В городе жестоких людей

Леонид орал, вклинивался между ними, поочередно оттягивал то одного, то второго. Пару раз отрикошетило и в его сторону.

Денис наносил удары с такой силой, что потемнело в глазах. Не прошедшая до конца грудная боль разрывала изнутри на части, особенно после пропущенного удара в солнечное сплетение.

— С*ка, я убью тебя, — действовал ловко, на автомате, оттесняя Антона к стене, но уже заметно пошатываясь. — Больше ты её и пальцем не тронешь. Если я узнаю, что ты подошел к ней — тебе п*зд*ц.

— А-а-а, узнал всё-таки, — Антон прогнулся, потом отскочил в сторону и, изловчившись, поставил блок. — Так вот, братишка, я даю тебе стопроцентную гарантию — ты не будешь с ней.

Денис рванул к нему, оттесняя встрявшего между ними отца.

— Это уже не тебе решать.

— А кому?

— Да успокойтесь, вы! — взревел Леонид, окольцевав сзади Антона. — Денис! — рявкнул, отшвырнув сына в дальний угол. — Денис!! — командный тон не подействовал.

Денис бросился за Антоном, пытаясь оттолкнуть вцепившегося за руку отца. Честно, ничего не соображал. Всего лишь миг — и в его сторону прилетел удар. По виску. Он вызвал временное помутнение. Перед глазами не отец, а изнасилованная Ксюша. Замахнувшись, искусно сделал перехват, блокируя очередной выпад отца и не отдавая себе отчёта, ударил в ответ.

Леонид заметно пошатнулся, не понимая, откуда взялась эта агрессия, а Денис уже вколачивал в пол Антона, харчащего от нехватки воздуха. Сцепленные на шее пальцы перекрывали кислород, заставляя извиваться удавом.

Наверное, задушил бы. Реально. Состояние аффекта? Вполне возможно. Внутри полыхал такой ад, такая ненависть, что задыхался наравне с братом. С*каааа.

И только оглушительный удар сзади, вынудил разомкнуть пальцы, освобождая урода. Дениса завалили на пол, заломив руки. Кто-то надавил коленом между лопаток, вырвав болезненный стон.

— Пошли нах**, — зарычал Денис, стряхивая подоспевших архаровцев.

— Успокойся!! Парни, осторожно, у него перелом ещё не сросся, — промычал Леонид, прикрывая тыльной стороной ладони разбитый нос. Вот это замес, так замес. — Угу, вот так, осторожно. На диван его, ага… А второго… — окинул взглядом окровавленное лицо младшего сына, — в туалет. Окуните пару раз куда следует.

— Всё равно я был у неё первым… Во всех смыслах… — прохрипел Антон, когда охранники подхватили его под руки и потащили принимать водные процедуры.

«Но не последним», — произнес про себя Денис, чувствуя, как наливается болью травмированный бок.

Леонид повернулся к сыну, внимательно рассматривая относительно не пострадавшее лицо, если не брать во внимание разбитую губу и пару ссадин. Не думал, что в нем столько агрессии по отношению к брату. Хреново, когда твои дети готовы перегрызть друг другу глотки и грозятся смертью. А ещё паскудней, когда подобная х**ня происходит из-за бабы.

Денис тяжело дышал, надавливая рукой на грудную клетку. Боль была отрезвляющей, но не настолько, чтобы можно было прийти в себя основательно. До чего же паршиво. Легкие не умещались внутри, норовя взорваться. В висках пульсировало, ограждая от всего произошедшего бешеным стуком. Слишком жестокой оказалась правда. Не успел подготовиться.

— Ты охренел? — набросился на него Леонид, поставив перед диваном чудом уцелевший стул, и взгромоздился на него, громко выдохнув. — Что на тебя нашло, Денис? Посмотри на меня!.. Сейчас ты мне всё подробно расскажешь, иначе… если за дело возьмусь я, — гневно сузил глаза, — прилетит всем.

Денис безучастно перевел на отца взгляд, сгорая от не выплеснувшейся до конца злости.

— Мне просто захотелось его отп*зд*ть. Такой ответ устраивает? Кстати, — кивнул на разбитый нос, — сам виноват.

Леонид качнулся на стуле, сжав увесистый кулак.

— За это ответишь со временем.

— Не сомневаюсь. — Потребовалось немного времени, чтобы отдышаться. Чтобы прекратила бить дрожь от адреналина. Убил бы, с*ку. И не только за Оксану.

— Денис…

— Тебе лучше не лезть ко мне с вопросами, — произнес грубо, прикрыв глаза.

— Я жду! — надавил Леонид приказным тоном.

Денис вздохнул, понимая, что отец всё равно узнает. Вопрос, какую именно правду и от кого. Черт! Черт! Черт!

— Что тебе рассказать? М?.. Как твой сын посягнул на то, что изначально было моим? Как пошел против меня? Или… — прикрыл глаза, чувствуя, что нихера не отпустило, — когда девушка сделала выбор — изнасиловал её? Так это всё не ко мне.

Леонид напряг челюсти, поглощая в себя каждое слово. Значит, всё-таки, баба.

— А ты уверен, что изнасиловал?

От этого вопроса Денис протяжно застонал, пройдясь испачканными в кровь руками по лицу. Не его крови. Своей уже вдоволь нахлебался.

Леонид внутренне напрягся. Если это так, то расклад хреновый.

— Допустим, правда. Почему не заявила?

— Честно? Ты сейчас серьёзно? И Антон бы ответил?

— Если не перед судом, то передо мной — точно. Ты сомневаешься в моем авторитете?

Денис фыркнул, попытавшись подняться, и тут же рухнул обратно. Леонид завел шарманку о том, что ни одна женщина не стоит вражды между братьями, тем более, не знающая, чего хочет изначально. Но он не слушал. Когда сердце сбавило скорость, а перед глазами прояснилось, до мельчайших подробностей вспомнил разговор с Оксаной в общежитии. Дурочка. Какая же она дурочка. И он такой же. Повелся на её уговоры. Дебил… ой деби-и-ил.

— Не лезь, бать, — огрызнулся, всё-таки поднявшись. Уголки губ дёрнулись в мрачной усмешке. — Я серьёзно. Сами разберемся.

— Поубивав друг друга? — охренел Леонид, не спуская с пошатывающего сына глаз. — Денис, приди в себя. Два дня даю. Если не опомнишься — поговорим на более понятливом для тебя языке.

— Ты же знаешь, — усмехнулся он презрительно, скривившись от боли, — я всегда открыт для диалога. Только предупреждаю — вдолби в больную бошку своего сынка, чтобы не смел приближаться к ней. Узнаю — сначала переломаю ноги, а потом… — посмотрел на отца с вызовом. Между лопаток скопилось напряжение. Решение принято и пути назад нет. — Сверну шею, — закончил холодно, выдержав отцовский взгляд.

— Антон прежде всего твой брат. Ты что несёшь?! Семья превыше всего. Или ты забыл?

— Он мне никто, — ответил Денис сухо, остановившись ненадолго у двери. — А на счёт семьи… тут ещё спорный вопрос.

Глава 27

На консультации у Коропа тупила страшно. Была рассеянной и несобранной. Куратор, заметив её состояние, поинтересовался, всё ли хорошо. Пришлось сослаться на плохое самочувствие и отпроситься домой пораньше. Хотя, чувствовала она себя действительно плохо.