Вены магии

— Идти?

Эмонн огляделся и всплеснул руками.

— И куда идти?

— Собрать тела. Они всех пугают.

— Что они думали увидеть на войне? Солнце и цветочки?

Уна потянула его за руку.

— Давай пройдемся. Это расслабит мышцы.

— Я не хочу гулять.

— Господин, — она потянула снова. — Пожалуйста.

Он узнал панику в ее глазах. Она выглядела так же, когда Фионн подъехал к замку на белой кобылице. Она что-то от него скрывала.

Эмонн развернулся, сердце застыло в его груди. Его разум успокоился, и он узнал это место и гниющую платформу на склоне горы.

Он брел среди дворфов, а те расступались, пропуская его. Его сапоги коснулись края платформы, он посмотрел на пустое пространство, где раньше стоял шест, и веревка раскачивалась на ветру.

Он прижал ладонь к горлу. Кристаллы пульсировали светом, древняя боль дрожала в его теле.

Ветер трепал его волосы. Длинная коса раскачивалась, но тело было неподвижным, как камень.

Голоса из прошлого шептали ему на ухо:

— Это монстр.

— Тот, кто всех нас предал.

— Смотрите на него! Он теперь такой страшный.

— Не верится, что он меня трогал.

Они бросили его. Не только люди, что признавались ему в любви, но и его семья.

Он никогда не забудет запуганные глаза матери, прижавшей пальцы к губам и молчавшей. Она ничего не сделала. Смотрела, как ее старшего сына вешают, со слезами на глазах, неподвижная и беззвучная.

Толпа за ним затаила дыхание, они думали, что случится нечто важное. Изгнанный принц, урод, впавший в немилость, стоял перед виселицами, с которых все началось.

Он поднял ногу на гниющие доски. Они выдержали его вес, он поднялся по ступеням. Уна всхлипнула, и только этот звук остался на поле боя.

Почему он вдруг ощутил себя старым? Кости болели не меньше, чем душа. Он отклонил голову к небу, вспомнил, как вороны клевали его глаза. Вспомнил все, что держал на глубине, чтобы не ощущать снова той боли.

Но теперь он ощущал ее. Он вспоминал каждую секунду дней на веревке. Боль в шее, кристаллы погружались глубже. Тревога, что он не умрет, и они бросят его тут.

Он выжил. И у него осталась цель.

Эмонн сжал кулаки и повернулся к толпе дворфов и своего народа.

— Вы все знаете мою историю, — начал он. — Некоторые из вас видели, как моя семья наказала меня за мое лицо.

Временная армия глядела на него с шоком, некоторые — с восторгом. Для юных фейри он был легендой. Миф, который родители рассказывали детям на ночь. Нетронутый принц, который резал армии, не получив ни одной раны.

— Я не хотел возвращаться сюда, — он посмотрел на поле боя и покачал головой. — Я не собирался начинать войну. Но мне напомнили, что с моим народом плохо обходятся.

Уна шмыгнула носом и прижала ладонь ко рту.

Он указал пальцем за себя.

— В этом месте они пытались лишить меня жизни. Они видели меня как монстра, а еще видели, какими были мои идеи. Если королевская семья оказалась с изъянами, то и Меньшие фейри были не такими плохими. Вы — Благие фейри, как и они. Я выжил, и я знаю, что теперь моя цель — вернуться сюда в этот день! Привести вас домой к вашему народу, к правам, которых вас лишили.

Несколько дворфов выпрямились.

— Я не позволю брату разрушать эту землю и дальше. Вы и ваши семьи заслуживаете признания. Я рискну своей жизнью ради вас, как сделал сегодня на поле боя. Идите со мной, братья и сестры. Позвольте мне быть вашим мечом, и я одолею каждого, кто будет вам угрожать. Позвольте быть вашим щитом, и я проведу вас сквозь эту бурю. Позвольте мне быть холодом зимы и жаром лета, и я разобью войска Фионна Мудрого и верну вас домой!

Гром аплодисментов сотряс землю, все фейри встали и топали ногами. Они кричали, гнев распалял огонь.

Он приведет их домой. Или умрет, пытаясь.

* * *

— Не расслабляйся, — буркнула Сорча. — Я позвала тебя, потому что в чарах нужны два человека.

— Мы знаем, почему ты меня позвала, и причина иная, — Айслинг усмехнулась и подбросила одну из новых монеток в воздух. Полный мешочек висел на ее поясе, все, что у Сорчи было.

— Просто… — Сорча выдохнула и уперла руки в бока. — Тише. Прошу. Я пытаюсь сосредоточиться.

— У тебя это плохо получается.

— Потому что ты не можешь закрыть рот.

— Если бы ты слушала меня, то все шло бы быстрее.

— Что?! — Сорча вскинула руки. — Где я ошибаюсь? Что ты можешь посоветовать лучше книги?

Айслинг спрыгнула с пенька. Грязь была на ее босых ногах, шлепающих по холодной мокрой земле, она склонилась над ближайшей руной. Спутанные волосы скрыли ее лицо, листья и прутья торчали в них. Она коснулась обломанным ногтем края руны.

— Это неправильно.

— В книге так выглядит, — проворчала Сорча. — Это правильно.

— Маяк не может быть изогнутым. Линии должны быть прямыми, чтобы руна горела, — Айслинг, не разгибаясь, двигалась вдоль круга рун, которые Сорча вырезала на земле. — Твоя руна Элк хороша, но Березовая богиня потеряла вершину.

— Я не понимаю твои слова.

Айслинг приподняла бровь.

— И ты хочешь быть друидом?

Щеки Сорчи пылали. Она была ужасна в магии, ритуалы были чужими для нее. Как она должна была разобраться, если ее никто не учил?

А ведьма перед ней многое знала. Айслинг говорила, что в ее роду не было друидов и фейри, но она была способной в чарах. Она присела у круга рун и исправила все ошибки Сорчи.

— Спасибо за помощь, — сказала Сорча.

— Говори это чаще, и я сохраню тебе жизнь.

— Я уже сказала!

Айслинг оглянулась и оскалилась.

— Так повтори.

— Спасибо, Айслинг, за помощь с возвращением в Другой мир.

— И за безопасность.

— Я не вижу, чтобы ты это делала.

— Если портал будет неправильным, тебя порвет пополам, когда ты шагнешь в него, — Айслинг хлопнула в ладоши. — Разрубит, как рыбу тесаком.

Шея Сорчи заболела от представленного. Она кивнула.

— Понятно. Все теперь правильно?

— О, теперь ты переживаешь. Забавно. Доверься мне, целительница. Я все наладила.

— Откуда ты знаешь, как это делать?

— Выросла с этим.

— Ты росла с друидом?

Айслинг рисовала прямые линии, соединяя руны.

— Почти. Я жила с традиционной ведьмой. Ведьмой в старой избушке, что зарабатывала на любовных зельях и прочей лжи. У нее были книги, как та, которую я тебе показала. Некоторые книги говорили со мной, другие — нет.

У нее явно была кровь друида. Сорче так казалось. Если книги раскрывали тайны, то это казалось вероятным.

— Это книги друидов? — спросила она беспечно.