Увертюра ветра

– А что она будет делать?
– огрызнулся я.
– Я не хочу возиться с девчонкой!

– Я повторяю, Мио. Что ты будешь делать? Она - сильный маг. Потенциально. И вполне способна справиться с трудностями, которые могут поджидать вас в пути.

– "Потенциально"?
– едко спросил я. В моей душе поднималась волна злости, уже готовая захлестнуть с головой.
– Потенциально, значит? То есть ты хочешь сбагрить на меня свою ученицу?!

– Нет, но...

– "Но ей ведь пойдет на пользу"!
– передразнил я.
– Что тобой движет? Бескорыстное желание помочь мне и ей, "заодно"? Или что-то еще? Ты отлично понимаешь, что обрекаешь изнеженную дворянку на опасности, скупой дорожный быт, провинциальное захолустье. И знаешь, что она к этому не готова! Зачем? И прекрати врать! Я не полный идиот, как бы тебе ни хотелось обратного.

– Камелия - третья дочь герцога Фреймара Эльгйера, Высокого лорда. Единственная, способная к магии, и очень талантливая. Дочь - его козырь в борьбе за власть. С помощью Камелии он желает укрепить свои позиции в Совете - как ты знаешь, настоящих магов там сейчас почти нет - и отдал целое состояние, чтобы обеспечить ей лучших учителей.

– И вы оба готовы рискнуть ее жизнью в смутной надежде, что она сможет приобрести хоть капельку знаний? Ладно, ты, но отец?..

– Он согласен, - жестко сказал Корин.
– Судьба рода...

– А меня спросить ты не счел нужным?

– Вся ответственность - на мне.

– Но нервы-то мои!

– Мио, - окончательно закипая, проникновенно начал Корин: - Ты просил быть с тобой откровенным. Я рассказал тебе все, всю правду, но ты, почему-то, зациклился лишь на одном из ее аспектов! Так вот, повторю еще раз: я действительно в первую очередь беспокоюсь о тебе. И посылаю ее тебе в помощь, а не наоборот. Более того, если бы я не считал Камелию способной ее оказать - я бы выбрал кого-то другого. Если тебе вдруг интересно (а тебе почти наверняка интересно), герцог не сразу обратился ко мне с "просьбой", а лишь после того, как мы немного сработались. Камелия интересовалась магией (сама, а не с его подачи!), а я, по мере возможностей, направлял ее любопытство в нужное русло. Но это не самое важное. У меня несколько учениц, есть и более способные. Ах, я вижу, что у тебя так и вертится на языке это проклятое обвинение во взяточничестве! Как же просто обвинить человека, даже не дослушав его, верно? Что ж, твое право. Но я все же продолжу. Я выбрал ее вовсе не потому, что получу от этого выгоду. Камелия - замечательный человек. Таких очень мало. Она единственная, в ком я уверен так же, как в себе. Она не исчезнет при первой же опасности. Да-да, и при виде второй, третьей - какой угодно. А это многого стоит.

– Ладно, - медленно сказал я, облокотившись о балюстраду лестницы и постукивая пальцами по перилам.
– Предположим, я тебя понял. И даже согласен: на меня она производит такое же впечатление. Но, Корин...

– Уверен ли я, что это не впечатление?
– криво улыбнулся он.
– Абсолютно. Я знаю ее достаточно давно и не раз мог в этом убедиться. Она из тех людей, кто полезет спасать котенка в горящий дом, забыв о магии и наплевав на безопасность.

– Котят и я пойду спасать, - иронично заметил я, сразу же вспомнив характерную любимицу Нэльвё и нашу с ним первую встречу.

– Она не только котят спасала. С нее вполне станется броситься наперерез смертельному заклинанию.

– Ты всерьез считаешь, что это хорошая рекомендация?
– не удержался от смешка я.
– Хочешь, чтобы "наперерез" мы бросались вдвоем? Как-то не так представлял я свое спасение и защиту, не так.

– Наивность проходит с опытом. А настоящая доброта и неравнодушие не приходят ни с чем, - серьезно сказал Корин.
– Они или есть, или нет.

– Наивность проходит, а вот дурость - нет, - улыбнулся я и открестился: - Довольно. Не собираюсь ввязываться в спор.

– Мио! Соглашайся и хватит уже ворчать! Даже Нэльвё уговорить будет проще!
– не выдержал Корин, нетерпеливо взмахнув руками.

– Нэльвё?
– удивленно приподняв бровь, спросил я.
– А мы отправляемся вместе?

Корин замер, не найдя слов.

– Знаешь, - медленно начал он, - когда люди накануне выхода заявляются в... хм... точку сбора вместе, это дает основания для таких предположений. Разве нет?

Я беззаботно пожал плечами и легкомысленно ответил:

– Не знаю. Мы этого еще не обсуждали.

– То есть я ошибся?
– снова спросил он.

– То есть мы этого не обсуждали, - терпеливо повторил я.
– Но я готов руку на отсечение дать: он увяжется за мной во что бы то ни стало.

Корин, казалось, удивился.

– Даже так?

– Конечно. Сам посуди: ему нужно как можно быстрее убраться из города. Твоя помощь необходима, а помочь одновременно двоим ты не сможешь. Если дело дойдет до выбора, он падет на меня - Нэльвё отлично это понимает. Так что напроситься в попутчики - самый простой выход, - и добавил с усмешкой, чуть поколебавшись: - Во всяком случае, я бы поступил именно так. А потом удрал по своим делам, когда сопровождение перестало бы обеспечивать защиту. Или когда маршруты разошлись бы.

– И ты не против?
– недоуменно спросил Корин.

– А должен быть?
– его реплика неожиданно меня развеселила.

– Обычно людям не нравится, когда их используют, - пояснил Корин, поплотнее запахивая халат. Похоже, неусидчивый thas-Elv'inor открыл окно: по ногам потянуло сквозняком.

– Я не настолько щепетилен к своей скромной персоне, - улыбнулся я. И добавил с хитрым прищуром: - К тому же, еще вопрос, кто кого собирается использовать.

– Не представляю, какой с него прок. Лечить заставить, разве что. Если спасетесь, - невесело пошутил маг.

– Он, как Отрекшийся, должен уметь обращаться с мечом. Да и их хваленая ментальная магия тоже неплохое подспорье.

– Жрицы Льор на хвосте, по-моему, с лихвой перевешивают все его мнимые плюсы.

– Я не пойму: ты меня Камелию упрашиваешь взять или Нэльвё оставить?
– фыркнул я.

– Первое, - после некоторой паузы и несколько смущенно ответил Корин.
– Но сейчас я о другом. Ты уверен, что он не поставит под угрозу твои планы? Он мой друг, и я, конечно же, не брошу его. Но, вопреки вашим предположениям, вполне смогу помочь вам обоим, если понадобится.

– Хочешь великий секрет?
– заговорщицки понизив голос, почти шепотом спросил я. И, выждав паузу, сообщил: - Мне все равно.

И, вдоволь полюбовавшись отразившимся на лице моего друга и ученика недоумением, пояснил:

– Честно, Корин. Я не могу разделаться с этим проклятым бессмертием уже целый век. По правде сказать, я уже почти отчаялся. Или совсем отчаялся? Не знаю. Но особых надежд не питаю. Я уцепился за твое предложение, как за соломинку, не потому, что всерьез рассчитываю на "успех" (хотя надежда - подлое чувство, и на какое-то мгновенье ей всегда удается обмануть разум), а потому, что мне нужна цель. Хоть какая-нибудь: надуманная, искусственная, лживая, мимолетная... Мне нужен путь, по которому я смогу идти - иначе останусь на месте. И нужна звезда. Пусть недостижимая, пусть далекая - я буду делать все, чтобы воплотить ее в жизнь или приблизиться к ней хотя бы на шаг. У меня уже однажды была звезда. Юная, прекрасная, она светила так ярко, что разгоняла тьму самых мрачных ночей. А потом она погасла, и с тех пор все потеряло смысл. Погасла окончательно, бесповоротно; раз и навсегда. Я смирился с этим, и не пытаюсь ее вернуть. Но и отпустить не могу. Поэтому я рад путешествию. Это временная цель... или иллюзия цели? Надежда, за которой можно идти на край света - только лишь бы еще немного, хотя бы на пару мгновений, отсрочить момент отречения от звезды.

– Ты никогда не согласишься, Мио, - покачал головой Корин, грустно смотря на меня.

– На что?
– не понял я, с головой погрузившись в собственные мысли и, честно говоря, забыв, где и с кем нахожусь.

– Не согласишься на работу в Академии. Ведь это быт, статика. Смерть для тебя. Для такого тебя. Не важно, что изменится во внешнем мире. Ты действительно мертв. Давно и бесповоротно. Пока ты не изменишься сам, не отпустишь прошлое, все будет для тебя пусто и бессмысленно. Мне действительно жаль.