Вечная ложь

Мои глаза перебегали с одного человека на другого, пока я изучала обитателей высокого зала. На противоположный эскалатор, идущий вверх, ступила женщина в кроссовках, одетая в дорогой костюм. Мне было интересно, заботится ли она о здоровье или просто опаздывает, когда она поднималась на эскалаторе, быстро преодолевая каждую ступеньку.

В центре комнаты вышагивал грузный мужчина, прижав телефон к уху и оживленно размахивая рукой в воздухе, транслируя свой разговор на весь мир. Живя в городе, многие жители учатся игнорировать постоянное присутствие других людей и вести себя так, как будто они находятся в комнате одни. Мои родители привили нам, девочкам, чувство приличия, из-за которого я не могла забыть о множестве людей вокруг меня. У этого мужчины явно не было таких же ограничений.

Когда мои глаза блуждали по вестибюлю, их мгновенно привлек мужчина в темно-синем костюме, целеустремленно шагавший прочь от поста охраны. Сначала я оглянулась, наполовину ожидая, что его будет снимать съемочная группа. Он был олицетворением мужской красоты — темные волосы, идеально уложенные назад, аккуратно подстриженные по бокам, пыль темных волос на угловатой челюсти и глубоко посаженные глаза, которые не отрывались от намеченной цели в вестибюле.

Костюм мужчины сидел по фигуре без лишней длины в ногах или провисания в плечах — похоже, он был сшит на заказ. Ткань блестела, придавая костюму дорогой вид даже с большого расстояния. Галстука на нем не было, только белая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей. Его походка была взвешенной, но не торопливой, легкая уверенность исходила от него, как пар от пропитанной дождем летней улицы.

Я никогда раньше не видела этого человека. Я узнала многих обитателей здания, но этого человека я не могла забыть. Мои глаза были прикованы к нему, когда он прошел десяток шагов между эскалаторами и миновал человека, разговаривающего по телефону. Я была настолько увлечена наблюдением за ним, что не заметила, как закончилась моя поездка, и споткнулась, когда моя нога ударилась о твердый пол в конце эскалатора. Если бы он заметил это, я была бы потрясена, поэтому не осмелилась оглянуться. Вместо этого я подняла подбородок и продолжила путь, надеясь, что мне удастся продемонстрировать то же чувство самообладания и контроля, которое я только что наблюдала у него.

Оказавшись на тротуаре, я покачала головой, не в силах подавить смех над собой. С таким же успехом я могла бы быть ребенком, разглядывающим игрушки, выставленные в витрине FAO Schwarz. Я не была так очарована мужчиной в... Я не была уверена, что когда-либо была так очарована мужчиной. И это был позор. В городе так много подходящих вариантов, и так мало интересных.

Я прошла квартал до места, где у меня был запланирован обед с моей кузиной Джадой. Она была моей лучшей подругой, сколько я себя помню. Наши матери были золовками, и мы родились с разницей в один месяц. Если она была старшей из трех девочек, то я была средней, но наши характеры всегда прекрасно сочетались.

Казалось, мы были рождены для того, чтобы стать близкими подругами — сестрами по духу.

Мы обедали вместе, по крайней мере, раз в неделю, часто в том же кафе, куда я сейчас направлялась. Оно находилось недалеко от моего офиса, и там были лучшие в округе роллы Кайзер. Я добралась туда первой после неожиданного переноса нашего обеда. Заняв один из четырех крошечных столиков внутри, я играла в игру на своем телефоне, пока ждала.

Я никогда не любила социальные сети. Мои родители не разрешали нам, девочкам, заходить в Myspace или Facebook, когда мы были моложе, а теперь, когда я стала самостоятельной, это никогда не казалось мне таким уж необходимым. Кроме Джады, у меня не было большого количества друзей, что меня вполне устраивало. У меня было две сестры и три кузины - в моей жизни было достаточно девчачьей драмы.

— Привет, кузина, как дела? Надеюсь, тебе не пришлось долго ждать. Я приехала так быстро, как только смогла. — Джада опустилась на сиденье напротив меня, безупречно одетая, как всегда, длинные русые волосы спадали густыми волнами по спине.

— Привет, Джи! Совсем недолго. Извини, что так резко поменяла время.

— Не проблема. Надеюсь, все в порядке.

— И да, и нет. Давай возьмем наши сэндвичи, и я расскажу тебе об этом за обедом.

— Пожалуйста, скажи мне, что это снова не твой придурок босс.

Я закатила глаза и взяла ее за руку. — Сначала еда, потом разговор.

Мы сделали заказ и отнесли еду за стол, когда кафе медленно начало заполняться людьми в обеденный перерыв. Я тихо пересказала события утра, пытаясь сохранить разговор только между нами в ресторане размером с коробку из-под обуви.

К тому времени, как я закончила, Джада была в ярости. Она была единственным человеком, которому я рассказала о своем похотливом боссе, и знала о каждой его отвратительной выходке. — Ал, я знаю, что ты хочешь, чтобы тебя уважали на работе, но ты не можешь позволить этому человеку продолжать заниматься этим дерьмом.

— Я знаю. Я понимаю, что это не прекратится, если я ничего с этим не сделаю. Ты знаешь, как тяжело я работала, чтобы сделать себе имя в Triton. Но даже тогда все еще есть люди, которые шепчутся, что я добилась своего, потому что я дочь босса. Я хотела разобраться с ситуацией сама и не поднимать шума, но у меня нет вариантов.

— Тебе не нужно поднимать шум, просто скажи своему отцу. Он уволит этого парня в мгновение ока — никто не должен знать, почему. — Теоретически, ее предложение казалось простым ответом, но жизнь редко бывает такой простой.

— Ты помнишь, как в школе Минди Дженкинс пыталась драться со мной и издевалась надо мной при каждом удобном случае?

— Эта сука превратила твою жизнь в ад — конечно, я помню!

— Тогда ты должна помнить, что вскоре после того, как это началось, я попыталась уговорить отца помочь мне. После школы было собрание по планированию предстоящих танцев, и я пыталась не идти туда, чтобы быть подальше от Минди. Папа не только отказался помочь, но и настоял на том, чтобы я пошла на собрание. Он сказал мне, что в жизни всегда будут трудные ситуации, и если он будет все решать за меня, я никогда не научусь справляться с ними самостоятельно. Я знаю, что он хотел бы, чтобы я сама справилась с Роджером, поэтому я и пыталась это сделать. Понятно, что не эффективно, но я пыталась. К тому же, если я побегу к папе за помощью, все в офисе будут видеть во мне избалованного ребенка.

— Какая разница, что думают эти люди?

— Это важно, потому что они никогда не будут уважать меня, если будут думать, что я не заслужила свою работу.

— Они не обязаны тебя уважать. — Ее ярко-красные губы приподнялись в ухмылке. — Они просто должны работать на тебя.

— Это говорит женщина, которая ни дня в своей жизни не работала, — дразняще улыбнулась я в ответ, зная, что это замечание нисколько ее не смутит.

— Ты должна быть такой счастливой... о, подожди, так и есть! У тебя полно денег; тебе не нужно иметь дело с этим дерьмом.

— Что я должна делать, всю жизнь ходить по магазинам и устраивать вечеринки? Я не моя мать, мне этого мало.

— Очень жаль, — размышляла она. — Мне придется найти кого-то еще, кто будет сопровождать меня в моих походах по магазинам и на спа-процедуры.

— Неважно. Это тоже не ты, и ты это знаешь. — Я сузила глаза и бросила ей одну из своих чипсов.

Она засмеялась, ее яркие зеленые глаза сияли. — Я ничего такого не знаю. Но я знаю, что если ты не сделаешь что-нибудь с этим своим боссом, я приду туда и устрою настоящий ад. Поняла?