В городе жестоких людей

Ксюша вздрогнула в его руках, поддавшись вперед и от прикосновения к её соскам, в паху Дениса выстрелило болезненным спазмом. Её кожа вся в мурашках, раскаленная до предела… как и его. До сумасшествия захотелось её. Чтобы всю и сразу.

— Ксюх, — прохрипел, едва контролируя голос, — я знаю, что веду себя как бессердечное животное, но если я сейчас не возьму тебя, то рехнусь, нахрен.

— Так чего ты ждешь? — подстрекнула, приподнимаясь на носочках для поцелуя. — Не мучай ни себя, ни меня. Я хочу забыть о том кошмаре. Помоги мне…

Как же подхлестнули Дениса её слова. Отключили напрочь тормоза, подтолкнув в пучину безудержной страсти. Он грубо схватил её и, не обращая внимания на пульсирующую боль в разбитой губе, впился в мягкие губы глубоким поцелуем. Ксюша запрокинула голову, и Денис запустил ладони в длинные локоны, перебирая между пальцев шелковистую массу.

Девушка протяжно застонала, и ему пришлось сбавить напор. Теперь целовал её мучительно медленно, нежно, лаская языком зацелованную припухлость. С трудом давалась эта медлительность, разум уже отказывался что-то соображать от нехватки крови, которая водопадом хлынула вниз, в пах. Впереди целая ночь, можно было и не торопиться. Но как тут не торопиться, когда возбуждение по венам переменным током, а от ощущения нежной кожи под ладонями сносило крышу.

Ксюша почувствовала, как увлажнилась промежность под напором будоражащей твердости. Ласки Дениса были и грубыми и нежными одновременно. Потянув за волосы, он заставил её подставить под горячий язык шею, ключицы, полную грудь. Стоило ему втянуть в себя поочередно затвердевшие соски, как между ног произошло самое настоящее извержение.

Не отдавая отчета своим действиям, он гулко порыкивал, посасывая вишневые горошинки, иногда забываясь настолько, что невольно прикусывал манящую твердость, желая ощутить её вкус. Ксюшины руки блуждали по его телу, ласкали грудные пластины, бугрившиеся от напряжения мускулы. Но когда её пальцы опустились на эрегированный на всю мощь член, у него полностью полетели тормоза.

Один резкий рывок — и она оторвана от пола.

Не успела пикнуть, как ноги сами обхватили его бедра. Денис отвел мокрую полоску белья в сторону и в тот же миг ворвался в неё, содрогаясь от яркого ощущения. Внутри её лона было так влажно и узко, что из глаз посыпались искры.

Остановился… В голове пронеслись запоздалые мысли об осторожности. Разве можно так?

Продолжая удерживать на весу дрожащее тело, обругал себя за несдержанность и осторожно вышел, всматриваясь в широко распахнутые глаза. В них светилось что-то настороженное, что-то тревожное, не подлежащие его пониманию.

Ксюша словно не видела его. Она прислушивалась к себе. К тихому, всё нарастающему наслаждению, зародившемуся глубоко внутри несколько секунд назад, от которого безмерная радость разлилась по всему телу. Их дыхание сливалось в одно, опаляя пересохшие губы. Денис выругался, прижав девушку к груди, и прошептал севшим голосом:

— Прости-и-и… я не хотел сделать тебе больно.

Она подтянулась на его шее, отыскивая промежностью член и бесстрашно насадилась сначала на мокрую головку, а потом и на всю длину каменной плоти. Денис рыкнул, поддерживая её на весу, не позволяя принять его до самого упора, но Ксюша укусила его за шею, заставив вздрогнуть.

— Ксюх, может, поменяем позу? — сглотнул, понимая, что это ей действительно может быть больно.

— Я хочу именно так, — уперто прошептала она, очертив пальцами контуры его губ.

— Хорошо… Но предупреждаю, будет жестко.

Да либо как. Ей было всё равно. Лишь бы поскорее взорваться долгожданным оргазмом. Внизу живота настолько мучительно ныло от тягостного ожидания, настолько пульсировало от желания, что кружилась голова. Ощущение наполненности, которое он дарил, будучи внутри, подталкивало желать большего. Стать с ним одним целым. Принять в себя настолько глубоко, настолько это вообще возможно.

Денис опустил девушку на пол, прижав указательный палец к припухлым губам, предотвращая недовольный возглас, и снял с неё трусики. Потом подошел к прикроватной тумбочке и достал из верхнего ящика презерватив.

— Иди сюда, — поманил к её себе, подхватывая на ходу под ягодицы, и ловко подбросив вверх, осторожно вошел в сочившееся обильной смазкой лоно. — Буду воплощать твое желание в реальность.

— Жестко и нежно? — улыбнулась она, крепко обхватив ногами его талию.

— Жестко и нежно, — пообещал, наблюдая, как затрепетали длинные ресницы.

Да, она оказалась именно такой, как он и ожидал: легкая, жаркая и податливая, трепетная и безумно сексуальная. Ритмично двигался в ней, на всю глубину, до самого упора и, удерживая на весу дрожащее тело, пил с манящих губ сладкий нектар.

Резкий толчок — обоюдный стон. Ещё… Ещё… Ксюшины глаза затуманены подступающим оргазмом и ему безумно нравилось упиваться её отдачей, капельками пота на висках, раскрасневшимся лицом. По впившимся в спину ноготкам понял — уже скоро. Она у рубежа… Можно отпустить себя… Уже можно… Отдался накрывающей волне дикого оргазма, сделав решающий глубокий толчок и припав к Ксюшиным губам, протяжно выдохнул.

Мир вспыхнул слепящим белым пламенем и разлетелся на тысячи раскаленных осколков…

Ксюша откинулась назад, расцепив руки и прогнувшись в спине, кончила. Денис подхватил её под спину, не давая упасть, и тихо рассмеялся, наслаждаясь открывшимся зрелищем. Не спешил выходить из неё, прислушиваясь к обоюдным ощущениям. Никогда не испытывал ничего подобного.

Спустя время она подалась к нему, обняла покрывшиеся испариной плечи и, прижавшись щекой к вспотевшему виску, постаралась выровнять сбившееся дыхание. Это было… феерично и непередаваемо. Сколько всего хотелось сказать, но язык не слушался. По телу гуляла оргазмическая дрожь, сердце выпрыгивало из груди, а перед глазами всё плыло.

Так и стояли в тишине, прислушиваясь к сердцебиению друг друга, и упивались накатившей слабостью, будучи не в силах пошевелиться.

Глава 29

Ксюша проснулась первой. Сначала лежала не шевелясь, боясь потревожить Дениса, а потом всё-таки слегка приподнялась на локте, отлипаясь от вспотевшей груди Ходакова. Видимо, эта самая испарина и стала причиной раннего пробуждения.

Денис был таким горячим, что рядом с ним можно запросто спать не укрываясь. Ещё и не отпускал от себя всю ночь. Сколько не пыталась отстраниться — всё в пустую. Он сразу просыпался, и возвращал её на прежнее место: то к себе на грудь, то на плечо, а то и вовсе наваливался сзади, сграбастав в крепких объятиях. Сначала даже было в кайф. А потом, когда стало невероятно жарко, захотелось свободы. Однако… пришлось смиренно лежать и в буквальном смысле слова плавиться. Хорошо, удалось сбросить одеяло, а то сварилась бы нафиг до утра.

Вдалеке, над горизонтом, показались первые лучи. Красиво. Таинственно. Волнительно. Некоторое время наблюдала за рассветом, не смея лишний раз пошевелиться. Потом осторожно повернулась к Денису лицом и принялась рассматривать расслабленное лицо, загадочные узоры татуировки и незамеченный доселе тонкий вертикальный шрам над правой грудью. До колких иголочек на кончиках пальцев захотелось прикоснуться к нему, а ещё лучше — поцеловать.

Давний сон стал явью. Да такой волнительной, что внизу живота мгновенно завязался морской узел. Не распутать его, не развязать самой. Только Денис мог освободить от болезненной тяжести, даря поистине райское наслаждение.