В человеческих джунглях

Когда она узнала, что оказалась обманутой, когда она узнала, что ее американский капитан, член аристократической семьи Юга, был обыкновенным типом, парнем, который ухватился за первое же предложенное ему место, ее чувство иссякло и ее сердце стало таким же сухим, как и те две скважины, на которые они возлагали свои надежды на богатство.

Латур рассматривал тело своей жены. Оно было прекрасно, просто не верилось глазам. Красиво, начиная от светлых волос до розовых пяток. Ольга была достойна богатого мужа. И вместе с тем, он ведь не солгал ей. На его территории бурили пробные скважины и у него были все основания считать себя богатым. И только месяц спустя после их возвращения во Френч Байу Джон Шварт принес плохое известие. Латур дал ему доверенность на ведение его дел, когда его мобилизовали в армию. Адвокат был еще более огорчен, чем он сам.

– Я очень сожалею, Энди, правда, я очень сожалею, – сказал он. – Но по словам экспертов и геологов, с которыми я советовался, такие вещи случаются. Они перестали бурить. Теперь, когда вокруг обнаружена нефть, похоже на то, что твои земли находятся на месте иссушенном и бесплодном.

Вопрос был исчерпан. Две недели спустя Латур должен был удовольствоваться должностью помощника шерифа на двести восемьдесят долларов в месяц, и они с Ольгой должны были удовлетворяться простыми кушаниями вместо куропаток, о которых мечтали.

Ольга завязала свои волосы наподобие конского хвоста, надела прозрачную ночную рубашку и подошла к кровати. Револьвер, лежавший около него, удивил ее.

– Почему ты положил его сюда? – спросила она его.

Латур закрылся простыней.

– Сегодня меня пытались убить. – Он мог поклясться, что в глазах его жены промелькнуло беспокойство, но он подумал, что ошибся.

– О! – спокойно проговорила Ольга. – Тогда мне понятно.

Латур стал ожидать сцену, которая должна была последовать в той грустной комедии, которую они играли каждый вечер. Ольга может быть и презирала его, потому что считала себя обманутой, но она была воспитана в стране, где первой обязанностью женщины было нравиться своему мужу, и даже если это было для нее ужасным, ее тело все же принадлежало ее мужу и должно было служить удовлетворению его желаний. Держа руку на выключателе лампы на ночном столике, с отчетливо просвечивающим контуром тела сквозь прозрачную рубашку, она с непроницаемым видом смотрела на него.

– Мой муж желает что-нибудь прежде, чем заснуть?

Латур испытывал искушение броситься на нее и повалить, только для того, чтобы посмотреть на ее лицо, как оно окаменеет, почувствовать ее тело, пассивное и покорное, все время говоря себе, что она в ужасе от него, что губит свою красоту, стоящую миллион долларов, в объятиях помощника шерифа, получающего в месяц двести восемьдесят долларов.

– Нет, – сухо ответил Латур. – Ничего.

Ольга пожала плечами, погасила свет и легла.

Латуру совершенно не хотелось спать. Желание жгло, сводило с ума. Сперва эта маленькая рыжая, теперь Ольга. Он думал о том, сколько мужчина может вытерпеть, прежде чем совсем опустит педали. И ко всему этому, этот отдаленный шум от насосов, выкачивающий поток нефти, двадцать четыре часа в сутки, толстые пачки денег в карманы всех, кроме него.

Он вспомнил о своей встрече с представителями закона.

– Да, кстати, я встретил Джона Шварта сегодня вечером. Там, где я обедал.

– Да? – тихим голосом проговорила Ольга из темноты.

– Он хочет познакомиться с Георгом. Он пригласил нас троих к обеду в один из вечеров на следующей неделе. Просил узнать, какой день тебя устраивает, и сказать ему об этом завтра.

Ольга долго думала, потом решила, что лучше всего будет собраться во вторник, и Латуру было интересно узнать, почему это вторник, ведь они никуда не собирались идти ни в понедельник, ни в среду, четверг, пятницу или субботу.

– Хорошо, пусть будет вторник, – ответил он. – Я увижу Джона завтра.

– Скажи ему, что это доставит нам большое удовольствие.

– Хорошо.

Латур повернулся и хотел заснуть, но было бесполезно пытаться это сделать. Его желание и так было сильным, но присутствие Ольги, готовой отдаться ему по первому его желанию, еще больше разжигало его. Ему надо было сделать только один жест, но он ни за что на свете не сделал бы этого.

Латур не любил, когда на него смотрят свысока. Он думал, что Ольга давно заснула, когда она неожиданно положила руку на его плечо.

– Ты сказал, что кто-то пытался убить тебя?

Латур повернулся на спину.

– Да.

– Каким образом?

– В меня стреляли из карабина.

– Но тебя не ранили?

– Нет.

– Я счастлива.

Можно было почти с уверенностью сказать, что она была искренна. Латур очень сожалел, что так плохо знал женщин. Беспокойство Ольги могло быть следствием угрызений совести, но могло быть и искренним. Если бы он решил раз и навсегда, как держать себя с ней, он бы подумал, что она действительно очень сильно обеспокоена, что она готова броситься в его объятия.

Из всех существующих на земле существ, на двух или четырех лапах, женщина была самым непонятным, самым странным существом.

Глава 5

Ночь продолжалась, становясь все жарче. Одно насекомое, проскользнув через крошечное отверстие в металлической сетке, проникло в комнату и теперь раздавалось его монотонное жужжание.

Чтобы забыть такое близкое присутствие Ольги, Латур заставил себя думать о Рите. Чем больше он думал о возможном приключении, тем меньше оно ему нравилось, судя по тому немногому, что успела рассказать о себе Рита. Это была просто маленькая девочка, у которой были неприятности. В сущности, она не была испорченной. Она просто нуждалась в ласках, которые старый Лакоста не в состоянии был ей дать, ласках, на которые все молодые женщины имеют право. Она также заслуживала большего, чем случайные встречи на заднем сидении машины или на кровати третьесортного отеля.

Латур не обольщался на свой счет. Если Рита так расположена к нему, то это было по той единственной причине, что он был мужчиной, и что он в тот момент находился с ней. То малое удовлетворение, которое он дал бы ей, не решило бы ее проблемы. Ей скорее нужен был какой-нибудь молодой парень с нефтяных промыслов или рыбак, который мог бы каждую ночь приходить к ней и удовлетворять ее жажду ласк. Без сомнения, она была молода и красива и желанна, и она бы принадлежала ему сколько угодно, пока длилась бы их связь. И, по правде говоря, это было бы лучше, чем находиться здесь и мучиться.

Латур провел рукой по своему потному лицу. К сожалению, он не чувствовал к маленькой рыженькой девушке ничего, кроме физического влечения. Он мог говорить себе что угодно, заводить связь с кем угодно, но все равно он оставался влюбленным в Ольгу и, вероятно, останется таким навсегда.

Он перевернулся на левый бок и сделал это напрасно. Ольга лежала на спине и лицо ее было теперь повернуто к нему. Их тела соприкоснулись. Ольга спросила его:

– Ты не можешь заснуть?

– Нет, – признался Латур. Он постарался немного отодвинуться от нее. Голосом, немного неуверенным, она пробормотала: