В объятиях зверя

Девчонка своей податливостью распалила его, а упускать добычу он не хотел. Чёрт с ними, с напрягами, сейчас его одолевали другие желания, требовалось дать выход напряжению, сжигавшему изнутри, и эта аппетитная красотка совсем не прочь немного расслабиться в его объятиях. Он жаждал секса с ней с той минуты, как она явилась в клуб, и то, что сначала было предложено добровольно, а после вновь стало запретным плодом, лишь раззадоривало азарт.

На хер куда-то ехать, звонить Ритке или Лике, когда рядом эта свеженькая красоточка, от которой крышу уже понесло в сторону.

— Д-да… — запнувшись, просипела Василина, хватаясь за его спину, и плетясь за ним, как послушная марионетка. — только…

— Только — чё? — поднял он голову, обуздав порыв трахнуть её прямо здесь, на улице, где в любой момент их могли застукать местные жители.

В обсидиановых глазах плескалась паника. Бля, он не мог понять, чего она хочет. То ли боится его до смерти, то ли снова играет. На хрен здравый смысл, некстати проснувшийся, разве не этого она ждала, придя к нему в наряде ненасытной нимфетки?

— Мы же… Почти незнакомы. — робко пискнула Вася совсем не то, что нужно было сказать.

Щеки её залило багрянцем. А Зверь коротко и зло хохотнул, и она с удивлением увидела, что они уже у крыльца, почти у самой входной двери. Господи, да соберись же ты… Это проще, чем кажется, отвлекись, не зацикливайся на том, что произойдёт. Да, страшно так, что внутри кишки скручивает в жгуты, и ноги как ватные, но это не смертельно. Куда омерзительнее, что тело реагирует на ласки Зверя, с радостью отзывается на каждое его прикосновение, и до жути стыдно, что вот так откровенно хочется дать волю рукам и губам.

— Детка, на дворе двадцать первый век. — отобрал бандит сумочку, и припечатав Василину к стене, нетерпеливо стал рыться в поисках ключей. — щас даже малолетки трахаются в подъездах со случайными знакомыми, а мы с тобой взрослые люди. Я хочу тебя поиметь, и ты хочешь, чтобы я тебя отымел, так на хрен усложнять? Или ты замужем?

Она закрыла лицо ладошками, борясь с эмоциями. Конечно, он всё верно сказал, пусть в грубой форме, но ведь так оно и было. Между ними возникла та проклятая химия, так воспетая современными эстрадными певцами, и какая разница, отдастся Вася ему добровольно или по указке Лёни? Даже лучше, что она чувствует к Зверю притяжение, хоть не будет совсем противно.

Глава 11

— Нет. Я не замужем. — успокоила Василина, когда поняла, что отступать поздно, и втолкнула Зверя в сенцы.

— Нормалёк. С окольцованными бабами из принципа не трахаюсь.

Она сердито прищурилась, но промолчала. Сколько же у него их было, «свободных» женщин?! И она, наверное одна из многих. Это задело, конечно. Но Вася себя одернула. То, что между ними происходило, вообще не укладывалось в привычные рамки. Оба хранили свои тайны, оба лгали друг другу. Она даже не знала, женат ли он, и кто такая Лариса Геннадиевна, упоминание о которой она слышала из телефонного звонка.

Всё это неважно. Просто сделать, как надо, заставить его загореться ею, захотеть встретиться еще, и еще раз. Ей нужно выпытать информацию для дядюшки, и Василина прекрасно осознавала, что для этого придётся засунуть гордость в самый темный уголок, и снова переспать со Стасом.

Шагнув в небольшую кухоньку, Станислав сжал Васину руку, переплел пальцы с её прохладными пальчиками, и захлопнул дверь. В доме было душно, но, скорей всего, это его самого сжигал огонь изнутри. Девушка потянула его в сторону задернутых штор, и они оказались в спаленке. В небольшой по габаритам, уютной, опрятной. Кровать была застелена красивым новым пледом, в распахнутое окно задувал бодрящий ветерок, шелестел на письменной столе журналами, лениво игрался с занавесками.

Слова были лишними. Зверь стащил пиджак, бросил на спинку продавленного старого кресла. Вася отвернулась, непослушными руками стягивая джинсы. Сердце отбивало дробный марш, в ушах шумело так, что она едва расслышала:

— Не трогай. Иди сюда.

Он звал её к себе, чтобы раздеть. Она зажмурилась, испытывая убийственную неуверенность. У неё мало опыта в сексуальных отношениях, а если совсем честно, то его и вовсе нет. С бывшим парнем она хоть и спала, но назвать того хорошим любовником можно было с натяжкой. Традиционно всё было, без долгих прелюдий, торопливо, прямо как в советские времена, блин. Украдкой, смешно.

Зверь обошел её и остановился за спиной. Вася едва дышала, мелко дрожа в предвкушении неизбежного, и не знала, куда деваться. Что и как делать-то? Он же поймёт, что она неопытная, и может разозлиться. В клубе она старательно изображала искушенную львицу, а на деле была жалким котенком, попавшимся в лапы к хищнику.

С неё сняли футболку, а Василина с трудом удержалась, чтобы не скрестить руки на груди, не прикрыться. Его теплые ладони огладили плечи, приподняли волосы, и кожу на лопатках тотчас обожгло дыханием. Поцелуй был нежным, невесомым, вызвал нервный смешок. Алчные губы скользнули вдоль позвоночника, по выпирающим косточкам, щекоча, дразня, пробуждая сладкие ощущения.

— Ты пахнешь страхом, детка. — шепнул ей в ушко Стас, лизнул впадинку у ключицы, и притиснул девушку к себе.

Это было приятно и мучительно, чувствовать его так близко, и Вася захватила зубами нижнюю губу. Зверь подался к ней бедрами, показывая, как хочет её. В поясницу упиралось мужское естество, даже сквозь плотную ткань штанов оно было внушительным и твердым.

— Я не боюсь. — прошептала она, интуитивно съежившись в комок нервов, когда он накрыл руками её груди.

— Бои-ишься. — хрипло возразил он, уткнувшись носом в её шею.

Сдвинул чашечки простого белого бюстгальтера вниз, освободил упругие холмики, и начал умело ласкать, чуть придавливая соски большими пальцами. Новая волна удовольствия накатила внезапно, оглушила, заставила выгнуться назад, теснее прильнуть к мужчине. Под его чувственными движениями горошинки свернулись в камушки, выросли, стали пронзительно чувствительными. Вася судорожно хватанула ртом воздух.

Слава не дарил ей таких ласк, он грубовато лапал её за грудь, просто впивался в губы и ронял на постель, а потом вторгался в лоно, тяжело пыхтя и елозя на ней. Порой Василина думала, уж не фригидная ли она, потому что никакого наслаждения с ним не испытывала, а если он и сумел довести её до оргазма, то это было не очень ярко, тускло, быстро.

Сейчас же тело сгорало в адском пламени, меж бедер покалывало, тягуче ныло, требуя большего. Она свела ноги, стремясь потушить странные, сводящие с ума ощущения, но лишь сильнее распалялась. Её круто развернули, горячность Стаса передалась и ей. Он жадно окинул её всю взглядом, и медленно потянул её джинсы вниз.

Она ухватилась за его мощные плечи, едва держась на ногах. В горле саднило, было трудно дышать, и она изнывала от ожидания чего-то, беспорядочно поглаживая руки мужчины, расправляющиеся уже с трусиками.