Ведьма-воровка, что крадет талант и вдохновение

– Тот детектив был несчастным человеком, который погиб из-за собственной возлюбленной! Она его съела, – все еще не унималась Генриетта, вернувшись к спору.

– Уймись, он жив здоров! Его просто выгнали из полиции! – закричала Аделаида.

– Может, коньячку? – протянула спасительную рюмку Берта, пронзительно смотря своими большими глазами.

– Спасибо, это то, что мне сейчас как раз нужно, – вздохнул Мур, одним глотком осушив рюмку.

– Да как вы познакомились! – отчаянно закричала Анфиса, повторив в четвертый раз свою тщетную попытку. Бабушки и тетки тут же подскочили к ней, пытаясь успокоить. Поднялся шум и гам, который невозможно было остановить. Каждый доказывал что-то свое, и разобрать хоть слово в этой суете не представлялось возможным.

– Похожи они вовсе не ведьмы, а просто слегка чокнутые, – подхихикнул Май, шепча Муру, который сидел с понурым видом, взирая на весь этот балаган.

Не успел Лисц воспользоваться моментом, чтобы поговорить с Эрикой, как Генриетта мигом подпрыгнула к старенькому граммофону и запустила пластинку. Музыка полилась из дышавшего на ладан аппарата, и неожиданно Аделаида запела сидя за столом. Ее голос был настолько завораживающим, что на миг Мур с Маем даже позабыли, зачем они тут находятся. Божена подсела к сестре и, составив ей дует, подхватила песню. Луиза примостилась рядышком, и ловко достав из кармана юбки миниатюрный бубен с колокольчиками начала бить в него в ритм, пристукивая при этом ногой. Все втроем они подплясывали сидя, делая это с таким самозабвением, что любая молодая леди позавидовала бы их энергии. Глядя на это зрелище, Мур невольно улыбнулся.

Тут же, не медля, остальные пустились в пляс, а возглавляли сие действо Макарий и Генриетта. Они, словно восемнадцатилетние, весело и живо кружились в танце, постукивая ногами в такт. И Оливия, и Августина с Донатом, и Сесилия с Бонифацием, и даже Ванда, завертелись, не отставая от главной пары. Движения танца казались быстрыми и замысловатыми, но каждый в этих краях знал их с пеленок. Гавен с Анфисой не спеша кружили в сторонке, что не помешало им насладиться в полной мере происходившим весельем. Стеснительная Берта же сидела в уголочке, с пытливым любопытством наблюдая за всей этой картиной. Она изредка топала ногой так, чтобы ее не заметили.

Все были невероятно нелепы и из-за этого еще более очаровательны, танцуя каждый в своей манере. Особенно Донат, который отплясывал, поднимая смешно ноги, и дергая руками, вовсе не стесняясь, а наоборот упиваясь каждым совершенным движением.

– Мы тоже должны станцевать, – обратилась Эрика к Муру, насмешливо улыбаясь. Она знала, что ее новоиспеченный жених нездешний и танца не знает, поэтому ей было интересно поглядеть, как же он будет выкручиваться на этот раз. Мур хотел было что-то возразить, но она резко дернула его за руку, вытащив одним движением на середину комнаты. Таким образом, они оказались в центре внимания.

Эрика глядела на Мура ухмыляясь, и это его невероятно злило. Но к всеобщему удивлению, детектив, совершенно не растерявшись, затанцевал, не отставая от своей коварной партнерши. Май все это время сидевший за столом, и наяривая печеного гуся с яблоками, от удивления раскрыл рот. Стало ясно, что Лисц не собирается сдаваться, и что он, так же как и его соперница, прекрасно умеет держать удар.

Мур с легкостью вел Эрику, ни на минуту не запнувшись, от чего та пришла в некое замешательство. Каждый из участников танца прибывал в таком веселье, что даже Май с упрямством потащил Берту в толпу, хотя он и понятия не имел, как нужно танцевать.

– Вот к каким способам прибегаете, вы, женщины, чтобы выйти замуж, – язвительно ухмыляясь, тихо произнес Мур.

– Ах, вот как вы мужчины выставляете все в ином свете, нагло прикрывая свою навязчивость. Помниться я вас сюда не звала, – хмыкнула Эрика, стреляя глазками.

– Вы, однако, хорошо знаете меня, мою биографию. Сдается, все это подстроено, чтобы затащить меня в свои сети?

– Сколько самомнения, – девушка приподняла брови, кокетливо улыбаясь, – какая леди, имеющая хоть каплю разума, захочет жениха, который ищет столько проблем на свою голову?

– Как только не стыдно врать таким милейшим людям, как ваши родственники? – не унимался Лисц, пропуская мимо ушей упреки.

– А кто сказал, что я им вру? – еле сдерживая смех, прошептала Эрика, наблюдая, как нотка страха промелькнула во взгляде Мура. – Успокойтесь, я не имею на вас виды, но вам самим потом придется перед ними объясняться, особенно перед моей бабушкой. Вы сами предпочли ворваться в этот дом и нагло лгать, так что за свои поступки пора научиться отвечать, детектив.

– Нечего было убегать от меня, колдуя прямо у всех на виду. Что не боимся попасться? – с насмешкой спросил Мур, скорчив недоумевающее лицо.

– Я? Колдую? – театрально вытаращила глаза девушка, – не приведи господь.

– Хватит строить из себя дурочку, – понизив голос, прошипел Мур.

– Ну, вы же валяете дурака, – хмыкнула Эрика, делая непринужденный вид. Они продолжали танцевать, пока все остальные не замечали их перепалки. Все, кроме Мая, который в танце старался держаться как можно ближе к ним, навострив свой наглый слух.

– Ладно, посмотрим, будет ли смешно, когда вашей особе придется проводить праздничные каникулы в тюрьме Лунсанна. – Мур самодовольно посмотрел ведьме прямо в глаза, – мне не хотелось прибегать к таким мерам, но своим поведением вы просто меня вынуждаете.

– Позвольте спросить, вы стали охотником на ведьм? За что собственно вы меня туда отправите? За колдовство? – иронично спросила Эрика, не переставая насмехаться над детективом.

– За подозрение в убийствах тех шести девушек, которые якобы повесились.

– А я-то тут причем?

– Ох, наконец-то, вы решили познать суть и выслушать меня. Вас кто-то пытается подставить, и удается у него это просто блестяще, ведь собралось немало доказательств вашей вины. Например, показания свидетельницы, телеграммы, написанные от вашего имени, не сомневаюсь, что и почерк совпадает. Не сомневаюсь также, что и время и место, откуда отправляли эти телеграммы, совпадают с вашим местоположением. И еще, самое главное, – Мур довольно взглянул на беспомощную девушку, которая была явно растерянна, – дневник Антони Мармальд, последней жертвы. В нем фигурирует ваше имя, и там так подробно описывается, как вы изводили Антони ведьминскими уловками. И по поведению того, кто вас отчаянно пытается подставить, следует, что ему, совершенно, не важно, поверят ли в вашу причастность к самоубийствам или нет, для него куда важнее предоставить улики, чтобы вас повесили. Вы же в курсе, да? Хотя ведьм и нет давно, в законе все равно сказано, их вешать при малейшем подозрении.

Глаза Эрики округлились, и она выглядела невероятно трогательно и жалко. Ее щеки порозовели, и испуг не сходил с лица. Но, тут же не выдержав, она засмеялась, как ни в чем не бывало. Теперь Мур выглядел обманутым.

– Над вами так легко подшутить, вы абсолютно не можете прочитать меня! – тут она сделалась более серьезной, – я услышала вас, но почему вы так уверенны, что эти телеграммы не писала я сама?

– Это было бы опрометчиво и крайне глупо, потому что они лишь подкрепляют прочее улики. Никто в своем уме не станет так себя подставлять. Тем более если бы вы хотели поиграть, передав мне какое-то послание, то сделали бы это иначе, чтобы быть вне подозрений. А так как вы не сумасшедшая, то я делаю вывод, что это были не вы.

– Это лучший комплимент за вечер от вас, – подметила Эрика, – вы были правы, я знаю о вас все. Вы слишком популярны, господин Лисц – не знать вашу историю, значит жить в каком-то параллельном мире. Вы рыщите, ввязываясь в неприятности, которые однажды вас погубят. И ладно бы это было что-то обыденное, но вы связались с нечистью и думаете разобраться в этом вам под силу. Но вы ошибаетесь. Кто-то водит вас за нос, и зачем-то впутывает в это и меня. Это странно, ведь ни врагов, ни друзей у меня не имеется. И вы пришли предъявить мне обвинения, но в мою виновность вы не верите. Так позвольте же спросить, чего вы хотите от меня? Ну, помимо того, чтобы взять меня в жены – это я уже слышала.