В погоне за солнцем

– Хорошо, - неожиданно согласился Эрелайн. Обе спорщицы, уже скрестившие взгляды, вздрогнули.
– Я выполню вашу просьбу. Да, совсем забыл: вы начали собственное расследование? И по вопросу столкновения, и по вопросу возможной измены.

– Разумеется.

– Буду премного благодарен, если вы будете держать меня в курсе.

– Как вам угодно, - Миринэ склонила голову в поклоне.

– Это все, что вы хотели сказать?

– Да. То есть, нет. То есть...
– леди эс Ллиэ, перебив саму себя, закусила губу.

– Есть - или...

– Есть, - поколебавшись, решилась Внимающая, на мгновение прикрыв глаза.

– Но я хотела бы поговорить с вами наедине. Всего пара минут, лорд. Пара минут.

Эрелайн обернулся к Висении. Под его взглядом леди-распорядительница, уже готовая разразиться гневной тирадой, развернулась, чтобы покинуть Малый зал. Во вспыхивающих в глазах золотистых искорках, в болезненно-прямой спине и в каждом безупречно выверенном жесте читалось ее недовольство и уже сказанное прежде: "Я вас предупреждала".

– О чем вы хотели переговорить?
– обратился к Внимающей Эрелайн, когда дверь Малого зала закрылась.

Почувствовав его взгляд, леди эс Ллиэ, отвернувшись, отошла к распахнутому окну. Холодный ветер, идущий с гор, вплеснул ее легкое, как пенную волну, платье; всколыхнул темно-каштановые пряди. Эрелайн не торопил ее, дожидаясь, когда aelvis начнет разговор сама. И не ошибся.

– У северных предгорий мы встречаем fae, отравленных сладостью безумия, - сухо сказала она, не оборачиваясь.
– Полагаю, и вы встречали их - изменённых, сломленных, лишенных себя - у Сумеречного перевала.

– Верно. Встречал, - односложно ответил Эрелайн, не торопя разговор - и не торопясь делать выводы.

– Так не должно быть. Мы не знаем и не должны знать безумия. Но fae сходят с ума, и это происходит все чаще: за последние двадцать лет - больше, чем за все предыдущие столетия.

– Мир меняется, и не всегда к лучшему.

– Это не мир меняется, - в голосе Внимающей впервые за их разговор промелькнуло подобие улыбки. Только улыбка эта отчаянно горчила полынью.
– Это просыпаются драконы.

Тишина зазвенела в Малом зале, и напряженного ожидания в ней было больше, чем беззвучия.

– Вы говорите от имени Совета?
– когда пауза затянулась настолько, что, казалось, ее не нарушат, негромко спросил Эрелайн.

– Я доношу его точку зрения.

– Но нет от имени Совета?

– Совет, - помедлив, начала Миринэ, обманчиво ровным голосом, - не считает возможным высказывать свои предположения, не имея к тому достаточных оснований.

– Так это предположение - или все же уверенность?

– Уверенность. Но у нас нет достаточных доказательств. Fae, помрачненные безумием, напряжение на Жемчужных Берегах, мелодия мироздания, полнящаяся диссонансами...

– Этому могут быть и другие объяснение, - не противореча, только замечая, сказал Эрелайн.
– Смотрящие в ночь - страшнее любого безумия. Но их проклятье преследует нас дольше. Гораздо дольше.

– Нет. Не могут, - Внимающая покачала головой.- Драконы просыпаются - и проснутся.

– Пусть так, - согласился он, уйдя от спора.
– Ответьте на другое: зачем вы мне это говорите? Впрочем, нет, не нужно, глупый вопрос. Лучше скажите: что мы можем сделать?

– Ничего.

Эрелайн вздрогнул от сорвавшегося с ее губ слова - настолько неожиданным оно было.

– Прошу прощения?

Внимающая обернулась, и во взгляде ее потемневших глаз нельзя было прочитать, о чем она думает.

– Ничего. Во всяком случае, мы не знаем, что делать. Прежде, в Час драконов, сказители отдавали свои жизни, одну за другой, чтобы увести драконов за край севера и погрузить в сон. Тысячи жизней, тысячи имен, каждое из которых записано в скрижали скорби. А сейчас... Мы ищем уже много лет, но не можем найти ни одного из elli-e Taelis.

– Вы искали в Холмах?

– И в Холмах - в том числе, - Shie-thany нервно прошлась по залу.
– Я не знаю. Не представляю, что нужно делать. Мы бы хотели ошибиться. Хотели - но не можем. Драконы должны проснуться.

– Я представляю не больше чем вы, - медленно начал Эрелайн, подбирая слова, - но у нас еще есть время. Я потребую поднять архивы - от Часа драконов, осталось очень мало, но кое-что все же есть - и продолжу ваши поиски, но в Холмах. Если что-то изменится или станет вам ясно - связывайтесь со мной напрямую не медля. Я обязуюсь в том же.
– И добавил, с незлой усмешкой: - Полагаю, Совет был против вашего решения рассказать обо всем мне. Передайте, что я готов оказать поддержку Лесу Тысячи Шепотов. Прошлые обязательства, данные мной, остаются в силе. Если это все, то до встречи, леди эс Ллиэ.

– Полагаю, да. До встречи, мой лорд, - Внимающая склонилась в неглубоком поклоне.

Ветер, прежде игривый, несильный, ворвался в комнату и закружил Shie-thany. Вдох - и она истаяла нежно-голубой дрожащей дымкой с искристыми мерцающими всполохами.

Оставаться в комнате, в которой сразу стало не песенно-звонко, а холодно, пусто у Эрелайна не было никакого желания.

Дверь открылась легко и приветливо, как будто этого и ждала. Висении в Тронном зале не было.

Эрелайн оперся о закрывшуюся дверь. Жесткие доски врезались в спину даже сквозь расшитый серебром гобелен. Из груди сам собой вырвался тихий вздох.

Elli-e taelis, сказитель... тот, кто может видеть самую суть вещей, претворить в жизнь даже самое невозможное чудо... кроме того, что нужно ему. Потому что следует Ее воле, а Она не желает освобождения Эрелайна от проклятья. Как не желает видеть его среди живых, и никогда не желала.

Эрелайн провел ладонью по лицу, точно снимая жемчужную нить паутинки. И, выпрямившись, быстро зашагал к темнеющим двустворчатым дверям - выходу из Тронного зала.

***

День, сумрачный и дождливый, неумолимо клонился к вечеру. Очередной документ лег на стопку таких же одинаково мелко исписанных и безликих.

Очередной - и, к счастью, последний.

Эрелайн отложил перо и растер ноющие виски. Разбирать сегодня все бумаги не было необходимости, но он предпочел заняться ими, не откладывая на потом. Работа требовала полного сосредоточения, не позволяла отвлекаться на посторонние мысли - а именно в этом он сейчас нуждался больше всего.