Великий Дракон Т-34

Король захлопал в ладоши от восторга. Епископ засмеялся и поднял руки вверх:

– Королевская кровь дарует мне привилегию не пользоваться лестницей, а она, признаюсь, была бы мне как нельзя кстати. Пожалуй, я в следующий раз пойду пешком, как граф. Да, отец?

Алистар и Энкогс дружно рассмеялись.

– Теперь вернемся к главному, граф. Прошу тебя, мой друг, напомни нам историю с походом на Хранителя и расскажи о результатах, как участник и очевидец, – король стал необычайно серьезен и откинулся в кресле, закрыв глаза.

– Выступление против Хранителя было нами задумано давно. Несмотря на усилия Шестопера и его лихого отряда, инакомыслие самоверов не было подавлено. В конце концов, не оказывая врагам сопротивления, самоверы укрепляют окружающих в мнении об их святости! Шестопер мог бы их перебить всех до одного, передушить, как разжиревших кур, но он прекрасно знает, что в таком случае его миссия будет окончена и дни его будут сочтены одновременно со смертью последнего сектанта. Это же можно сказать и о его шайке. Было решено вмешаться: истребить Хранителя, молниеносно атаковать Шестопера и его сброд и уничтожить самоверов и лжесамоверов одновременно. В результате все предстало бы в таком свете: раскол в секте самоверов привел к распре, в которой погиб Хранитель и его семья. Мы, рыцари Ордена Дракона, выступили для защиты порядка и ради спасения Хранителя, но поздно – Хранитель погиб в неравном бою, Шестопер с отрядом раскольников уничтожил самоверов, отказался сдаться рыцарям и погиб. Так все предстало бы перед очами Дракона.

– А сам Дракон? – Епископ не сводил зачарованного взгляда с рассказчика, пораженный отвагой и простотой интриги.

– Выступление было назначено на день святого Крома. Каждый год в канун самого длинного дня Дракон исчезает и появляется только через две недели. За это время все должно было кончиться, и нужная легенда должна была прорасти и пустить прочные корни. Первый отряд под руководством храброго Леаса состоял исключительно из членов Ордена Дракона. Черные рыцари, истинные приверженцы и оплот Единой веры, не опустили бы оружия при виде показного смирения сектантов, как это делали простые наемники! Но молодость, являясь неоспоримым преимуществом в делах любви и состязаний во имя прекрасных дам, сыграла роковую роль в опасном походе. Леас не дождался подкрепления, отослал гонца с заверениями в вечной преданности, и с холма Праведников я, прибывший во главе Синего отряда, наблюдал гибель отряда лучших дворян Глиона.

Синий рыцарь помолчал немного, давая юному епископу возможность справиться с волнением, вызванным напоминанием о смерти друга детства.

– Осмотр тела поверженного кабана показал, что это, во-первых, не Хранитель, а его чудовищная самка. Во-вторых, нам надлежало найти и уничтожить не только самого Хранителя, но и его детеныша. В конце концов, мы нашли мертвого Хранителя, уничтоженного отрядом Леаса, затем наткнулись на чужаков в черных одеждах и при попытке захватить их столкнулись с чудовищем более могучим, чем сам Хранитель. Зеленый валун превратился вдруг в слона с ужасным хоботом. Он с грохотом изрыгал пламя и двигался быстрее любого скакуна. Половина моего отряда была уничтожена почти мгновенно. Мы пытались вспороть брюхо зверя с боков, но мечи со звоном отскакивали от его шкуры. Мой клинок тоже испытал чудище на прочность, и мне показалось даже, что перед нами был не зверь, а нечто неживое, вроде бронированных повозок для пехоты, что начал строить наш сосед и благородный враг король Гриз. Железный слон стремительно удалился в сторону поселений самоверов, унося с собой черных духов. Там, где бродил железный слон и чужаки, остался круг выжженной земли. Мы обыскали всю Святую рощу, но детеныша Хранителя не нашли. Скорее всего, черные духи взяли его с собой.

– О, Бог наш всемогущий, – прошептал Энкогс, – так это правда, слухи подтвердились. Демоны приняли сторону еретиков.

– Боюсь, что да, и нам придется без промедления выступить в поход, чтобы завершить начатое, – лицо Синего рыцаря, разделенное надвое глубоким шрамом от удара отважного барона Оркано, выражало угрюмую решимость и беспредельную отвагу. – Думаю, у Совета не возникнет разногласий по поводу того, кто должен возглавить поход?

– Нет, мой благородный друг. И ты, думаю, поддержишь мое решение. Поход должен возглавить Рэнкс, епископ королевства Глион.

* * *

Деревня была пуста. Внутри домов лежала густая рыжая пыль, изрисованная следами лапок мелких грызунов и кошек. Под крышами домов гнездились воробьи и ласточки. Несколько одичавших кошек контролировали численность поголовья местных мышей и лягушек. Похоже было, что деревня врастала в землю: густая трава, оплетая фундаменты, столбы и колодцы, с силой затягивала строения все глубже и глубже, прочь с поверхности.

Экипаж выбрал для привала самый большой дом с огромным пустым сараем. Дом был так велик, что во дворе его был свой, отдельный колодец, причем не заваленный всяким хламом, как уличные колодцы, а практически чистый. Марис с Иваном довольно быстро откачали старую воду, и к полудню сырая глубина наполнилась свежей водой. Дом тоже был в хорошем состоянии. Чем дальше от главной дороги, тем сохраннее – эта закономерность прослеживалась во всем. Ковалев и Неринг забрались на крышу и осматривали окрестности в бинокль. Когда рекогносцировка была закончена, Ковалев оставил Неринга на крыше и спустился во двор.

«Иван-да-Марис» согрели воды и успели вымыться. Было странно видеть их чистые, помолодевшие, почти детские физиономии. На лице заряжающего сияли отмытые веснушки, и он с любопытством рассматривал их в круглое карманное зеркальце. Ваня курил в тени и блаженно щурился. Воды оставалось с избытком, и Александр с удовольствием начал раздеваться. Ребята притащили воротину, гладкую и чистую, и положили ее под ноги. Рядом поставили скамью. Получилось совсем прилично, как в бане с деревянным полом, только без стен и крыши. Когда Александр стащил с себя гимнастерку, под ногами глухо стукнуло. Это была чешуйка. Она упала на мокрую доску выпуклой стороной вниз и вертелась, замедляясь. Ковалева позабавило это вращение, и когда чешуйка остановилась, он поддел ее пальцем, и она закрутилась вновь. Александр разделся и начал мыться, ожесточенно и с удовольствием намыливаясь. Когда он третий раз ополоснулся чистой водой и подошел к скамейке, чешуйка лежала там же и указывала своим острым концом точно в ту же сторону, что и после первого вращения. Ковалев снова закрутил ее щелчком ногтя и начал одеваться. Покончив с одеванием, Ковалев наклонился за чешуйкой, но брать ее не стал.

Через пять минут опытов Александр, Марис и Ваня сделали однозначный вывод: чешуйка, закрученная с любой силой на скользкой поверхности, останавливалась в одном и том же положении: острый ее конец указывал неизменно на северо-запад.

Марис сменил Неринга на крыше, и тот спустился мыться. После мытья Александр наложил ему свежую повязку.

– День-два, и повязка будет не нужна. Осколок?

– Нет, нарыв. Операцию сделали прямо в вагоне; опухоль была размером с куриное яйцо, – Неринг продемонстрировал размеры пальцами.

– Ты где драться научился? Бокс? Нашего Ваню никто одолеть не мог.

– Да, бокс. Юношеское увлечение. Дошел до чемпиона в полусреднем. Ваня у тебя здоров, конечно, да и тяжелее. У меня от испуга сил прибавилось, наверное, – Неринг улыбался. – Да, Ваня – медведь, ничего не скажешь.

Ваня Суворин тем временем попросил у командира «ТТ» и отправился в рощу, начинавшуюся в сотне метров от примыкавшего к дому квадратного поля, заросшего дикой травой.

Свин играл во дворе с маленьким вороненком. Вороненок пешком гонялся за поросенком, смешно ковыляя и растопыривая крылья. Добежав до ворот, ведущих в поле, парочка разворачивалась и направлялась в обратную сторону, и на этот раз догонял свин. Вороненок честно не пользовался крыльями и только в самый последний момент взлетал на забор, гордо принимая там позу имперского орла. После короткого отдыха забеги повторялись.

– Надо нашего красавца как-то уже назвать, – проговорил Ковалев, извлекая из нагрудного кармана чешуйку. – Смотри, Виктор, какая штука.

Александр положил чешуйку на непросохшую доску и закрутил ее. Чешуйка замерла в обычном направлении. Александр повторил фокус несколько раз.

– Компас? – предположил Неринг.

– Не совсем так. Компас показывает на север, а эта чешуйка – западнее.

– Странно. Аномалия какая-нибудь? Скалы вокруг. Откуда у тебя эта… – Неринг замялся, подыскивая слово.

– Чешуйка? От деда, а ему от прадеда. Ну, и так далее, – и Александр кратко рассказал Нерингу о семейном предании. – Ну что, как звучит? Странновато? – поинтересовался Ковалев.

– Здесь – совсем в порядке вещей. Знаешь, я тоже видел дракона. Где точно, не скажу, не имею права, но это было в старой каменоломне, – и Неринг в скупых точных выражениях изложил события, свидетелем и участником которых ему довелось быть несколько лет назад. Он сидел, покусывая очередную травинку, и задумчиво смотрел в белесое небо. Ковалев курил и щурился, порциями выпуская дым изо рта.