Вдоводел воскрешенный

— Если дело в осторожности, он рано или поздно даст о себе знать. Если в глупости — он уже мертв, и мы не услышим от него ни слова.

— Сколько будем ждать Эдди-Вторника? — спросил Киношита.

Найтхаук обдумал вопрос.

— В обычной ситуации я бы сказал: десять минут. Но раз уж мы дали сорок минут Большому Иоганну, дадим столько же и Эдди-Вторнику. — Он помолчал. — Глупое имя.

— Он родился во вторник, женился во вторник, его первый сын появился во вторник, он развелся во вторник и во вторник убил первого человека, — объяснил Голубые Глазки. — И в итоге включил этот знаменательный для него день в свое имя.

— Что у нас сегодня? — спросил Найтхаук.

— Понедельник.

— Ну что ж, будем надеяться, круг не замкнется, и он не умрет в этот вторник.

— Я считал тебя оптимистом.

— Я реалист. Иногда это одно и то же, иногда — нет. Сегодня — нет.

— Он на связи… — подал голос Киношита.

— Приземлился?

Ито покачал головой.

— Ему запретили посадку.

— Почему?

— Без объяснения причин.

— Может он опуститься достаточно низко, чтобы сбросить спасательный бот?

Киношита передал вопрос Эдди-Вторнику.

— Он говорит, что едва ли. Слишком много радаров. Ты хочешь, чтобы он открыл огонь?

— Да нет же! — воскликнул Найтхаук. — Его уничтожат через пять секунд.

— Он хочет знать, что ему делать.

— Скажи ему, чтобы ушел с орбиты и попытался войти в атмосферу в четырехстах милях к югу. Если получится, пусть летит к месту встречи на предельно малой высоте, чтобы его не засекли радары.

— Это невозможно, — возразил Киношита.

— Возможно, если он хороший пилот. Объект летящий на высоте меньше восьмидесяти футов, не засекут.

— Кто тебе это сказал? — спросил Голубые Глазки.

— Никто не говорил. Я и так знаю… о, черт! — Найтхаук поморщился. — Ладно, догадаюсь сам: за последнюю сотню лет эффективность систем слежения возросла на порядок.

Киношита кивнул.

— Хорошо. Скажи ему, пусть имитирует поломку двигателя и попросит экстренной посадки. Они, конечно, не купятся, но если он решит, что его не сшибут, пусть приземляется. Если он поймет, что приземляться чревато, пускай полчаса повозится с двигателем, а потом летит обратно к Сайлену.

Киношита передал слова Найтхаука.

— Больше мы скорее всего его не услышим. Даже если им удастся сесть, они не будут выходить в эфир, чтобы сообщить нам об уничтожении взвода солдат.

— Верно, — кивнул Найтхаук. — Дай мне знать, когда Большой Иоганн выйдет на исходную позицию, а потом двинемся и мы.

— Донесение от Мелисенд.

— Чего ей надо?

— Пятница разместил все заряды и хочет знать, когда их можно взорвать.

— Когда я отдам приказ.

— Мелисенд говорит, что он не хочет ждать.

Найтхаук подошел к микрофону.

— Соедини меня с ним… Слушай меня… это Найтхаук. — Пятница ответил, что слышит. — Так вот, я следую намеченному плану; И не желаю, чтобы ты что-то взрывал, когда тебе этого захочется. Если хоть один взрыв раздастся до моего приказа, я самолично найду тебя и убью. Понятно?

Пятница слабо запротестовал.

— Ты прав, если ты подождешь, они все равно умрут. Разница лишь в том, что ты в этом случае останешься жив и сможешь и дальше убивать людей. Подумай об этом.

Найтхаук разорвал связь, вновь уселся в кресло.

— Ты ему доверяешь? — спросила Кассандра.

— Похоже на то.

— Он тебя боится? — спросил Голубые Глазки. — Он знает, что ты можешь убить его.

— Ничего такого он не знает, — ответил Найтхаук. — Однако если он убьет меня, никто не поведет его на войну с людьми…. а он качеству предпочитает количество.

— Он на Перикле с проституткой-эмпатом, а ты здесь с барменом-инопланетянином и женщиной, которая выдавала себя за мужчину. — Кассандра усмехнулась. — Хорошую ты набрал команду, Вдоводел.

Найтхаук пожал плечами.

— Работаю с теми, кто есть.

А потом, ко всеобщему изумлению, он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и заснул.

Полчаса спустя Киношита осторожно потряс его за плечо.

— Что такое? — Голос Найтхаука звучал бодро, словно он и не спал.

— Большой Иоганн на исходной позиции.

— Значит, пора. Запроси посадочные координаты от космопорта.

— Запросил, — ответил Киношита минуту спустя. — Но они задают вопросы.

— Я им отвечу. — Найтхаук подошел к пульту управления.

— Сообщите ваше имя и регистрационный номер корабля, — послышался в динамиках механический голос.

— Джефферсон Найтхаук. У корабля названия нет. Регистрационный номер BD711507JH. Мы вылетели два дня тому назад с Сайлена.

— Цель визита?

— Губернатор Кассий Хилл поручил мне найти и вернуть на Перикл его дочь Кассандру. Поручение выполнено. Она на борту корабля.

— Я должен это проверить.

— Позвольте мне приземлиться, пока идет проверка. Топливо на исходе.

Пауза.

— Вы можете приземлиться, если передадите «живое» изображение Кассандры Хилл.

— Нет проблем. Кассандра, встань перед голокамерой. — Теперь выдержал паузу Найтхаук. — Готово?

— Изображение получено. Можете приземляться. Посадочные координаты введены в ваш навигационный компьютер.

— Благодарю. — Найтхаук разорвал связь. — Вот и все дела.

— Нас будет ждать целая армия! — заверещал Голубые Глазки. — Сколько им нужно времени, чтобы выяснить, что Хилл предпочитает увидеть свою дочь мертвой, а не живой?

— Целую ночь, — ответил Найтхаук. — Почему, по-твоему, мы ждали, пока Большой Иоганн займет исходную позицию? Он перекрыл все каналы связи с особняком губернатора.

Внезапно. Голубые Глазки осклабился.

— То есть они не могут связаться с ним и сообщить, что мы здесь?

— Главную идею ты уловил.

— А я думал, ты посылаешь Большого Иоганна уничтожить еще один вражеский взвод.

— Я знаю, что ты думал. Поэтому операцией руковожу я, а не ты. — Он повернулся к Киношите. — Сколько до посадки?