В поисках Колина Фёрта

Статистов распустили до двух часов дня, поэтому Вероника вывела Беа и Джемму через черный ход к кофе-бару, устроенному позади закусочной, там же стояли трейлеры и оборудование, которое, по ее мнению, вряд ли бы туда поместилось.

– Эй, народ, это Колин Фёрт! – раздался мужской голос.

Джемма закатила глаза.

– Мне нравится, что ни один из нас даже не повернулся в ту сторону. Настолько достал нас хулиган, поднимавший ложную тревогу.

– Хулиган, возбуждавший ложные надежды, ты хочешь сказать, – заметила Беа.

Вероника вдруг остановилась.

– Погоди-ка. Тип, распространявший ложные слухи, в тюрьме.

Все трое быстро посмотрели направо, и там в сторону трейлера, припаркованного в широком переулке, быстро шел Колин Фёрт собственной персоной, в джинсах и зеленых резиновых сапогах.

Вероника широко улыбнулась.

– Я пережила бы, если бы его не увидела, но, честно говоря, эти пять секунд того стоили. И все же, чего я хочу больше всего теперь? Вместе с Беа поискать помещение для моей пекарни.

Джемма улыбнулась.

– Я прекрасно тебя понимаю. Несколько дней назад я ломилась во все трейлеры, чтобы взять у него интервью. Но сейчас я желаю только одного – искать дом вместе с мужем, здесь, в Бутбей-Харборе.

– Я до сих пор не могу поверить, что вы сюда переезжаете, – сказала Беа. – И ведь мы будем встречаться иногда по пятницам на киновечерах?

Джемма обняла девушку.

– Обязательно. И, Вероника, быстрее открывай пекарню, потому что всю беременность я буду сидеть на твоем шоколадном пироге.

– Вчера вечером, после кино, мы с Беа испекли для тебя шоколадный пирог, – улыбнулась Вероника. – Он в холодильнике в гостинице, с твоим именем. Это тебе за все, что ты сделала для «Дома надежды» и для нас. С нетерпением жду выхода статьи.

Джемма быстро обняла Веронику, но их оттолкнули друг от друга женщины, спешившие занять места, откуда будет видно происходящее в закусочной.

Беа посмотрела на трейлер, в котором стремительно скрылся Колин Фёрт. Вокруг него, за ограждением, уже собралась огромная толпа, полицейские пытались поддерживать какое-то подобие порядка. «Я увидела его для тебя, мама», – мысленно произнесла Беа.

Затем Беа, Вероника и Джемма пошли прочь под все нараставшие крики, свидетельствовавшие, что на сей раз это действительно он.

Примечание о чудо-пирогах Вероники

К этому роману не прилагается рецептов по той простой причине, что секрет особых чудо-пирогов Вероники, будь то шоколадный с карамельным кремом «Любовь» или лаймовый «Уверенность», заключен в вас – а не в ингредиентах. Возьмите любой, какой вам нравится, рецепт пирога, скажем, с арахисовым маслом и кокосом или черникой, и, бережно раскатывая тесто или смешивая сахар, сливочное масло и шоколад, думайте о своем желании, и еще подумайте о нем, когда будете наслаждаться готовым пирогом. Или, если вы ограничены во времени, просто купите пирог в своей любимой пекарне и загадывайте желание, пока не съедите все до последней крошки. Ваши мечты вполне могут сбыться.

Пирог «Любовь»: шоколадный с карамельным кремом.

Пирог «Душа»: шу-флай.

Пирог «Выздоравливайте»: черничный.

Пирог «Уверенность»: лаймовый.

Пирог «Изгнание»: с арахисовым маслом и кокосом.

Пирог «Надежда»: чизкейк с соленой карамелью.

Пирог «Счастье»: ваш любимый пирог.

Выражение признательности

Не хватит благодарности всего мира, чтобы выразить признательность моему литературному агенту Алексис Херли из «ИнкУэлл менеджмент». Лучшая из лучших. И моему редактору, чудесной Карен Коштолник из «Саймон энд Шустерс геллери букс», спасибо, что помогли найти настоящую историю, а также всем в «Геллери» за невероятную поддержку – Луизе Берк, Джен Бергстром, Хизер Хант и неутомимой Кристин Дуайер. Громадное спасибо секретному оружию каждого писателя – потрясающей подруге писателя: Ли Николс Нафтали, я очень тебе обязана, особенно теперь, за три тысячи миль от тебя.

Я никогда не забуду, как в середине 90-х, во время просмотра мини-сериала Би-би-си «Гордость и предубеждение», я спросила себя: «Кто это?» – когда на экране появился Колин Фёрт. С тех самых пор я покорена им. Спасибо вам, мистер Фёрт, за ваши пятьдесят с лишним ролей, за то, что мы теряем голову, за то, что заставляете нас верить и волноваться, за то, что переносите нас в другую реальность, – за радость кино.