В поисках Чарли (в сокращении)

— Надо выйти на улицу, — предложил Рори, надел пальто и взял поводок.

— Возьми с собой Джексона, — попросила я.

— Хорошо. Джексон, Сладж, пошли. До берега мы доедем на машине, а оттуда пойдем пешком.

— Нина, если я не нужна тебе, можно я немного полежу на твоей постели? — спросила Рената, когда троица ушла на поиски. — Я неважно себя чувствую.

— Конечно.

Зазвонил телефон. Я взяла трубку.

— Нина? — Это была Эшли. — Я сделала, как вы просили, и позвонила всем, кого вспомнила. У Кэрри, которая была с нами прошлой ночью, есть младшая сестра, Лора. Она сказала, что видела Чарли сегодня утром.

— Когда? Где?

— Она точно не помнит. Если хотите, я дам номер ее мобильного.

— Спасибо тебе большое.

Эшли продиктовала номер. Я позвонила Лоре:

— Это Нина Лэндри, мама Чарли. Эшли сказала, что сегодня утром ты видела Чарли, это правда?

— Правда.

— В котором часу это было и где? Это очень важно.

— Точно не помню. Сразу после завтрака.

— А точнее? В девять? В десять?

— В половине десятого. Мне показалось, что я увидела Чарли. Мы тогда стояли на вершине холма, у Лост-роуд, а она была в самом низу. Она остановилась и, не слезая с велосипеда, разговаривала с кем-то, этот человек сидел в машине.

— Какого цвета была машина?

— Красная, — не задумываясь, сказала Лора. — А может быть, синяя. Но точно не белая.

— Так красная или синяя?

— Ну, такая блестящая, как все машины.

— Ты уверена, что это была Чарли?

— Сначала я об этом не думала, но когда Эшли позвонила Кэрри и Кэрри рассказала мне, я сразу вспомнила про Чарли.

— Кэрри тоже ее видела?

— Нет, она в этот момент отвернулась.

— А кто был в машине, мужчина или женщина?

— Вы столько вопросов задаете… Я не помню. Может быть, мужчина. До них было далеко.

— Хорошо, послушай. Я дам тебе номер телефона инспектора Хэммилла. Ты сейчас позвонишь ему и все расскажешь еще раз. Ты меня поняла?

— Да, надо позвонить инспектору Хэммиллу, — ответила Лора.

— Позвони прямо сейчас, обещаешь?

— Да, обещаю.

— Расскажи ему все, что помнишь, прямо сейчас.

Я сомневалась, что девочка сделает все как надо. Набрав номер инспектора, я рассказала о том, что узнала от Лоры. Пусть ищет машину.

Я снова вошла в комнату Чарли, голова у меня гудела. Чарли разговаривала с каким-то мужчиной! Я весь день колесила по острову, и в сознании у меня словно отпечаталась его карта, теперь я точно могла себе представить, где находилась Чарли, когда ее увидела Лора. Это было самое начало того маршрута, по которому Чарли обычно разносила газеты. Кто бы ни был этот человек и о чем бы она с ним ни разговаривала, ей предстояло вручить получателям не меньше полудюжины газет. И все же кто он, этот мужчина?

Часы показывали двадцать минут четвертого. Примерно через два часа мы могли бы подняться на борт самолета и улететь во Флориду. Я еще раз осмотрела все вокруг, надеясь найти какую-нибудь мелочь, которая помогла бы мне в поисках. Начала я с ящиков письменного стола. Открывала их один за другим и вытряхивала содержимое. Электрическая лампочка, крошечная бархатная подушечка в форме сердечка, несколько цветных мелков, точилки для карандашей, абонементы в плавательный бассейн и в школу верховой езды, пустой флакон из-под духов, несколько перепутанных ниток бус, поздравительные открытки — я прочитала их все самым внимательным образом, открытая пачка сигарет «Мальборо», сломанный карманный фонарик, ароматические свечи, ленточки для волос… Я снова перебрала то, что лежало на письменном столе, и вдруг замерла на месте, глядя на портативный компьютер, который мы с Рори подарили дочери на день рождения.

Я выдвинула стул и села. Включила компьютер. Он был подключен к Интернету, и я решила прочитать письма, полученные по электронной почте. Но я не знала ее пароля. Я пробовала разные варианты, в том числе ее имя с добавлением цифр от единицы до четверки, фамилии «Лэндри» и «Оутс», название улицы, на которой мы жили в Лондоне, потом «Сладж», потом «Берти» — имя нашего кролика, который умер, когда ей было восемь лет. Отчаявшись, стала набирать названия ее любимых музыкальных групп и певцов.

Я уже решила бросить это занятие, как вдруг вспомнила, что Чарли года два назад хотела взять себе второе имя — Сидни. И попала в точку.

Писем оказалось не так уж много, тем более что давние я не принимала во внимание. Для начала я познакомилась с посланиями ее отца. Если бы не подпись, я могла бы принять их за письма от бойфренда, потому что в них он только и твердил, какая Чарли красавица и как он ее любит.

Была там парочка писем от Эшли. Одно из них было зашифровано, и я не сумела его понять. Во втором был текст популярной песни. Единственное послание от Имона открывалось короткой, но весьма выразительной фразой: «Тошнит от родичей». Далее было сказано: «Посылаю тебе интересный текст», после чего следовала статейка о каком-то музыканте.

И наконец письмо от Джея: «Мой телефон сдох. Встретимся в два часа в обычном месте. Принесу обещанное». Что значит обещанное? И о каком месте речь?

Внизу хлопнула дверь и послышалось тявканье Сладж. Я выключила компьютер.

— Сладж не хочет оставаться на улице, — заявил Джексон, едва я спустилась вниз. — Она скулит и просится домой.

— А где папа?

— Он должен забрать машину оттуда, где мы ее оставили. Он скоро придет.

Глаза у Джексона лихорадочно блестели, а щеки горели.

— Мам, а ты заглянула в ее компьютер?

— Да, я просмотрела ее почту.

— А ее дневник ты просмотрела?

— Какой дневник?

— Который у нее в школьном ранце.

— В ранце? А где он?

— Она оставила его вчера на вешалке, когда вернулась домой.

Там он и был. Висел на крючке под старым пальто Чарли. Я сняла его с крючка и открыла. В переднем отделении лежал маленький ежедневник. Я перелистала его. В начале года Чарли писала почти обо всем: о выходных, проведенных с отцом, о посещениях зубного врача, о встречах с друзьями, о вечеринках, концертах. Но мало-помалу заполненные странички попадались все реже. Возле некоторых дат стояли чьи-то инициалы — с вопросительными знаками. Осенние и зимние странички почти пустовали, но я обратила внимание на то, что слева от некоторых чисел поставлены крестики. Этими крестиками были отмечены понедельник 26 июля, пятница 20 августа, далее 16 сентября, 13 октября, 9 ноября. Я тупо глядела на эти крестики, пока не сообразила посчитать количество дней между крестиками: двадцать пять, двадцать семь, двадцать семь, двадцать семь… Все ясно. Это дни, когда у Чарли начинались месячные. По спине у меня пробежал холодок. Я снова пролистала декабрь. Ничего. Крестика нет. Я подсчитала количество дней между 9 ноября, возле которого стоял последний крестик, и днем сегодняшним, субботой 18 декабря. Их оказалось тридцать девять. Это могло ничего не значить, а могло означать и то, что месячные не пришли в срок и она боялась, что забеременела.

Я закрыла дневник и уставилась на Джексона невидящим взглядом.

— Что случилось, мама?

— Ничего, — ответила я. — Папа вот-вот придет. Попроси его приготовить для тебя сэндвич с сыром.

— А для тебя?

— Мне нужно позвонить.

Я поспешила к себе в спальню. Схватила трубку и набрала номер инспектора Хэммилла. Короткие гудки. Тогда я позвонила в участок по общему номеру и попросила соединить меня с детективом Андреа Бек.

— Это Нина Лэндри, — начала я. — Моя дочь, возможно, беременна или думает, что это так.

— Откуда вы…

— Из ее дневника, — поспешила ответить я. — Вы зафиксировали показания Лоры?

— В данный момент она беседует с инспектором Хэммиллом.

— Никаких новостей? — спросила я, заранее зная ответ.

— Мы ведем расследование. Как только что-то узнаем, немедленно сообщим вам. У меня тоже есть дочь, и я вполне могу себе представить, в каком состоянии…

— Совершенно верно, — произнесла я, не дав ей окончить фразу, и положила трубку.

Рори и Джексон сидели на кухне. Вид у Рори был ужасный — изможденное лицо, глаза красные от слез.