Ва-банк

— Меня стошнило, Итан. Не подходи близко, пожалуйста, — она накрыла свой рот рукой. — Не знаю, что со мной не так. Слава богу, что я вспомнила про эту уборную, к которой была ближе всего. Я была здесь, скрюченная над унитазом, когда сработала сигнализация...

— Малышка, — поцеловал ее в лоб, — нам нужно убираться отсюда! Не пожар, но угроза взрыва! — я схватил ее за другую руку и потащил. — Можешь идти?

Ее лицо еще сильнее побледнело, но она немного взбодрилась.

— Да!

Я отклонил вызов Нила, выбираясь к чертовой матери из этого здания.

Адреналин придает человеческому телу невероятную силу. Есть так много мелочей, за которые я благодарен, но самая большая благодарность за то, что было спасено в моих руках.

В течение последних часов царил какой-то хаос. Я размышлял над тем, что произошло, пока гнал машину в ночи. Мне пришлось изменить планы, как только мы вернулись домой. Я позвонил Ханне и дал ей знать, что мы направляемся в Сомерсет сегодня. Она, по-видимому, удивилась, но сказала, что будет рада нашему раннему приезду и что дом будет открыт, чтобы мы могли войти, как только приедем.

Брианна была крепким орешком. Поначалу она плохо себя чувствовала, но затем стала волноваться по поводу заложенной бомбы и обо всех картинах. Взрыв так и не произошел, но вся эта чертовщина обсуждалась в каждом выпуске новостей и относилась к категории террористической угрозы. Я поручил своим людям в качестве обязательной меры расследовать дело о заложенной бомбе, но что касается меня, то гораздо больше я был обеспокоен сообщениями на ее мобильник. Тот, кто послал их, был рядом. Довольно близко, чтобы видеть, как я курю возле Национальной галереи. И если он был неподалеку, значит, он чертовски близко подобрался к моей девушке. Я едва мог понять смысл текстового сообщения… только лишь текст из песни с прикрепленным к нему именем Брианны. Меня пробрал озноб, и я решил как можно скорее увезти ее из города.

Я посмотрел на нее, спящую на переднем сиденье, ее голова покоилась на подушке, которую она с собой прихватила. Я увез ее из города и понимал, что должен буду позже кое-что объяснить, но к счастью она была не в том настроении, чтобы бросать мне вызов и потому подчинилась. Мы сбросили нашу парадную одежду, схватили сумки, и рванули по трассе М-4 в нашу трехчасовую поездку к побережью.

Она пошевелилась спустя два часа поездки, а затем окончательно проснулась и задала очевидный вопрос.

— Так ты мне скажешь, почему увез меня этим вечером, когда на протяжении нескольких недель план состоял в том, чтобы выехать утром?

— Я не хочу говорить об этом, потому что тебе это не понравится, а ты и так себя плохо чувствуешь, — я взял ее за руку. — Мы можем подождать и обсудить это завтра?

— Нет, — она покачала головой.

— Детка... пожалуйста, ты устала и…

— Помнишь наш уговор, Итан? — прервала она меня. — Я должна знать все, иначе не смогу тебе доверять.

Тон ее голоса был очень резким и до жути меня напугал. О, я прекрасно помнил наш уговор, и ненавидел то, что знал. Но я также знал, что согласен с Брианной. Если сокрытие информации разрушит наши отношения, то эта цена для меня неприемлема.

— Да, я помню нашу договоренность, — я полез в карман за ее мобильным телефоном. — Сообщение пришло на твой мобильник, когда я вышел покурить. Вот, почему я не знал, где ты была. Я оставил тебя, чтобы выйти наружу, и угроза о заложенной бомбе совпала по времени с присланным на твой телефон текстовым сообщением.

Она протянула дрожащую руку и взяла у меня мобильник.

— Итан? Что в нем?

— Вначале музыкальный клип, а затем текстовое сообщение от кого-то, кто называет себя ArmyOps, — я положил руку на ее плечо. — Ты не должна это слушать. Ты, правда, не…

Ее лицо выражало абсолютный ужас, но она все равно задала вопрос.

— Это… это видео... про меня?

— Нет! Это просто музыкальный клип на песню ‘Nine Inch Nails’… послушай, Брианна, ты не должна его смотреть!

— Нет, должна! Сообщение адресовано мне! Так?

Я кивнул.

— И даже если бы мы не были вместе, его бы все равно отправили мне, верно?

— Вероятно. Но мы вместе, и я хочу оградить тебя от подобного дерьма. Это меня убивает, Брианна. Чертовски тяжело видеть тебя такой!

Она начала плакать. Это был тихий плач. Она обычно именно так плакала, но почему-то в данный момент казалось, что ее тихие слезы пронзительно кричали на весь салон автомобиля.

— Это одна из причин, почему я люблю тебя, Итан, — произнесла она, шмыгнув носом. — Ты хочешь меня защитить, потому что действительно любишь.

— Люблю, детка. Я очень тебя люблю. Я не хочу, чтоб ты видела этот кусок де…

Она нажала на воспроизведение, и песня звучала до тех пор, пока она просматривала видео. Я затаил дыхание и наблюдал за ней.

Все это время Брианна держала себя в руках, просматривая видео до самого конца, смотря на всю эту тематику с дерьмовым фетишем. Не было никаких признаков, указывающих на то, какие именно чувства она испытывала, смотря на все это. По крайней мере внешних. Я не мог понять.

Я знал, что чувствовал, наблюдая за ней. Абсолютную беспомощность.

А затем она добралась до текстовой части сообщения.

— Он был там? Наблюдал, как ты куришь?! Вот дерьмо! — она снова зажала рот рукой и постаралась подавить рвотный позыв. — Остановись!

Черт! Я бросил вызов законам физики и дороги, и каким-то образом съехал к обочине. Она выскочила и бросилась к кустам, как только колеса остановили свой ход. Я отвел ее волосы в сторону и успокаивающе погладил по спине. Могла ли эта ночь стать еще хуже?

— Что со мной не так, черт возьми? — с трудом выдавила она из себя. — Можешь дать мне салфетку или что-то другое?

Я вынул несколько салфеток из бардачка и взял бутылку воды, чтобы она могла прополоскать рот. Я держал свой рот на замке, совершенно не сомневаясь в том, что вышел из собственного тела, превратившись в астральную проекцию. На самом деле этого просто не могло происходить.

— Мне уже лучше, — сказала она, тяжело дыша. — Что бы это ни было, кажется, прошло, — она медленно выпрямилась и подняла голову к ночному небу. — Господи!

— Мне очень жаль, детка. Ты больна, а я потащил тебя в эту поездку, да к тому же так здорово облажался…

— Но ты здесь, со мной, — выдавила она из себя, — и ты поможешь мне справиться со всем этим дерьмом в моем телефоне, правда? — она смотрела на меня, ее глаза по-прежнему блестели от слез, ее грудь все еще вздымалась от недавней рвоты, и я поражался ее храбростью.