Вечная месть

А еще на стене висел большой плакат с изображением болотной мумии из Ной-Верзена. Рыжий Франц.

— Сочувствую вашей утрате, — произнес Фабель. Он всегда испытывал неловкость в подобных ситуациях, несмотря на многолетний опыт. Он искренне сочувствовал родным жертвы и неизменно отдавал себе отчет, что имеет дело с разбитыми жизнями. Но прежде всего Фабель также находился здесь, чтобы делать свою работу. — Насколько я понимаю, это ваша комната? — спросил он. — Вы постоянно приживаете здесь, с вашей матерью?

— Ну, если это можно назвать постоянным. Я часто уезжаю на раскопки. Обычно я много путешествую.

— Ваша мать вела бизнес дома? — уточнил Фабель. — Чем именно она занималась?

Франц Брандт горько рассмеялся:

— Терапией «Нью эйдж» главным образом. Полная чушь, если честно. Сомневаюсь, что она сама в это верила. Преимущественно на сеансах речь шла о реинкарнации.

— О реинкарнации? — Фабель неловко подумал о Гюнтере Грибеле и его исследованиях в области генетической памяти. Может, тут есть какая-то связь? А потом он вспомнил: Мюллер-Фойт упоминал женщину, входившую в «Группу Геи». Он достал блокнот и быстро пролистал записи. Вот оно: Беата Брандт. Фабель посмотрел на сидевшего перед ним бледного молодого мужчину. Тот был на грани срыва. Фабель еще раз окинул взглядом помещение, и его взгляд снова остановился на плакате. — Этот джентльмен мне знаком… — проговорил Фабель, улыбнувшись. — Он из Восточной Фризии, как и я. Забавно, но в последнее время он постоянно мне попадается. Синхрония или что-то в этом роде.

Брандт слабо улыбнулся:

— Рыжий Франц… Это было мое прозвище в университете. Из-за волос. И еще поскольку все знали, что он моя любимая болотная мумия, если вы понимаете, о чем я. Это Рыжий Франц вдохновил меня стать археологом. Впервые я прочел о нем еще в школе, и мне стало интересно узнавать о жизни наших пращуров. Узнавать, как они жили на самом деле и как умирали.

Он замолчал и повернулся к двери гостиной, где лежала его мать. Фабель положил руку ему на плечо.

— Послушай, Франц… — мягко и спокойно заговорил Фабель, — я знаю, как тебе сейчас трудно. И знаю, что ты сейчас потрясен и испуган. Но мне нужно задать тебе несколько вопросов о твоей матери. Необходимо поймать маньяка, прежде чем он доберется еще до кого-нибудь. Ты готов?

Брандт посмотрел на Фабеля совершенно дикими глазами:

— Почему?.. Почему он сделал… это… с моей мамой? Что все это значит?

— Я пока не могу дать ответ, Франц.

Брандт глотнул воды, и Фабель заметил, что у него дрожит рука.

— Твоя мать имела какое-нибудь отношение к городу Норденхам?

Брандт отрицательно покачал головой.

— А ты не знаешь, в молодости она не увлекалась политикой?

— Какое это имеет значение?

— Мне просто нужно знать. Это может иметь отношение к мотивам убийцы.

— Ну да, увлекалась. Защитой окружающей среды. И участвовала в студенческих движениях. В основном в семидесятых и начале восьмидесятых. Защитой окружающей среды она до сих пор занималась.

— Она не была знакома с Гансом Йохимом Хаузером или Гюнтером Грибелем? Эти имена тебе ни о чем не говорят?

— С Хаузером — да. Мама хорошо его знала. Раньше, я имею в виду. Они оба участвовали в антиядерных протестах, а позже в движении «зеленых». Хотя не думаю, что в последние годы она виделась с Хаузером.

— А Гюнтер Грибель?

Брандт пожал плечами:

— Не могу сказать, что слышал когда-нибудь это имя. Она точно никогда его не упоминала. Но с уверенностью сказать, что она его не знала, я не могу.

— Послушай, Франц, буду с тобой откровенен, — сказал Фабель. — Я не знаю, одержим этот маньяк жаждой мести или просто имеет что-то против людей определенных политических взглядов из поколения твоей матери, но между всеми жертвами, включая твою мать, наверняка есть какая-то связь. Если я прав, она могла уловить связь между убийствами Хаузера и Грибеля. Ты не замечал ничего странного в ее поведении за последние несколько недель? В частности, после сообщения в прессе о первом убийстве, Ганса Йохима Хаузера?

— Да уж конечно, она отреагировала на это. Как я сказал, в прошлом она работала с Хаузером и была потрясена, когда прочла о том, что с ним сделали. — В глазах Брандта появилась боль, словно он вдруг осознал, что говорит о том же самом жутком способе убийства, который применили и к его собственной матери.

— А следующие убийства? — Фабель не хотел, чтобы Брандт отвлекался. — О них она упоминала? Или, быть может, они ее весьма встревожили?

— Не могу сказать. Я около трех недель провел на раскопках. Но сейчас, раз уж вы упомянули об этом, я припоминаю: последние несколько дней она была какой-то тихой и отстраненной.

Фабель пристально поглядел на молодого человека:

— Это ты обнаружил тело матери сегодня утром, когда спустился к завтраку?

— Да. Вчера я пришел поздно и сразу лег спать. Думал, мама уже спит.

— Насколько поздно?

— Примерно в половине двенадцатого.

— И в гостиную не заходил?

— Конечно, нет. Если бы зашел, то увидел бы маму… вот такой. Тогда я сразу позвонил бы вам.

— А где ты был вчера до одиннадцати?

— В университете, писал кое-что.

— Тебя кто-нибудь видел? Извини, Франц, но я должен это спросить.

Брандт вздохнул:

— Ну, я видел доктора Шевертса мельком. Вот и все.

И тут все сразу стало на свои места. Фабель вспомнил, где уже встречал этого парня.

— Надо же! А я никак не мог сообразить. Это ведь ты обнаружил мумифицированное тело на стройплощадке в Хафенсити.

— Угу, — тускло ответил Брандт. Его мысли явно были заняты не размышлениями о том, где он раньше видел детектива, расследующего жестокое убийство его матери.

— Не знаешь, твоя мать никого не ждала вчера вечером?

— Нет. Она сказала, что собирается пораньше лечь спать.

Фабель заметил, как вошедший в комнату Франк Грубер подал знак, что криминалисты закончили обработку места преступления.

— Тебе есть где переночевать этой ночью? — спросил Фабель Брандта. — Если нет, то я прикажу отвезти тебя в какой-нибудь отель.

Фабель вспомнил, как сам накануне оказался в такой же ситуации, как акт насилия вынудил его бежать из собственного дома.

Брандт покачал рыжей головой:

— Не стоит. У меня есть подруга, у нее можно заночевать. Я ей позвоню.

— Хорошо. Оставь адрес и телефон, по которым мы можем тебя найти. И я действительно искренне сочувствую твоей утрате, Франц.

ГЛАВА 15 Двадцать седьмой день после первого убийства: среда, 14 сентября 2005 года

Дни слились, перетекая один в другой однообразной чередой. Фабелю удалось поспать пару часов в здании Полицайпрезидиума. Но то, что два убийства, пусть и совершенно разными способами, осуществил тот же человек, означало, что даже при наличии всех имеющихся ресурсов и сам Фабель, и его команда работали на износ. Они все устали. А когда ты устал, то не можешь работать с максимальной эффективностью. А они охотились за весьма эффективным убийцей.