В чужой голове

Девушка с каждым словом говорила все тише и конец фразы я почти не слышал. Из ее глаз текли слезы. Я взял ее за руку и вложил в нее платок, чтобы она вытерла слезы.

***

–Меня зовут Элизабет Свон. Я – младший сотрудник Ассоциации с активными способностями к внушению низкого уровня, – стоять перед зеркалом проговаривать это каждое утро утомительно, но работа того стоит. – Была направлена в Лицей №1723 год назад, так как появились подозрения в честности Департамента. Позавчера…Два дня назад в своей квартире был найден труп Владимира Игоревича Шохова, учителя математики. Он устроился в школу семнадцатого января этого года. Умер от сердечного приступа. Следователь назвал это самоубийством.

Я отвернулась от зеркала и пошла завтракать. «Бабушка» сделала омлет слишком сладким, как всегда. И как у нее получилось? Когда мне предложили стать секретным агентом, я не думала, что придется обманывать одинокую старушку, которая десять лет назад потеряла своих детей. Наверное, будь я сильнее, смогла бы стать частью более счастливой и богатой семьи, но, увы, пока хватает сил внушать что-то только таким вот слабакам.

Она опять ушла на работу слишком рано. Надеюсь, хотя б не помрет прямо там, на вахте.

Лиза опять уламывала покрасить волосы: она слишком хочет казаться взрослой. Видимо, опять ее мать притащила очередного типа богатого мужика. А мне страдать и беречь свой «мышиный» цвет волос. Если уж и краситься, то только в блондину, чтобы глаза подчеркнуть, но никак не в апельсиново-рыжий. Будто я собираюсь асфальтоукладчицей стать.

Нам сегодня ко второму уроку, но так не хочется туда идти: все эти цифры мне совсем не интересны, но ради нового учителя пришлось постараться. Надеюсь, за это хорошо заплатят, когда вернусь в Лондон.

***

В глазах помутнело и я, отшатнувшись, чуть не упал, но Полина меня поддержала. Удивительно сильная девушка.

– Что случилось? Вам плохо? – от визгливого голоса не-ноги разболелась голова. Или это от мыслей Полины. Лезть к подросткам с такими способностями – верх глупости. Могли бы и предупредить, черт возьми!

– Все хорошо…Лиза. Спасибо, – я старался говорить спокойно и ровно. – Слегка голова закружилась. Спасибо за помощь, Полина.

– Вам стоит присесть, – волосы Полины красивого русого цвета. Почему она назвала их мышиными? Девушка помогла мне дойти до скамейки.

– Спасибо вам, – улыбнулся и устало вздохнул.

– Может быть, вам принести воды или еще чего-то? – эта Лиза всегда пытается так флиртовать с малознакомыми мужчинами или я какой-то особенный?

– Нет, спасибо. Я немного посижу и пойду, – не-ноги, кажется, хотела остаться и оказать мне всю помощь, на какую только была способна, но Полина попрощалась за них обеих, и они ушли. Я смотрел, как Лиза нарочито покачивала бедрами. Она все еще пыталась заставить меня захотеть ее. Именно поэтому М. обратил внимание на Полину.

Глава 6

Я чувствовал взгляд Полины, напряженный и взволнованный: то ли она просто беспокоилась о моем самочувствии, то ли сумела распознать «собрата по несчастью» – девушка следила за мной пока они не скрылись за домами.

Надо было придумать, как попасть в дом, раз уж я упустил шанс зайти с ними. Бабульки-надзирательницы уже ушли, так что оставалось надеяться только на память тела М., случайных прохожих и наивных людей.

Голова все еще немного кружилась. Говорили, что проникать в разум подростков со способностями – очень неприятно даже самым опытным телепатам, и теперь причины стали более чем ясны: мысли у них, конечно, все на поверхности, но столь яркие и быстрые, что уследить за ними очень сложно. Еще и защите от воздействия мы все обучаемся с детства. Повезло мне знатно, конечно. Но зачем ее послали сюда? Что такого важного могла сделать девочка в школе?

Ее маленькие ручки были очень умелыми: они нежно, но сильно разминали мне плечи. Как же они будут ублажать меня дальше?

Я дернулся и чуть не упал со скамьи. Мысли были мерзкими и меня начало мутить от них: этот урод, кажется, думал о девочке. Было странно чувствовать связь с человеком, в мысли которого я проникал всего раз. Раньше не приходилось возвращаться в чужие воспоминания, и они тускнели, пропадали, но этого человека отпускать нельзя: он мог знать что-то о смерти брата. Там явно что-то было не так.

Я встал и пошел в сторону дома. Там, конечно, никого не было, но попасть в внутрь все же получилось: добрая женщина из 174-й квартиры открыла дверь «милому мальчику». Будто в этом доме действительно произошел трагический несчастный случай.

Женщина была соседкой жертвы, имела ключ от его квартиры и язык без костей: кажется, за две минуты разговора я узнал о её фикусах-геранях-апельсинах больше, чем о себе за всю свою жизнь. У нее был чуть хриплый, но приятный голос и добрая улыбка. Она без вопросов открыла мне дверь Владички и ушла к себе вместе с ключом.

Я надел одноразовые перчатки, вошел и осмотрелся: слева стояла тумбочка, на которой лежали ключи от машины и вязаная шапка, двери были закрыты, но откуда-то чувствовался прохладный ветер, на полу рядом с одной из дверей лежал мягкий на вид ковер, на вешалках справа висели куртки и плащ – ничего необычного, просто этот Влад явно не любил убирать ненужные вещи в шкаф.

Разувшись, я пошел к спальне, где М. нашел тело, и неожиданно понял, что пол чистый: в воспоминаниях М. на нем были следы ботинок, но сейчас – просто чистый линолеум, даже песка не было. Может, М. решил готовить квартиру брата к продаже или аренде, поэтому и нанял кого-то прибраться? Или это соседка постаралась?

Ковер действительно был мягким и под ногами ни камешки, ни песок не чувствовались, но он должен был лежать у двери в другую комнату. Я открыл дверь и закашлялся от запаха лилий и холодного воздуха: в комнате было открыто окно, но это мало помогало.

Постель была разворошена: подушки валялись на полу, одеяло грудой лежало в изголовье кровати, простынь больше походила на лоскуты для перевязи. Кажется, даже кровать кто-то изодрал: были видны царапины и следы от когтей.

На полу лежали книги по психологии и Библия, тетради, блокноты, листы с иероглифами. Я подошел к столу и проверил ящики – в них явно кто-то рылся, как и в тумбочке у кровати, как и в шкафах: здесь что-то искали и, видимо, им было все равно, заметят ли беспорядок. Но что можно было взять с учителя? В нижнем ящике лежали ролексы из белого золота. Последняя коллекция для гонщиков.