка оказалась под запретом.

– Так в этом и состояла роковая ошибка? - спросил Дортмундер. - Сухой закон прикончил целый город?

– С него все началось, - ответил Том. - Видишь ли, стоит написать какой-нибудь закон, и, как бы тот ни был суров, всегда найдется кто-нибудь, кто пожелает еще больше усугубить его гнет. Именно это и произошло в пятидесятых годах. Полицейские штата Оклахома садились в транзитные поезда и арестовывали барменов в вагонах-ресторанах за торговлю спиртными напитками в "сухом" штате.

– Минутку, - попросил Дортмундер. - Ты говоришь, в поездах?

– В проходящих поездах, въезжавших на территорию штата с одной стороны и выезжавших с другой. Полиция забирала бармена и сажала его на ночь в кутузку. А на другой день приезжал адвокат железнодорожной компании и вызволял парня. Веселенькая ночка для бармена, а? - Том улыбнулся, умудрившись не пошевелить при этом губами. - Эл, сворачивай вон на ту дорогу, - добавил он.

Впереди показался небольшой знак, возвещавший о приближении левого поворота. С тех пор, как Том некоторое время назад взял на себя обязанности штурмана, каждый очередной поворот выводил их на все более безлюдные и узкие дороги. Сейчас Том велел Дортмундеру свернуть с пустого двухрядного асфальтового шоссе на узенькую покрытую гравием и политую битумом дорожку, вившуюся по заросшей чахлым кустарником местности, подобно следу спятившей от жажды змеи.

Одно радовало: здесь, в самом сердце штата, местность была уже не такой однообразной, как раньше. Дорогу обступили приземистые, голые, выжженные солнцем холмы, а вдали виднелись чуть более высокие и скалистые, но столь же безжизненные нагорья. Дорога, на которую они свернули, мало-помалу забиралась все выше и становилась все более ухабистой и каменистой, словно ее изредка поливали дожди. Теперь Дортмундеру приходилось держать руль обеими руками. Объезжая кочки и рытвины, он сказал:

– Итак, мы остановились на том, что барменов сажали на ночь в каталажку.

– Да, - подтвердил Том. - И поэтому в последующие годы железнодорожные компании направляли поезда по путям, пролегавшим все дальше от Кронли, и в итоге в Оклахоме вовсе не осталось действующих железных дорог.

– Ты это серьезно? - спросил Дортмундер, поражаясь и вместе с тем восторгаясь масштабами постигшей Оклахому кары.

– Вполне, - сказал Том. - И это положение сохранилось до наших дней. Открыв карту "Амтрак", ты увидишь, что железнодорожные пути огибают Оклахому, не заходя на ее территорию. Именно это обстоятельство погубило Кронли. Нет поездов - нет резона оставаться в этом проклятом Богом месте. Где-то здесь нужно будет свернуть... За здешними дорогами никто не следит, и нам придется смотреть в оба.

– Налево или направо?

– Направо.

Дортмундер чуть притормозил и прижал стиральную машину к правой обочине узкой дороги. И все же они едва не прозевали нужный поворот.

– Проклятие! - выругался Том. - Проскочили! На сей раз это моя вина. Я должен был его заметить.

Дортмундер затормозил и внимательно посмотрел на Тома.

– На сей раз, говоришь?

– Да, на сей раз, - ответил Том, оглядываясь и рассматривая через правое плечо дорогу, по которой они только что проехали. - Давай вернемся, Эл. Слышишь?