Великий жулик Большой папа

Нам обоим послышались в купе какие-то звуки.

– Самовар пыхтит, - предположил я.

– Юрий Иванович, - предположил Алешка. И тут же скомандовал: - Дим, дуй на крышу вагона и загляни к нему в окно! Только не падай вниз.

Во дает! Можно подумать, что я вверх могу упасть.

– Забоялся, что ли?
– правильно оценил он мою реакцию.
– Тогда я полезу!

Этого я, конечно, допустить не мог.

– Только незаметно, - подсказал Алешка.
– А я здесь покараулю.

Я безмолвно вышел в тамбур, открыл боковую дверь, огляделся и довольно ловко по узенькому трапу вылез на крышу вагона. Стал на четвереньки, окинул взором окружающее пространство.

Оно было удручающим. Впереди блестели уходящие вдаль рельсы. Позади - та же картина. А по бокам - бескрайняя степь. И парящие над ней орлы. Или коршуны, кто их разберет…

Собравшись с духом, прямо на четвереньках, среди каких-то выступов и грибков, я двинулся по крыше вагона. Подобрался к самому краю, глянул вниз…

И чуть не ахнул!

Не двенадцатый этаж, конечно. Но и не первый.

Свесившись сколько можно, я заглянул в окно - не то, пустое купе, заставленное всяким железнодорожным имуществом, склад какой-то.

Пополз дальше. Снова свесился. На этот раз угадал!

Юрий Иванович был на месте. Он… спокойно спал на своем диванчике под картиной боевого корабля.

Весь поезд сходит с ума, творится в нем непонятно что, а начальник - гном морской - спит себе спокойно среди бела дня.

Я свесился еще пониже и гаркнул:

– Подъем! Тревога!

Юрий Иванович вздрогнул, как-то неловко повернулся и что-то странно промычал во сне.

А глаза у него были открыты, и он изо всех сил ими моргал.

Вот тут-то я чуть не грохнулся в степные травы с крыши вагона. Сначала меня удивила его странная борода, а мгновение спустя я понял, что она заклеена пластырем. Не только борода, конечно, а и весь рот. И еще я увидел, что обе руки начальника прикованы наручниками к металлическому подлокотнику дивана.

Юрий Иванович моргал и мычал изо всех сил.

– Сейчас!
– крикнул я.
– Иду на помощь!
– И уже не таясь, во весь рост, бросился к трапу.

Алешка с нетерпением ждал меня.

– Леха!
– завопил я.
– Его приковали к дивану! И заклеили!

– Я так и знал!
– сказал Алешка.
– Ты помнишь, куда я ключ от кабины спрятал? Тащи его сюда! Он аварийный, ко всем дверям подходит.

Ключ подошел.

Мы отперли купе.

Юрий Иванович задергался, замычал еще сильнее и стал глазами показывать на дверь.

Я сообразил - запер ее изнутри и защелкнул собачку.

– Сдирай пластырь!
– скомандовал Алешка.

– Как?
– растерялся я.
– Вместе с бородой?

Юрий Иванович показал нам глазами на шкафчик с красным крестом на дверце. Это была аптечка. Алешка перерыл ее и отыскал ножницы…

В общем, мы этот пластырь отстригли. Частично с бородой.

– Фу!
– выдохнул Юрий Иванович.
– Спасибо, родные! Зеркальце дайте.

– Не надо, - сказал Алешка.
– Вы сильно расстроитесь.

– Куда уж там сильнее!
– воскликнул начальник.
– Мой корабль захватили пираты!

Алешка ткнул ему под нос стакан с водой. Юрий Иванович сел, приник к стакану, перевел дыхание.

– Сейчас мы попробуем наручники снять, - сказал я.

– Не надо! Оставьте как есть. Сначала я вам все расскажу…

Глава VII

ТАКОГО ЕЩЕ НЕ БЫВАЛО!

Юрий Иванович занимался своими делами. Изменение маршрута состава, неожиданная болезнь помощника машиниста доставили ему много новых хлопот. Он заполнял необходимые документы, прикидывал, как ему обеспечивать пассажиров питанием, где взять дублера в кабину, где заправлять состав водой и продуктами, и решал много других проблем.

В это время к нему зашла проводница Лелька и сказала, что его срочно просят зайти в вагон «Шапито».

Тут Юрий Иванович сильно рассердился.

– Ну уж нет! Пусть сами придут! Я им покажу, как выбрасывать из окон пивные банки и захламлять полосу отчуждения железной дороги!

Проводница Лелька усмехнулась и пожала плечами. Она сказала странную фразу, на которую Юрий Иванович не обратил внимания:

– Вам же хуже. Им же проще.

И ушла. А вместо нее пришел Тимофей Котяра, а с ним двое незнакомцев с автоматами.

– Ваш поезд, - сказал наглым мурлыкающим голосом вредный толстяк, - поступает в мое распоряжение.

– Это как?
– удивился Юрий Иванович.

– Это так!
– Котяра уселся на диванчик, а двое его охранников подступили к начальнику поезда.
– Сейчас вы отдадите распоряжение машинисту, чтобы он свернул на Любавинскую ветку…

– Еще чего!
– вспылил Юрий Иванович.
– Во-первых, Любавинская ветка давно закрыта для движения, поставлена на ремонт. Она обесточена. Она в аварийном состоянии. Шпалы прогнили, рельсы поржавели. И я не собираюсь рисковать своими пассажирами. А во-вторых, по какому праву вы отдаете мне такие распоряжения? Пошли вон отсюда!

Котяра сладко улыбнулся и промурлыкал:

– Теперь я - начальник поезда.
– И подмигнул охранникам.

Те грубо схватили старика, бросили его на диван и пристегнули к нему наручниками.

– Вам все понятно, дорогой мой? Мне хорошо известно, что ваш локомотив - новой конструкции. И он оборудован резервными дизелями. Так что не надо пугать меня обесточкой линии. Слушайте дальше. На Любавинской ветке есть давно заброшенный разъезд. Кажется, он называется Ейский. Там вы отдадите распоряжение поездной бригаде отцепить состав от электровоза, подцепить к электровозу наш вагон и - до свидания. Вагончик тронется - состав останется. Вам все ясно?

– Ничего у вас не выйдет. Я такого распоряжения не дам, а машинист вас не послушается.

– Ну и не надо, - Котяра сладко потянулся.
– Если мы не сможем убедить вашего машиниста, - Котяра показал свой грубый кулак, - то состав поведете вы.

– Не дождетесь, - сурово буркнул Юрий Иванович.
– Я на фронте не сдавался, а уж вам-то!…

– И кстати, дядя, не пытайтесь обратиться за помощью. Радиосвязь мы ликвидировали.

Охранники, а точнее - бандиты, залепили Юрию Ивановичу рот и бороду лейкопластырем, чтобы он не мог позвать на помощь, и ушли.