Вечное царствование

— Куда еще мне идти? — Я сохраняла невозмутимость, но к тому времени, как я закончила говорить, он уже покинул комнату, исчез во вспышке, как будто ударила молния. Это было чертовски жутко.

Я опустила взгляд на ослепительное платье, ниспадающее до щиколоток, и нахмурилась, глядя на свои голые пальцы. Что это, черт возьми, было?

Дверь, наконец, снова открылась, и появился Эрик, вталкивающий в комнату взволнованную вампиршу. Она была невысокой, с миниатюрными, миловидными чертами лица и одета в черное платье.

— О, эм, принц Эрик, я не уверена, что подхожу для…

— Ерунда, — оборвал ее Эрик, подталкивая ко мне. — Твоя прическа и макияж всегда безупречны, и это то, что я хотел бы, чтобы ты сделала для этого… крушения поезда.

Я не была вполне уверена в значении этого оскорбления, но знала, что оно таковым является, и поджала губы.

— Она и так очень красивая, — прокомментировала девушка-вампир, заправляя за ухо сочный каштановый локон.

Губы Эрика сжались, когда его пристальный взгляд скользнул по мне, как будто он пытался решить, права ли она. Он хмыкнул — что могло быть подтверждением или отрицанием, мне было все равно, что именно.

— Она не подходит для сегодняшнего вечера. Но сделай ее таковой. Все, что тебе нужно, в туалетном столике, — скомандовал Эрик, и девушка низко поклонилась.

— Да, сэр, — ответила она, не отрывая глаз от пола, пока он не ушел.

Резкий щелчок двери, казалось, отдавался эхом целую вечность, и я настороженно посмотрела на вновь прибывшую.

Она подняла глаза, выглядя взволнованной, когда плыла к туалетному столику. — Итак… тебе нравится, когда волосы подняты или распущены?

Я нахмурилась, не отвечая.

— Ладно, тогда давай поднимем. — Она порылась в ящиках, доставая косметику — ту же самую, что Фелиция наносила на меня, — и расческу.

Девушка похлопала по мягкому табурету перед туалетным столиком. — Садись.

Я придвинулась ближе, зная, что мне придется столкнуться с гневом Эрика, если я не подчинюсь, и, несмотря на желание отказаться от каждого приказа, который он мне отдавал, я действительно не хотела разоблачать его блеф и выманить монстра наружу.

— Меня зовут Нэнси, а тебя как? — Спросила она, взяв золотую щетку и начав расчесывать мои темные локоны.

Я подумывала утаить его, как тогда от Фелиции, но какое это имело значение на самом деле? Им было все равно, как нас зовут, лишь бы в наших жилах текла кровь.

— Монтана, — тихо сказала я.

Она просияла, казалось, расслабившись, услышав мои слова, и я пожалела, что дала ей такой маленький повод для радости. — Что ж, Монтана, я думаю, тебе здесь понравится.

— Ха, — выплюнула я, и она выглядела немного обиженной.

Нэнси продолжала расчесывать мои волосы, затем умелыми пальцами начала заплетать их в косу. — Ты первый человек, которого выбрал Эрик, ты знаешь?

— Повезло мне, — пробормотала я.

Она вздохнула, явно разочарованная мной. Ну, она, очевидно, не знала, каково это — быть похищенной, не так ли? Вот это настоящее разочарование, Нэнси.

Мы погрузились в молчание, пока она заплетала мои волосы в косу и собирала ее в пучок. Затем она начала красить мне лицо, и я неохотно позволила ей. Нежность ее холодных рук меня не обманула. Она была вампиром до мозга костей, и эти руки могли сломать мне кости так же легко, как поправить прическу.

Когда мое лицо превратилось во что-то, больше похожее на мираж, чем на мои истинные черты, Нэнси отошла, чтобы полюбоваться своей работой, пока я гримасничала.

— Ты выглядишь идеально, если не сказать больше. — Она улыбнулась, и на ее щеках появились две ямочки. Я не улыбнулась в ответ.

Нэнси подошла к шкафу и вернулась с парой туфель на нелепых каблуках.

— Нет, — отказалась я, скрестив руки на груди. Я не собиралась надевать на ноги ничего, в чем не могла бы бегать.

— О… — Нэнси выглядела обеспокоенной, и я ожидала, что она начнет настаивать, но по какой-то причине она этого не сделала. Вместо этого она вернулась к шкафу и достала изящную пару туфель на плоской подошве.

Они должны были подойти, поэтому я взяла их у нее и надела, обнаружив, что они идеально подходят по размеру моим ногам. Я задалась вопросом, как это возможно, что эти вампиры знали мои размеры, и меня охватило отвращение, когда я поняла, что они, должно быть, были сняты в какой-то момент во время моего похищения.

Я опустила взгляд на свое вечернее платье и изящные туфельки на ногах, и мой желудок сжался в холодный комок.

— Для чего все это? — Спросила я Нэнси, гадая, не собирается ли она отказаться от любезностей и показать мне свое истинное лицо. — Меня собираются преподнести в качестве какой-то причудливой жертвы Королевской семье? — Мои пальцы немного задрожали от моих собственных слов, и я крепко сжала их в ладонях, чтобы они перестали дрожать.

— О, Монтана, неужели тебе никто не сказал? — Удивленно воскликнула Нэнси.

— Когда бы они сказали мне? Когда меня жестоко оторвали от моей семьи? Или когда я была закована в кандалы в кузове автомобиля? Или, может быть, они приберегли бы это для той части, где они накачали меня наркотиками в самолете. Это тогда они должны были сказать мне, Нэнси? Потому что я скажу тебе кое-что, Нэнси…

— Почему ты продолжаешь так произносить мое имя? — заикаясь пробормотала она, выглядя встревоженной моим поведением, и мне пришлось признать, что это не в моем обычном стиле — выводить из себя своих чудовищных хозяев. Но у меня было чувство, что Нэнси ничего бы мне не сделала без разрешения Эрика. Конечно, это не означало, что позже меня не ждало бы суровое наказание.

— Мне никто ничего не говорил, — закончила я, в последнюю секунду сбавив тон, чтобы попытаться избежать свидания с плетью для скота.

Губы Нэнси приоткрылись, а глаза превратились в блюдца. — О, эм, ну, видишь ли, дело в том, что… Ты здесь, потому что…

Дверь распахнулась, и в комнату вошел Эрик в черном костюме, белой рубашке и черном галстуке в тон. От его доминирующих манер у меня перехватило дыхание, когда я снова стала свидетелем его силы. В его отсутствие мой разум был не в состоянии воспринять ее, но теперь, когда он вернулся, я была поглощена темной энергией, исходящей от него, и опасностью, которую он представлял. Как бы изысканно он ни был одет, он больше походил на голодного волка, который только что пробрался в комнату в поисках своего следующего обеда.