В поисках Колина Фёрта
Шрифт:
По дороге в гостиницу Беа позвонила Веронике.
– Не хочешь на днях встретиться? На прошлой неделе я думала, что мне, пожалуй, не о чем больше тебя спросить и сама я все тебе рассказала, но я… мне немного страшно, наверное. Меня переполняют эмоции. И получается, что мне нужно многое тебе рассказать.
– О, я так тебя понимаю, – произнесла Вероника. – И мне тоже нужно многое тебе рассказать. Как насчет завтра в семь у меня дома? Я приготовлю лазанью, а ты поможешь мне испечь пирог.
– Я приду, – сказала Беа, думая, что Вероника Руссо очень понравилась бы Коре Крейн.
Глава 23
Вероника
Так
В этой сцене Вероника играла официантку за стойкой. Новый второй помощник режиссера, Джо Как-там-его (Патрика Ула, по всей видимости, перевели на работу с оборудованием и отстранили от контактов с массовкой; болтали, что его застукали за шашнями с несовершеннолетней), заявил, что ее лицо – это воплощение мудрости, доброты и штата Мэн и он хочет видеть ее на лучшем месте.
Вероника размышляла над слухами о Патрике и переживала за Беа, но, возможно, ее дочь хотела рассказать ей в том числе и об этом. И о том, как прошла ее встреча с Тимоти.
«Я действительно за нее переживаю, – осознала Вероника, когда Джо Как-там-его отошел с одним из актеров за ограждение, где стояли занятые в сцене артисты. – Как же я старалась не пустить ее в свою жизнь, но она преодолела все преграды». Вероника улыбнулась при мысли о худенькой, юной Беа – мисс Крепкий Орешек.
Помощник режиссера дунул в свисток, висевший у него на шее, таким раздражющим образом призывая всех к вниманию. Отлично, начинаем сниматься – правда, Колина Фёрта сегодня не будет. Прошел слух, что он приезжает в город завтра, но если бы Вероника получала пенни за каждый раз… И потом, желание поскорее отсняться в этой сцене, чтобы купить продуктов для лазаньи, подсказывало ей, что участие в массовке больше не стоит для нее на первом месте. Сегодня вечером на ужин придет Беа – вот это главное.
За всеми столиками в закусочной сидели статисты, и за стойкой половина мест была занята; Вероника от души посмеялась над «типичными посетителями закусочной в Мэне»: раздражительный старик, читавший газету и поедавший жареную пикшу с картошкой; три девочки-подростка, словно сошедшие со страниц каталога Л. Л. Бин; сдержанная женщина средних лет в костюме-двойке и жемчуге, которой было велено дважды промокнуть губы салфеткой, прежде чем приступить к яблочному пирогу – кстати, приготовленному Вероникой; папа с маленьким сыном, к стене рядом с ними прислонили детскую удочку; два хипстера лет двадцати, развернувшие перед собой карту штата Мэн. И Вероника за стойкой с кофейником в руках.
Недоставало только Колина Фёрта. На его красивое лицо она сполна насмотрелась в фильмах с его участием – больше десяти за последние две недели, а «Реальную любовь» посмотрела даже дважды, потому что она вызывала у нее ощущение огромного счастья.
И пробуждала жуткую сентиментальность. Вероника Руссо и сентиментальность. Это просто чудо какое-то.
Но она перестала фантазировать о мистере Дарси. Он был персонажем, образом. Очень хорошим, но – образом.
И Колин Фёрт, несмотря на всю любовь к нему Вероники, был актером на экране. Ник же Демарко представлял собой шесть футов два дюйма реальности, и Вероника готова была открыть ему свое сердце. Когда прошлым вечером она испекла свой пирог «Колин Фёрт», не о мистере Дарси она думала, смешивая для начинки вишню, сахар и ваниль, и не Колина Фёрта представляла, съедая все до крошки, – думала она только о Нике.Актеры заняли свои места, и Вероника сосредоточила все внимание на съемочной площадке. В этой сцене актриса, игравшая главную роль, и ее жених ссорились, и в итоге она бросала в него роллом с омаром и в гневе убегала. Они отрепетировали эту сцену четыре раза с пустыми тарелками и сделали сегодня два дубля с настоящей едой, что означало часовые перерывы, чтобы выбрать кусочки омара из волос Кристофера Кейда и переодеть его. Костюмеры, судя по всему, припасли десятка три одинаковых голубых рубашек.
Пока устраняли какие-то неполадки со звуком, Вероника расслабилась за стойкой и решила, что сегодня после ужина научит Беа готовить один из своих пирогов «Счастье». Самый любимый – шоколадный.
Вероника поставила лазанью в духовку и измельчала чеснок для итальянского хлеба, когда зазвонил телефон. «Только бы Беа не отменила встречу!» – взмолилась она.
Но это оказалась Бэт Макинтош.
– Я хотела извиниться за свое поведение, – сказала Бэт. – Тимоти всегда терзался, был ли он отцом вашего ребенка, но с тех пор как увидел вас в окне закусочной несколько месяцев назад, только об этом и говорил. Не ошибся ли я? Так ли это? А что, если? Дошло до того, что в отношениях между нами появилась напряженность. Затем как-то раз мои друзья в Бутбее упомянули ваше имя – даже не подозревая о вашей связи с Тимом – и ваши чудо-пироги, и я решила одним ударом убить двух зайцев, так сказать.
– Выходит, пирог в итоге, возможно, и подействовал, – сказала Вероника.
Бэт секунду молчала, но потом засмеялась.
– Видимо, я должна вам пятнадцать долларов.
– Этот – за мой счет.
– Спасибо, – сказала Бэт и повесила трубку – раз и навсегда, поняла Вероника.
За вкуснейшими – пусть даже Вероника и сама себя похвалила – лазаньей, чесночным хлебом и овощным салатом Беа рассказала о встрече с Тимоти и Бэт.
– Было немного неловко, – проговорила она, подцепив на вилку кусок лазаньи с нитями расплавленного сыра. – Думаю, ему до сих пор не по себе от всей этой истории, но Бэт обещала сообщить обо мне своей дочери, и тогда мы снова встретимся все вместе.
– Я рада, что ты его нашла. Ты разрешила ситуацию и ответила на вопрос, который его мучил.
Беа чокнулась с Вероникой чаем со льдом.
За едой Вероника сказала, что встретилась с Джеммой Хендрикс и поведала ей историю своей жизни, а Беа выложила все о Патрике Уле и о том, почему его перевели на техническую работу.
– Господи, – проговорила Вероника, потрясенная этой новостью. – А с виду по некоторым людям никогда не скажешь. Ни за что бы не подумала, что он такой подонок.
Беа с улыбкой взяла кусок чесночного хлеба.
– Тогда мне не так стыдно, поскольку я тоже ничего такого не подумала.
– Значит… теперь ты встречаешься с Тайлером, если можно спросить?
– Конечно, можно. Но я пока закончила со свиданиями. Он мне нравится, больше я ничего не могу сказать. Учитывая, что еще неделю назад я от души его ненавидела, думаю, на сей раз буду действовать очень-очень медленно. Съемочная группа и актеры улетают на неделю на съемки в Лондон. А я скоро вернусь, наверное, в Бостон искать место учителя.