В оковах его власти

—Саш, я не могу…— просипела Маша, и это было сродни еще нескольким пулевым во все суставы сразу. Превозмогая всего себя, я поднажал и спустя мгновение на горизонте показалась больница.

—Все хорошо, все будет хорошо, маленькая, — как заведенный шептал я, медленно тормознув у входа. Вылетел как пуля, поднял малышку на руки. В больнице нас уже ждали. Я быстро уложил Машу на носилки и все время держал ее за руку. Взмокшая не то от жары, не то от боли она медленно моргала, всматриваясь в меня растерянным взглядом.

—Я с тобой иду.

—НЕТ! — прокричала Маша. —Саша, не надо, я прошу тебя.

Маша категорически отказывалась от совместных родов по каким-то чисто субъективным причинам, видите ли «я ее не захочу». Да мы трахались как кролики вплоть до родов, как я могу ее не захотеть?

—У нас полное раскрытие, в родзал! Сегодня все Беловы решили родить, что ли? Не могли как-то дозированно нас мучить? — акушерка злобно свела брови, а у меня на голову ушат воды вылился.

—В смысле?

—А то, папой и дедом станете в один день, — прокричала она, указывая на зал ожидания. Маша застонала еще раз и дальше меня не пустили. Дверь грузно закрылась, а я остался с бешеным сердцебиением смотреть на надпись «Акушерское отделение». Махнув головой, я свернул в зал ожидания, где увидел посиневшего Рустама. Он вопил на медсестру.

—Я не понимаю, почему нет новостей, Я ТУТ ЧАС СИЖУ, ОНА ЧТО, НЕ РОДИЛА ЕЩЕ? ЧТО СЛУЧИЛОСЬ, ГОВОРИ МНЕ, БЛЯХА!!

Сын был в своем репертуаре. Я тоже волновался, но у меня в стрессе все иначе работало. Я сначала решал, а потом уже врубал эмоции. Обычно. С Машей у меня руки тряслись пока мы не сели в машину и не поехали сюда.

—Вы сидите тут десять минут, вы что думаете? Ребенок встал и вышел сам? Наберитесь терпения, иначе я скажу охране и вас выведут на улицу подышать августовской жарой.

Я подошел к сыну и похлопал по плечу, вполне ясно понимая его состояние.

—Успокойся, не нервируй себя и других, — прошипел тихо, но успеха не возымело.

Он развернулся как на шарнирах, готовый мне втащить по меньшей мере, но увидев меня, быстро стух.

—Вы тоже рожаете? — брови взметнулись вверх, и я кивнул, усаживая Руса на лавку.

—Тоже. Внезапно воды отошли.

—И у нас. Я чуть не поседел, ебвашу налево. Хотя по датам роды назначены были аж через неделю. А что если это навредит моей Горошинке? Она же раньше родится, недоношенной, —сын взметнул руки к лицу и плавно сместил их на волосы.

Мда. Если Маша думала, что я поехал с её беременностью, то нет. Тут у нас другой человек с катушек слетел однозначно. Нет у меня внутри тоже все переворачивалось, но я пытался думать остатками едва работающего мозга. Спокойно. Вдох. Выдох.

Рус начал прыгать на месте, и я мягко толкнул его. Надо было держаться, девочкам там в разы труднее, больнее и страшнее.

—Успокойся, это лучшая клиника, —говорил я не то себе, не то сыну, ощущая, что у самого внутри все холодело от ужаса. А если что-то не так пойдет? Заткнись, убогий, все будет замечательно.

—Да знаю я. Хер ли ты такой спокойный? — громко спросил Рус, и я присел «на сраку» окончательно.

—Я, блять, не спокойный, я пытаюсь держаться, иначе тут камня на камне не останется.

Мы сидели только десять минут, но я уже понял: чем дольше ждешь, тем больше съезжаешь нахер в кювет своих бушующих эмоций. Стрелки очень медленно двигались. Очень. Словно ползли. Когда из отделения выбежала медсестра, уровень моей паники подскочил в разы. Я побежал ей навстречу, и сын подхватил общий поток сумасшествия.

—Как Беловы? — прокричал я, но она лишь рукой махнула и ускакала дальше.

—Все нахуй, я больше не буду ждать, — прохрипел Рус.

Он развернулся и уверенно походкой потопал в сторону родзалов, но там его ждал сюрприз. Вход только через ключ-карту с внешней стороны. Рус начал лупить ладонями и кричать:

—Впустите, или я сломаю дверь.

Пришлось идти и оттаскивать его от двери.

—Ты понимаешь, что можешь Васю напугать? А если она слышит, что ты устроил? Успокойся! Ты своей жене нужен собранным, понял? — грубо припечатал сына к стене и грозно выдал ему самое адекватное, что было в моей голове. Паника тем временем плотно обхватывала кольцом. В первый раз я не волновался. Просто привез Азизу на роды и ждал, листая журнал. ВСЕ. Тут у меня даже руки нормально не двигались от волнения.

—Понял.

Смахнув мои руки, Рус присел на корточки и начал кусать костяшки пальцев.

Я сел в той же позе рядом, вперяясь в часы, висящие напротив. Двадцать минут ждали уже. Ни привета, ни ответа. Персонал словно исчез, испарился. В приемной НИКОГО. Я догадывался о причинах. Они попросту боялись оставаться с нами наедине.

Ох. Может и не зря…

Когда дверь родильного все же отворилась, и я увидел врачей, на мгновение сердце остановилось.

—СПОКОЙНО! ВСЕМ ОСТАВАТЬСЯ НА СВОИХ МЕСТАХ. ОБЕ РОДИЛИ, МЛАДШИЙ БЕЛОВ — У ВАС ДЕВОЧКА ТРИ ДВЕСТИ И СТАРШИЙ БЕЛОВ — У ВАС ДЕВОЧКА ТРИ ЧЕТЫРЕСТА. ЗДОРОВЫЕ ДЕВОЧКИ, МАМЫ ОГОНЬ, А ТЕПЕРЬ Я УХОЖУ. ВСЕЕЕ. НИКАКИХ ВОПРОСОВ. ЧЕРЕЗ ЧАС ПРИВЕЗЕМ ЖЕН. ПО ПАЛАТАМ БЫСТРО! Третья и вторая соответственно.

Он шел и говорил, а мы с сыном за ним плелись как две собачонки. ОБЛЕГЧЕНИЕ затопило тело до краев, я лыбился как умалишенный. Бросив беглый взгляд на сына, понял, что он тоже как клоун сейчас тянул моську.

—А как они? — еще раз переспросил Рус.

Но врач лишь нервно вздохнул, а когда дошел до своего кабинета, развернулся и серьезно заявил:

—Когда вы только начнете планировать вторых, позвоните мне. Я сменю клинику на год.

Это было грубо. Не будь он светилой, я бы приложил его о стенку. Но у меня были совсем другие дела сейчас. Я пошел в сторону палат вместе с сыном. Он зашел в третью, я — во вторую, ожидая самую главную встречу в своей жизни. Руки дрожали, будто бы у меня первый ребенок, но подобного трепета с Русом не было. Я просто был счастлив, просто рад, а тут…я чуть с ума не сошел, потому что помимо любви к ребенку была любовь к матери, подарившей мне этого ребенка.

Через час Машу с маленьким комочком привезли в палату. Я сам не понял, в какой момент зрение начало плыть. Или когда увидел свою девочку, изможденную и уставшую, или когда увидел свою дочку. Копия мама, копия как она…красавица.

—Сашенька, ты не волновался?

—Я не хочу тебе врать, малыш, — поглаживая Машу по голове, я наклонился к нашей дочке и втянул неповторимый запах. По коже мурашки пошли.

—Саш, она такая красивая.

—Как и ты, малыш. Спасибо тебе за дочку.

—Это тебе спасибо за дочку, — прошептала она, обхватывая мою руку.

ЭПИЛОГ 2

ЧЕРЕЗ ГОД ПОСЛЕ РОЖДЕНИЯ ЯНЫ АЛЕКСАНДРОВНЫ БЕЛОВОЙ

Я сидела за столом и рассматривала заключение врача, испытывая самые разнообразные эмоции, хлынувшие на меня сплошным потоком: от всепоглощающего счастья и до проявляющейся с новой силой паники. Справимся ли? С Яной было тяжело первые месяца три, но потом полегчало. А тут снова беременность, и дай Бог, чтобы легко протекала. А если нет? Пальцы отбивали чечетку по столу. «Если» не будет, все будет замечательно. Кусая губы, я старалась выровнять дыхание.