В водоворотах жизни

– Гм, вот и кое-что интересное.

Кит резко обернулся на голос. Он взглянул на Хироу, но она тоже замерла в ожидании. Они посмотрели в сторону двери: закрыта и надежно приперта креслом. Прищурившись, Кит внимательно осмотрел комнату и с удивлением заметил силуэт в затемненном углу. Неужели тот человек пробыл здесь, не замеченный ими, все это время?

– Конечно, вы можете забаррикадироваться от меня в моей собственной библиотеке, но в этом доме я могу войти почти в каждую комнату и через другие двери, – заговорил мужчина, выступая из тени.

За его спиной с мягким щелчком закрылась декоративная панель – его потайной вход.

У Кита отлегло от сердца – все же они были здесь дотоле одни, однако внешность незнакомца обескураживала, а его слова требовали немедленного ответа.

– Милорд. – Кит слегка поклонился.

– Можете называть меня ваше величество, поскольку в этот вечер я король Генрих, – благосклонно промолвил граф Чесвик. С его плеч ниспадала просторная пурпурная мантия, отороченная мехом, голова была увенчана короной, возможно и не из чистого золота. Он ревниво посмотрел на них: – И кто же вы такие?

– Я – просто Домино, ваше величество, – сказала Хироу грудным голосом. – А это – Арлекин.

Граф рассмеялся и подошел ближе к свету.

– Милая девушка, уверяю вас, я могу отличить юношу от девы, – произнес он, потрясая скипетром. Он помолчал, внимательно разглядывая их. – Да, вы прелестная пара.

– Мы брат и сестра.

– Мы женаты.

Кит и Хироу выпалили это одновременно, но их ложный шаг, видимо, только позабавил графа. Во всяком случае, он не стал звать лакеев, чтобы те выставили их вон.

– Как интересно, однако, – пробормотал он.

Граф выставил ногу вперед, поднес к глазам монокль и смерил Кита взглядом от макушки до пяток. Когда его взгляд задержался на пресловутой алой звезде, светившейся на определенном месте, Кит насупился.

Граф опустил монокль и презрительно фыркнул:

– Можно только удивляться, к чему такая театральность парню, который не любит выпендриваться?

– Это моя вина, – встряла Хироу. – Я выбрала это для него, но не угадала размер – костюм слишком мал.

Граф наставил на нее свой монокль.

– Печальная ошибка для жены, – промолвил он, и Кит хмыкнул.

– Вы правы, милорд… э, ваше величество, – сказала Хироу, – мы как бы женаты. Я уговорила его на свидание здесь. Умоляю вас сохранить нашу тайну.

Но граф ничего и не знал об их тайне, поэтому он поднял руку, как бы призывая ее помолчать.

– Лучше не будем говорить об этом сейчас, дитя. Но прежде должен вам сообщить, я просто обожаю свои маскарады – настолько, что сам подбираю костюмы для гостей. Представьте мое удивление, когда я мельком увидел два моих особенно любимых наряда на незнакомцах.

Граф помолчал и взглянул на Кита.

– Не подумайте, что я жалуюсь, – я не держу на вас зла. Интрига – вот что меня особенно привлекает.

Хироу глубоко вздохнула, видимо намереваясь предложить иное объяснение, но граф снова поднял руку.

– Я хотел бы услышать нашего мужественного Арлекина. И не пытайтесь меня соблазнять легендой о вашем свидании, поскольку вы вряд ли занимались этим, когда я вошел.

Пора играть в открытую, решил Кит, извинения излишни, и он глянул прямо в лицо графу.

– Мы искали книгу, – признался он.

Хироу сдавленно вскрикнула, но Кит был не из тех, кто станет плести небылицы.

– Книгу? – эхом откликнулся граф.

– Ее дали одному из ваших предков, Мартину Чесвику, для сохранения, – сказала Хироу, как-то неуклюже пытаясь выразить свои претензии на книгу.

Граф резко опустил монокль – он явно был раздражен.

– Что ж, это печальное недоразумение. А я надеялся на кое-что поинтереснее. Какой-нибудь публичный скандал, мистификацию… любовный треугольник. – Он с надеждой посмотрел на них.

Кит покачал головой.

Вздохнув, граф жестом обвел всю комнату.

– Что ж, располагайтесь, как вам удобно. Мне они без пользы, хотя и приятно порой на них взглянуть. Да и чем еще, кроме книг, можно заполнить эти полки?

– Насколько я понял, вы не коллекционер? – спросил Кит.

– Боже упаси, нет, – ответил граф, содрогнувшись. – Избави меня от хандры по этой ветоши; хотя, должен признаться, есть у меня одна старинная одежка, весьма забавная.

Несомненно, граф даже не имел понятия, что есть и чего нет в его библиотеке, так что Кит не переоценивал его великодушное предложение. Манерное поведение говорило о склонности графа к капризам: кто знает, что затем взбредет ему в голову – их поиски могут прерваться в любой момент.

– Есть ли каталог вашей библиотеки? – спросила Хироу, словно ее тревожили те же мысли.

– Чур меня, нет! – воскликнул граф. – Мне известно, что отец нанимал такого специалиста – некоего Ричарда Пойнтера, если не ошибаюсь. Пустая трата денег, если вы хотите знать мое мнение, а я не намерен выкладывать кучу денег за кучу дерьма.

Он презрительно повел плечами и оглядел комнату.

– Мне наплевать, что там, на полках, они приятно смотрятся – и ладно. Я думаю, оформитель дал указание подшить чистые листы под многие из этих обложек, лишь бы соблюсти цветовую гамму. А мне не надобно отцовское старье – эти затхлые, противные, вонючие книги. Так что я их продал.

– Вы продали вашу фамильную коллекцию? – спросила Хироу.

– А почему бы и нет? – спросил граф. – Они – ничто для меня.

Кит почувствовал, что графу уже наскучил этот разговор, и поспешил задать самый важный вопрос:

– Эти книги были проданы на аукционе? У вас есть список покупателей?

– Мне не нужен никакой список, – ответил граф. – Я и так могу вам сказать, куда ушли книги. Мы разбили их на четыре лота, все чин по чину, и продавали только тем моим знакомым, кто имеет к этому вкус.

Он помолчал, видимо гордясь своей сообразительностью.

– Греческие книги ушли к Девонширам, почти за бесценок, могу вам заметить. Латинские я отдал Чонси Джэмисону, отличному малому, моему однокашнику. Он, говорят, вступил в общество антикваров и теперь мнит себя знатоком. – Граф иронически усмехнулся.

– А остальные? – спросила Хироу.

– Французские взял тот, кто теперь называет себя Клодом Герье, – как известно, ему пришлось поспешно покинуть свою страну. Английские книги ушли к Марку Фетерстоуну.