В объятиях шторма

В логове Андрея царил незначительный творческий беспорядок.

В кресле лежала спортивная сумка, рядом с которой валялись кроссовки Шумова. Напротив кровати расположилась внушительная гардеробная с раздвижными дверями из тёмного дерева. На некоторых полках царил беспорядок.

В глаза также бросились небольшие картинки в фоторамках, висящие над изголовьем кровати.

Что-то связанное с супергероями, в которых Лера ничего не понимала.

Бросила быстрый взгляд на часы на прикроватной тумбочке. И если им можно верить, то времени до работы ещё было полно.

Собирая свои разбросанные по комнате вещи, она неосознанно закусила губу.

На коже разом вспыхнули вчерашние прикосновения Шумова. Сердце зашлось. Во рту пересохло.

Наскоро одевшись и расчесав волосы пальцами, она проскользнула на кухню.

Из ванной доносится приглушенный звук льющейся воды.

Лера умылась и набрала воды в стакан, чтобы смочить горло. Холодная вода помогла немного привести ее в чувство.

Что-то странное показалось ей в обстановке, залитой утренними лучами зимнего солнца.

Например: женская кожаная сумка экстравагантного красного цвета на кухонном острове, небрежно брошенное пальто на спинке дивана, явно женское.

Повинуясь странному порыву, Лера заглянула в прихожую.

Да…там стояли чёрные ботинки на тонкой шпильке.

Из ванной послышался протяжный мужской стон.

За ним последовал короткий женский.

Бокал в ее руках качнулся и выскользнул из подрагивающих рук. Разбился.

Сердце пронзила мерзкая догадка.

Богатырева переступила через осколки, рывком распахнула дверь ванной комнаты, щелкнула выключателем и обомлела.

Картина маслом…

Голая Мирослава на коленях перед Андреем с его членом во рту.

Приплыли.

Богатыреву качнуло, будто кто-то невидимый со всего размаху ударил ее в грудь. Тошнота подкатила к горлу, а сердце сжалось до размера игольного ушка.

— Какого хрена здесь происходит?

Собственный голос показался ей каким-то чужим. К глазам побежали горькие слезы.

Стоило их глазам встретиться, как на лице Шумова тут же вспыхнула тревога. Он беззвучно открыл и закрыл рот.

Хватит с нее. Достаточно!

Провал…

Не помнила, как запихивала ноги в ботинки, как в спешке не сумела попасть в рукав с первого раза. Как выбежала из его квартиры, будто за ней гналась стая голодных собак…

Пришла в себя уже по пути на работу.

И словно назло, судьба именно сегодня решила поиздеваться над ней, потому что первым в списке персональных уроков был Корнеев Адам Тагирович.

Только тебя здесь не хватало, начальник службы безопасности нашей администрации…

Глава 15

***

Несчастная кошка порезала лапу —

Сидит, и ни шагу не может ступить.

Скорей, чтобы вылечить кошкину лапу

Воздушные шарики надо купить!

Д. Хармс.

***

Подъехав к художественной школе, Лера с остервенением сжала руки на кожаном руле, чтобы хоть как-то приглушить в себе клокочущую ревность.

Быстро же ты въелся под кожу, Андрей…

С досадой качнув головой, зажмурилась, сдерживая вновь подступающие слезы.

— Отставить сопли и слюни. — рявкнула сама себе зло.

До начала урока с Корнеевым оставалось не более получаса.

Богатырева заглушила мотор и выбралась из машины. Неожиданно ойкнула, стоило наступить на заснеженный асфальт.

Видимо, под лошадиной дозой адреналина она не заметила, как наступила на один из осколков, когда в спешке сбегала из развратного логова Шума.

И все же, что-то не складывалось…

Мысли, словно беспокойные птицы, бились в ее голове, разлетаясь в разные стороны еще до того, как она успевала поймать их за хвост.

Кое-как доковыляв до парадной двери, Лера вытащила ключи, но подрагивающие пальцы, то ли от холода, то ли от переизбытка эмоций, никак не хотели попадать ключом в скважину.

— Давайте я. — раздался за её спиной знакомый и уверенный бас.

От неожиданности она дернулась, хватаясь рукой за грудь.

— Извините, не хотел вас напугать. Доброе утро, Валерия…Олеговна.

— Доброе. — проблеяла.

Теплая мужская рука уверенно прикоснулась к ее ледяным пальцам, задержавшись на мгновение, после чего ключи оказались во власти Адама Тагировича.

Щелчок. Двери открылись.

— Дамы вперёд. — жестом любезно пропустил её первой.

Лера, позабыв о ноге, смело шагнула внутрь. Нога отозвалась резкой болью, будто по ней пустили разряд тока. Если бы не сильные руки начбеза, она бы с позором растянулась на полу в собственном коридоре.

— Что же вы так неаккуратно, Валерия. — с едва уловимой смешинкой в голосе сказал он, подхватывая Леру под локоть.

— Нога. — жалобно застонала. И в подтверждение своих слов, прикоснулась к бедру.

Без лишних расспросов Адам Тагирович подхватил ее на руки, от чего щеки Леры предательски полыхнули румянцем.

— Не стоило. — вымученно выдавила из себя.

— Прикажете поставить обратно? — густая бровь начбеза причудливо изогнулась.

— Я бы так…доскакала…

— Уже доскакались, судя по всему.

Усилием воли пришлось заглушить в себе волну протеста. Все-таки помощь Адама Тагировича была весьма к стати.

— Куда?

— По коридору и направо.

— Миленько тут у вас. Столько картин.

— Это же художественная школа…

— И вы одна здесь всем заведуете?

— Нет. Вместе с подругой.

— Ясно.

Поддавшись странному порыву, Лера украдкой стала рассматривать Корнеева.

Веки у него были тяжёлые, словно он не спал как минимум несколько дней. Глаза серые, холоднее самой стали. Густые, тёмные брови с крутым взлетом. Нос слегка неровный с горбинкой, словно не раз был сломан. А меж бровей глубокая морщинка, будто на него разом легли все тяготы мира.