В магической тени

Подали ужин. Он проходил в молчании: каждый был поглощён едой. Но если Эллина ела мало - сказывались нервные переживания, то Брагоньера нельзя было упрекнуть в отсутствии аппетита. Расправившись с содержимым своей тарелки, он отдал дань коньяку, откинувшись на спинку стула, неспешно потягивая напиток. За первым бокалом последовал второй, судя по всему, не последний.

– Можно и мне немного?
– чтобы схлынуло напряжение, гоэте нужно было ещё выпить. Алкоголь всегда притуплял чувства, помогал расслабиться и забыть, не думать.

– По-моему, вам достаточно, госпожа Тэр. У вас уже слегка блестят глаза. Разве совсем чуть-чуть, чтобы не мучила бессонница.

Прикрыв глаза, Брагоньер пододвинул к себе второй бокал и слегка окрасил его донышко карамельной жидкостью. Всего пара глотков, но, сделав их, Эллина почувствовала, как поплыл перед глазами мир. Страхи разом ушли, мысли и движения стали заторможенными, а внутри было так тепло и приятно...

Гоэта почувствовала на себе взгляд соэра, но никак на него не отреагировала, продолжая сидеть, слегка склонив голову набок. Плащ сполз, часть его уже лежала на полу, но Эллине и так было не холодно.

– А что станет с той ведьмой?

Она не сразу поняла, что спросила это вслух, а потом с ужасом осознала, что уже минут пять выставляет свой мыслительный процесс на всеобщее обозрение. И про Малиса, и про свою горемычную судьбу, и про то, что у каждой услуги бывает цена, и о Брагоньере, который "играет в доброго следователя, притащил меня сюда, напоил, а теперь думает, какую бы выгоду из меня извлечь. И, сдаётся мне, про постель он приврал - иначе зачем коньяк?".

Прикрыв рот рукой, Эллина поспешно извинилась и в отчаянии оглянулась на дверь.

Вот, что значит пить крепкий алкоголь на полупустой желудок и с расшатанными нервами!

Соэр никак не прокомментировал её исповедь, просто констатировал, что последний бокал был лишним.

– Коньяк - это новый способ допроса, да? Не хочешь говорить - а скажешь...

– Всё, госпожа Тэр, вы уже ведёте себя неприлично. Вспомните о том, что вы порядочная женщина, а не портовая... Так что воздержитесь от предположений, которые назавтра вызовут только стыд. Вас проводят в комнату.

– В комнату?
– гоэта удивлённо взглянула на него.
– У меня же есть камера... Хотя радует, что проводят, а не оставят.

– Не нужно было наливать вам последний бокал, - покачал головой Брагоньер, встал, подошёл к ней и протянул руку. Эллина никак не отреагировала, так что ему пришлось действовать самостоятельно.

Соэр обхватил её за талию и под протестующее: "Я не хочу!" поднял на ноги, откинув в сторону мешавший плащ. Эллина попыталась оттолкнуть его, но Брагоньер ловко перехватил её руки. Тогда гоэта начала брыкаться и даже попробовала укусить.

– Да тише вы! Поберегите силы, их у вас немного. Эллина Тэр, мне обездвиживающее заклинание применить? Я понимаю, у вас теперь превратное отношение ко всем мужским действиям, но это не повод вести себя, как конченая истеричка. Хорошо, отказываетесь от помощи - ваше право. На ногах-то прямо стоять можете?

Он отпустил её, и, потеряв равновесие, гоэта чуть не упала, хорошо, вовремя успела ухватиться за край стола.

– Так вы думаете, что я пьяная?

– Я это вижу. Частично моя вина, конечно, но ничто не мешало вам отказаться. Пьяная женщина - отвратительное зрелище. Совсем ничего не ели до ужина? Иначе не могло вас так... Ну, так что, госпожа Тэр, в помощи вы не нуждаетесь?

Эллина отрицательно помотала головой и, пошатываясь, направилась к двери. Ноги предательски заплетались, голова кружилась и неожиданно стала такой тяжёлой. А ещё жутко хотелось спать.

Брагоньер осуждающее смотрел на неё, потом не выдержал и, не обращая внимания на словесные протесты и заверения, что она трезва, подхватил Эллину на руки. Та судорожно вцепилась в его плечо, почему-то решив, что её непременно уронят. В этот раз она не брыкалась и не кусалась, уткнувшись носом в воротник его рубашки. Так и задремала.

Утро застало гоэту в постели. Она лежала поверх покрывала в какой-то комнате, небольшой, с минимумом необходимой мебели.

Судя по пробивавшемуся в помещение солнцу, было уже поздно.

На стуле рядом с кроватью Эллина обнаружила сумку со своими вещами и одежду, которая была на ней в момент последнего ареста.

Голова немного побаливала, вставать не хотелось, но желание поесть пересилило. Переодевшись, гоэта подошла к двери, подёргала её - заперта - и громко забарабанила по доскам, привлекая внимание. Она надеялась, что её не собираются заморить голодом, стоило ради этого вытаскивать её из камеры.

Ожидания Эллины оправдались: ей принесли завтрак, кувшин с водой и полотенце. Всё это радостно было пущено в дело.

Потом кувшин и посуду молчаливо убрали - всё та же служанка в сопровождении двух солдат.

Заняться было решительно нечем, и гоэта лежала, рассматривая потолок. В таком положении её и застал Брагоньер.

– Ознакомьтесь, - не здороваясь, он протянул ей кипу бумаг с оттиском Следственного управления Урцхена.

– Что это?
– Эллина в недоумении посмотрела на него.

– Листы из вашего дела, точнее, свидетельские показания, в том числе, ваши. Читайте внимательно, чтобы потом не было путаницы. А после я составлю окончательный протокол дознания с вашим детальным рассказом о произошедшем. Полагаю, вы в состоянии сочинить что-то правдоподобное.

– Вы предлагаете мне солгать, господин соэр?
– она не верила собственным ушам. Значит, ей не приснилось, он пошёл на должностное преступление?

– Я предлагаю объяснить причины вашего проступка чем-нибудь, кроме дурости и любви к тёмным. Пожалуйста, госпожа Тэр, не хотите - настаивать принять мой благородный жест не буду. Подготовлю обвинение для суда - материала вполне достаточно. Будете сидеть, а потом, когда выйдете, если, разумеется, доживёте до этого времени, станете бродяжничать...

– Господин соэр, вы меня не так поняли. Я безмерно вам благодарна, я даже не надеялась... Впрочем, я, кажется, ещё вчера вас благодарила. Разумеется, я сделаю всё, как вы пожелаете.

Гоэта углубилась в чтение и, чем дальше, тем больше понимала, что приговор должен был быть обвинительным. Никаких смягчающих обстоятельств, чистосердечное признание, побег... И понимала, что, как бы это парадоксально ни звучало, ей очень повезло, что Гланер её тогда подставил, что она узнала всю его подноготную, что она теперь идеальная наживка. Только это и спасло её от тюрьмы - её полезность.