Вернуть мужа. Стратегия и Тактика

– Конечно, - удивившись, отвечает свекор.

И вот мы сидим в кабинете на черном кожаном диване у окна. Черный стеклянный овальный столик у наших ног смотрит на нас внимательно двумя белоснежными чашками, подмигивает: в моей чашке кипяток, у Константина Витальевича кофе. Делаю первый острожный глоток и произношу первое осторожное предложение:

– Хочу нанять вас адвокатом на бракоразводный процесс.

Адвокатская невозмутимость, генетическая черта мужчин Быстровых, изменяет моему дорогому родственнику. Он смотрит на меня так, словно я только что созналась ему в тройном убийстве невинных старушек с особой жестокостью.

– Даже так, - медленно тянет он, поправляя галстук.
– Так далеко зашло?

– Вы, видимо, в курсе?
– спрашиваю я, сделав еще один глоток кипятка и чувствуя, как согревается горло.

– Развода?
– поражается он.
– Господи, конечно, нет!

– Но не удивились, - констатирую я, слегка прищуриваясь, вглядываюсь в породистые черты лица.

– Варя! Этого не может быть! Что за глупости?
– приходит в себя Константин Витальевич.

– Не может быть чего?
– отвечаю вопросом на вопрос.
– Развода или причины для него?

– Ни того, ни другого!
– резко говорит свекор.
– Вы разговаривали? Он тебя обидел?

Вот никто не верит, что Максим меня обидел! Я бы раньше тоже не поверила. А теперь сама себе удивляюсь.

– В другом порядке: сначала обидел, потом разговаривали. Развод он добровольно не дает, - сообщаю я своему будущему адвокату.
– Будем судиться.

Константин Витальевич меняется в лице и начинает пристально вглядываться в мое:

– Не может быть, чтобы Максим не смог тебя убедить, остановить...

– Почему?
– горько усмехаюсь я.
– Не смог.

На столе звонит телефон. Долго. Словно очнувшись, свекор встает и берет трубку.

– Да. Добрый день, милая, - не очень добрым тоном говорит он.
– Пока занят с клиентом, прости, пожалуйста, перезвоню.

Так. Клиентом. Похоже договорились. Константин Витальевич кладет трубку и обращается ко мне:

– Варя! Не делай этого. Это не принесет никому из вас счастья.

– Я не присяжные, Константин Витальевич, - устало говорю я.
– Не надо меня убеждать. Я все решила.

– Решать должны двое, - передо мной опытный адвокат, мгновенно собравшийся и готовый к работе. Только защищает он не меня.

– Да-да, нет-нет!
– поднимаюсь я с дивана.

– Почему я?
– вдруг спрашивает Константин Витальевич.
– Это же нелогично. Совершенно. Ты должна понимать, что я его отец. Как и твой, по логике. А наша мама? Что я ей скажу? Да она меня уничтожит и пепел по ветру развеет! Почему я?

– Во-первых, у меня только два хорошо знакомых адвоката, - начинаю загибать пальцы левой руки.
– Во-вторых, это было бы справедливо. Помните, вы обещали мне скидку?

Тринадцать лет назад

Меня никак не наказали. Совсем. И правильно! А за что? Вот не за что! Ни папа, ни Рита на следующий день даже не обмолвились о поцелуе. Наверное, им бабушка запретила.

Утром встретилась у ворот школы с Максимом и его отцом. Потрясающий образец мужского обаяния протянул мне руку и сказал приветливо:

– Давай знакомиться поближе, воробышек Варвара! Константин Витальевич. Если что - адвокат. Обращайся.

– Вы дорогой адвокат, - смутилась я, робея смотреть на Максима и уставившись на его отца.

– Договоримся. Скидку сделаю, - рассмеялся мужчина Сашкиной мечты.

В школе я стала знаменитостью. Слышали, как говорят о некоторых медийных лицах? На утро он проснулся знаменитым! Это и обо мне.

Женская половина старшеклассников смотрела на меня, кто с восторгом, кто с завистью. Мужская следила пристально, словно сверяясь со своими впечатлениями: что такого разглядел во мне Максим, чего они не разглядели?

Попало нам от Зои Львовны. В общем-то спокойная и уравновешенная пожилая женщина почему-то разнервничалась и начала нас упрекать:

– Никогда бы не подумала, что вы так меня подведете!

– Как именно мы вас подвели?
– поинтересовался Максим, сцепляясь со мной мизинцем.

– Ну если так хочется, - не унималась Зоя Львовна.
– Зачем на сцене?

– Хочется чего?
– уточнил Максим.

Я еле сдержала выползающую на лицо улыбку. Нет, Максиму на юридический надо, не на исторический.

– Сами понимаете, - покраснела учительница.
– В конце концов, это некрасиво!

– Некрасиво что?
– продолжал спрашивать Максим.

– Не паясничай, Быстров!
– рассердилась Зоя Львовна.
– Не ожидала от вас обоих!

– Мы больше не будем, - примирительно сказала я и добавила из духа противоречия.
– На сцене точно не будем.

– Дымова, ты хамишь?
– поразилась Зоя Львовна, он неожиданности открыв рот.
– Я думала, что ты хорошая, светлая девочка. Устроить такое публично! И как совести хватило?

Никогда не понимала связи совести с двойками, опозданиями и вот теперь с поцелуями...

– Извините нас с Дымовой, - потянув меня за руку и направляясь к выходу из кабинета истории, сказал Максим.

Но старая учительница уже не могла успокоиться. Руки и губы у нее задрожали. Быстро выйдя за нами в пустой коридор, повысив голос, она заявила нашим гордым спинам:

– Это была наглая провокация! В школе были гости. Я буду настаивать, чтобы вас наказали!

– Что здесь происходит?
– ледяной тон ледяной королевы. За спиной Зои Львовны появляется директор Наталья Сергеевна. Просканировав выражения наших с Максимом лиц и лицо Зои Львовны, она жестко сказала нам:

– Идите на урок!

Мы почти бегом повернули за угол и остановились.

– Подожди!
– Максим прислушался к разговору в коридоре.

– Я просила вас не акцентировать внимание на этой ситуации и не разговаривать об этом с ребятами, - в голосе Натальи Сергеевны металлические нотки.
– Что вы хотите выяснить? Зачем давите на детей?

Что ответила Зоя Львовна мы не услышали, видимо, сразу ушла. Но как к нам за угол неслышно подошла Наталья Сергеевна, мы проворонили.

– Подслушиваете?
– насмешливо спросила она.