В дни войны и мира

Алексей Алексеевич, как оказалось, был потомственным дворянином, родился в Петербурге, в семье графа А. П. Игнатьева. Отец его занимал должности генерал-губернатора Восточной Сибири, Юго-Западного края, являлся членом государственного совета. В 1906 году пал от пули эсера-террориста.

Сам Алексей Алексеевич в свое время окончил пажеский корпус, офицерскую кавалерийскую школу, академию. После службы в частях и штабах армии был военным атташе России в Дании, Швеции, Норвегии и во Франции. Великую Октябрьскую социалистическую революцию встретил с пониманием. Но в Россию сразу не вернулся, с 1918 по 1924 год, по определению французского правительства, находился на положении «единственного представителя русского государства» по вопросам, связанным с ликвидацией военных заказов и русским государственным счетом во французском банке. Делал все от него зависящее, чтобы ценности и денежные средства, переведенные еще до революции царским правительством в счет военных заказов и государственных вкладов, вернулись в Советскую Россию. Вполне понятно, что эти его дела вызывали ярость со стороны белоэмигрантского отребья, он подвергался оскорблениям, шельмованию в прессе.

На Алексея Алексеевича было даже подготовлено покушение, что побудило Советское правительство (к тому времени Франция уже признала первую в мире Страну Советов) взять его под свою защиту. С этого времени А. А. Игнатьев находился на службе уже в советских учреждениях в Париже. По линии Наркомвнешторга работал в роли консультанта при торгпредстве СССР, представителем Советского торгового общества и уполномоченным Международной книги. В выполнении всех этих обязанностей ему помогало прекрасное знание французского, английского, немецкого, датского, норвежского и шведского языков.

В тридцать седьмом году А. А. Игнатьев с женой вернулся на родину. В Париже остались его престарелая мать и брат с сестрой. О последних Алексей Алексеевич отзывался далеко не лестно, ибо его брат был ярым монархистом, а сестра являлась членом белоэмигрантской организации «Русские соколы».

С матерью же Алексей Алексеевич до конца ее дней поддерживал самые тесные отношения, помогал ей деньгами.

Может показаться излишней такая детализация родословной и службы Алексея Алексеевича Игнатьева. Но делаю я это лишь только для того, чтобы показать всю сложность пережитого этим человеком времени, его непреклонное желание верой и правдой служить Советской власти. И генерал-лейтенант А. А. Игнатьев нашел свое место в защите ее интересов!

* * *

А война все дальше откатывалась на запад. Под ударами советских армий рушилась оборона немецко-фашистских войск и на территории Венгрии. 4 апреля 1945 года она была полностью освобождена от гитлеровских оккупантов.

Но война оставила после себя страшное наследие. В стране царила разруха, экономика была почти полностью парализована. Вот в таких условиях и начала свою деятельность в Венгрии Союзная контрольная комиссия, которую поручили возглавить К. Е. Ворошилову.

Вскоре мы перебазировались в Будапешт. И здесь К. Е. Ворошилов держал самую тесную связь с представителями союзных держав в СКК. Осуществлялась она, как правило, через группу офицеров, возглавляемую подполковником М. И. Черкасовым. Кардинальные же вопросы выносились на обсуждение непосредственно глав представительств.

Следует сказать, что Климент Ефремович координировал деятельность Союзной контрольной комиссии с присущей ему энергией, тактом и прозорливостью.

Перед 1 мая К. Е. Ворошилов был вызван в Москву для доклада И. В. Сталину о работе комиссии и решения ряда других государственных вопросов. С ним поехала часть офицеров секретариата, в том числе и я.

В Москве нас и застало известие о полной и безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Конец войне! Самой кровопролитной и страшной войне в истории человечества!

Трудно передать словами, что творилось в те часы и дни на улицах столицы. Люди обнимались, смеялись, плакали от радости. Как же, победа! А к ней ведь мы шли целых 1418 огненных дней и ночей!

Потом мы стали очевидцами величественного Парада Победы. На него я взял с собой старшего сына Валентина, которому тогда было всего шесть лет. Поставил его впереди себя, сказал:

— Смотри, сынок, на самый светлый праздник! Смотри и запомни это на всю свою жизнь!

Сводные полки были построены на Красной площади так, как действовали когда-то фронты. На правом фланге — сводный полк Карельского фронта, Ленинградского, 1-го Прибалтийского, 3, 2 и 1-го Белорусских, затем 1, 4, 2 и 3-го Украинских фронтов. Далее — сводные полки Наркомата обороны СССР и Военно-Морского Флота, военных академий и училищ, войск Московского гарнизона.

Командовал парадом Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский. А принимал — Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, в то время заместитель Верховного Главнокомандующего.

Парад замыкали бойцы, несшие 200 опущенных к брусчатке знамен и штандартов разгромленных фашистских частей и соединений. Вот они все разом сделали поворот, и под барабанную дробь к подножию Мавзолея, шелестя рваными полотнищами, полетели ненавистные символы с паучьими свастиками. Так история клеймила фашизм печатью позора.

На следующий день в газете «Правда» Леонид Леонов писал:

«Дорогие отроки, и девочки, и вы, совсем маленькие! Запоминайте этих грозных и очень добрых людей, избавивших вас от кнута и виселицы, от газа циклона и Печки со страшным красным глазком, от изуверских фашистских вивисекций и от горьких, всегда таких неслышных детских слез. Пусть в вашей невинной памяти навеки запишется этот день, полный всяческих благодеяний. Таких подарков детям не дарил еще никто. И если когда-нибудь усталость надломит ваше вдохновенье или грянут черные минуты, от которых мы, немножко постаревшие и смертные, не сможем оборонить вас на расстоянии веков, — вспомните этот день, и вам смешна станет временная невзгода. Вам будет так, как если бы вы раскрыли бесконечно святую книгу творческой муки, беззаветного героизма и бессонного труда. Эта книга называется — Великая Отечественная война».

А Союзная контрольная комиссия продолжала свою работу. Больше того, забот нам день ото дня все прибавлялось. Советское правительство и командование наших войск приняли решение об оказании помощи венгерскому населению. Совнарком СССР обязал командование 2-го и 3-го Украинских фронтов передать венграм несколько тысяч тонн продовольствия, оказать помощь местным крестьянам зерном и тягловой силой в период весеннего сева. А еще в феврале и марте 1945 года Советское правительство предоставило Венгрии заем в сумме 950 миллионов пенго, который затем был увеличен еще на 100 миллионов.

Положение венгерского населения действительно было бедственным. Немецко-фашистские войска, отступая, вывезли не только большую часть оборудования промышленных предприятий, продовольствия, но и весь золотой запас государства. Вот тут-то и проявился гуманизм Страны Советов, которая, едва выйдя из страшной и разрушительной войны, уже протягивала руку помощи другим странам и народам.

25 сентября 1945 года произошли еще более существенные изменения во взаимоотношениях между СССР и Венгрией. В соответствии с директивными указаниями К. Е. Ворошилов письменно уведомил премьер-министра временного национального правительства этой страны, что Советский Союз решил восстановить с ней дипломатические отношения и обменяться посланниками. От СССР таким чрезвычайным и полномочным посланником был назначен Г. М. Пушкин.

Несколько слов о Георгии Максимовиче. Это был талантливый, политически зрелый дипломат. Пользовался большим авторитетом не только у нас, работников СКК, но и у венгерских друзей. Прекрасно знал Венгрию, досконально изучил ее еще в довоенное время, работая здесь в советском посольстве.

О высокой эрудиции Георгия Максимовича свидетельствует хотя бы такой факт, что, подготавливая информацию о внутриполитическом положении в этой стране, он так четко и полно излагал суть дела, что Климент Ефремович подписывал этот документ почти без поправок.