В жарких объятиях Дерзкого

— Вот именно, — последнее, что удалось томно выдохнуть, погружаясь окончательно в бушующий океан страсти. Где уже не нужны слова. Где важен только язык тел и голос дыхания. Сливающегося из двух в одно. Но невероятно горячее и чувственное. Заставляющее трепетать от волнения. Подниматься на вершины страсти и блаженной неги. Кутаться в ласках, чувственных касаниях и дрожащем шёпоте. Кричать от наслаждения и долгожданной разрядки. Чтобы в момент кульминации, восторженно рухнуть в распростёртые объятия разверзшейся пропасти.

— Д-да-а… Ан. Андрей…

— Да-а… детка… ещё немного.

Совершая уже более короткие фрикции и исступлённо вонзаясь в податливое лоно своей малышки, Андрей глухо вбирал воздух сквозь стиснутые зубу. Лиля синхронно постанывала в ответ, активно выгибаясь навстречу любимому. Её ноги задорно подрагивали в такт движениям Андрея, а пальцы жадно впивались в его натренированные ягодицы. Ещё каких-то полминуты и они оба восторженно озвучили свои самые интимные эмоции. Чувственные и страстные одновременно.

Перекатившись на вторую половину кровати и, всё ещё тяжело дыша, он улыбаясь выдохнул:

— Ну и коготки же у тебя, детка. Наверное всю задницу мне спустила до кровищи.

— Ну прости, прости. Ты же знаешь какая я нетерпеливая в постели.

— Знаю, потому и терплю. Бестия моя рыжевласая.

— И бестия, и твоя. Так что говоришь это за мымра?

— Да, дочка папиного приятеля. У них там бизнес какой-то. Я особо не вникал. Просто он попроси…

— Ёжкин-кот… — спохватилась Лиля и всю интимность атмосферы как рукой сняло. — Време… мени… времени сколько, Андрей? — подскакивая с постели, она принялась суматошно носиться по комнате, собирая разбросанные по полу вещи.

Молча наблюдая за своей девушкой, Андрей с удивлением отметил, что раньше она вот так никуда не опаздывала. Напротив. Вела себя легко и размеренно.

— Вре… время, Андрюша, — повторила она настойчиво. — Я же, кажется, тебя спрашиваю.

— Вот я сейчас вообще не понял. А куда это ты так опаздываешь? А? — поинтересовался он с нескрываемым любопытством, при этом опираясь согнутым локтем на влажную от страсти простынь.

На мгновение Лиля замерла, прекратив возиться с одеждой.

— Я, собственно, для этого и приехала. Чтобы объяснить. Но уже не успеваю конечно.

— А вот это уже любопытно, — Андрей сосредоточенно смотрел на неё. — Работу неужели нашла?

Лиля даже плечом повела от резкого озноба, вызванного потоком ветра от окна и словами Андрея.

— Лиль, что происходит? Может ты мне в конце-то концов объяснишь?

— Давай так, я приеду и всё тебе расскажу. Ладно?

— Приедешь? Откуда приедешь?

— Потом, Андрюш. Всё потом.

Как-то обречённо глядя на Андрея, она молча подошла к кровати, склонилась и, подарив сладкий поцелуй, стремительно направилась к выходу.

Глава 14 Сложный разговор

В уютном кресле, низко склонившись над журнальным столиком, сидел отец Андрея. Калугин Игорь Михайлович. Собственной персоной. Владелец заводов, газет, пароходов… Нет, это не то. Но человек состоятельный и чрезмерно амбициозный. Весь его сосредоточенный вид подтверждал лишь то, что он погружён в глубокие размышления.

В соседнем кресле, расслабленно и вольготно похмыкивая, листала какой-то модный журнал мать.

Священная тишина домашней библиотеки нарушалась лишь тяжёлым и слега хрипловатым посапыванием супруга, попеременно сменяющимся шелестом перелистываемых глянцевых страниц.

— Может уже, наконец-то, прекратишь это бесполезное занятие и расскажешь мне о вашей беседе с сыном? — голос звучал грозно и нетерпеливо. — Вы же вчера поговорили? Или нет? — щуря глаза и, наконец-то, отрываясь от бумаг, он перевёл тяжёлый взгляд на невозмутимо сидящую супругу: — Я вообще-то к тебе обращаюсь! — гаркнул глава семейства Калугиных, теряя терпение окончательно.

Для все, кто его знает, именно так оно и было. Он глава и именно он всё решает. Но вот узкий — очень узкий круг людей — знал обратную сторону медали. Точнее, не медали, а лица одного из самых богатых семейств города. Главная тут она и только она — Елена Калугина. Властная и напыщенная дамочка, но умело это скрывающая от широкой публики. Именно она в этом доме решает кому и что делать. Как поступать в той или иной ситуации. Кого казнить, а кого миловать.

Впрочем, вчерашний разговор с сыном подтвердил обратное. Как раз то ему, абсолютно плевать на то, что решили родители. Будучи совершеннолетним и имея свои статьи доходов, он и растрачивает его самостоятельно. Абсолютно не считаясь с мнением своих родственничков.

— Горло без дела не дери! Я тебя прекрасно слышу, — парировала женщина ровным спокойным голосом, продолжив всё то же монотонное занятие, время от времени сгибая руку в локте и прикладывая подушечку указательного пальца к языку. — Конечно же, я поговорила с Андреем. Я прекрасно помню, что твоё любимое занятие — это спихвать на меня воспитание сына.

— Ну, вообще-то, он такой же мой сын, как и твой.

— Ну слава Богу, хоть это ты помнишь. А то, что отец у нас ты, тебя не смущает?

— Лена, я просто хотел узнать результат вашего диалога, а дебатировать тут по поводу того, кто из нас главный.

— А это и не требуется. Итак всё предельно ясно, — хмыкнула хозяйка иронично, лукаво выгибая ювелирно очерченную бровь. — Ладно. Проехали. А ты знал, что наш разлюбезный сынок подарил на совершеннолетие своей подруге?

— Господи, о чём ты вообще? — лицо мужчины перекосило в недовольной гримасе. — Ты опять об этой плебейке безродной?

— Это для тебя она плебейка, а для него — любимая девушка. Если ты забыл.

— И ты так спокойно об этом говоришь? Или тебе что-то известно о ней, чего не знаю я?

— Конечно известно. Я, в отличие от тебя, интересуюсь жизнью мальчика не только тогда, когда мне нужно использовать его в политических и экономических интригах, дорогой.

— Ну ты из меня монстра-то тоже не делай. Ты прекрасно знаешь, какие радужные перспективы для него открываются, если он женится на дочери Сакурова.

— Знаю. Но я так же в курсе, какой у этой необъезженной кобылицы характер и мне заранее жаль Андрея.

— Но он тоже не так прост. Уже сможет как-то эту… кобылицу ты сказала? Обуздать.

— Сумеет. Я даже не сомневаюсь. Но будет ли он счастлив?

— Лен, ты сама себя слышишь! — вновь не сдержался мужчина. Богатство, роскошь, достаток… и несчастный… это что-то из области: Очевидное — невероятное. К огда у тебя есть деньги, уж капризы строптивой супруги можно как-то пережить. Безболезненно.