Вернуть мужа. Стратегия и Тактика

– Да пусть дерутся!
– показно равнодушно и нарочито громко говорит мне Сашка.
– Из училища вылетят за пару минут.

Слова ее оказывают влияние на напряженную обстановку. Трое курсантов с беспокойством смотрят на Сергея-Филиппа.

– Чего надо?
– спрашивает Игорь, кажется, расстроенный ощущением, что драка может и не состояться.

– Поговорить, - отвечает Сергей-Филипп.

– Говори, - разрешает Игорь.

– Не с тобой, - отвечает курсант.

– А с кем?
– удивленно-дурашливо спрашивает Вовка.
– Уж не со мной ли?

– С ней, - кивает в сторону Лерки Сергей-Филипп.

– Обойдешься!
– констатирует Игорь.

– А если не обойдусь?
– грубо спрашивает суворовец.

– Даже не знаю, как тебе помочь, - ерошит светлые кудри Вовка.
– Может, врезать?

– Давай!
– тут же соглашается Сергей-Филипп, растянув губы в улыбке.

– Пусть поговорят!
– кидаюсь я к Вовке.
– Что плохого в разговоре?

Все участники "противостояния" смотрят на меня, и все восемь пар глаз осуждающе.

– Варь, не лезь, попросил же, - с досадой говорит Вовка, запихивая меня за свою спину.

– Ну уж нет!
– возмущается Сашка.
– Пусть разговаривают.

Она толкает Лерку по направлению к Сергею-Филиппу. Лерка с достоинством оборачивается к ней, показывает язык и проходит к скамье, стоящей метров в десяти от нас. Курсант идет за ней, знаком показав друзьям оставаться на месте.

Минут десять Лерка и влюбленный суворовец мирно разговаривают вдалеке. И я радуюсь тому, как хорошо все закончилось. Игорь и Вовка продолжают стоять напротив курсантов и сверлить тех подозрительными взглядами. Я лезу на передний план композиции, опасаясь, что передерутся второстепенные персонажи этой странной комедии.

Обнаруживаются две любопытные детали: во-первых, двое из трех курсантов - близнецы, хорошенькие, белоголовые, курносые, во-вторых, один из них постоянно смотрит на меня и время от времени расплывается в довольной улыбке. И все бы закончилось хорошо, если бы я не улыбнулась ему в ответ. Я отзеркалила улыбку, такую же добрую и искреннюю. И он тут же спросил:

– А тебя как зовут, кудряшка?

"Левого" близнеца и Вовку сначала разнимали Игорь, "правый" от меня близнец и четвертый суворовец. Получалось не очень. Вернее, не получалось совсем. Вцепившись намертво, они пытались повалить друг друга. Подбежавший Сергей-Филипп расшвырял в разные стороны обоих.

– Капец!
– хохотала Сашка.
– Кино и немцы!

Провожатый у меня сегодня был очень живописен: распухшая нижняя губа и порванный воротник легкой куртки.

Настоящее. Воскресенье. Свободная жизнь.

Капустник был великолепен. Так много и так сильно я не смеялась никогда. Все были довольны, кроме Лерки. Она сидела неестественно прямо и смотрела на происходящее на сцене рассеянно, не вслушиваясь и не вдумываясь в происходящее.

– Что с тобой?
– прошептала я ей.
– Зачем так реагировать? Он тебя, может, и не помнит вовсе.

Сказала и сама не поверила в то, что сказала. Конечно, не забыл. Вон как смотрел! Как на изменившую жену смотрит вернувшийся из командировки муж.

– Прикроете?
– спросила нас Лерка, когда начался антракт.
– Я тихонько уйду.

– А разве бегать от проблем - выход?
– не смогла отказать себе в удовольствии я.
– Вы же взрослые люди. А поговорить?

Хрустально-серые Леркины глаза увеличились в два раза, делая ее похожей на заморскую принцессу, узнавшую, что ее просватали к двенадцатиголовому дракону. И без вариантов.

Оставив Михаила Ароновича на Алевтину Даниловну, мы слились с потоком выходящих из зала зрителей. Заторопились в фойе, к выходу из театра. Выводили Лерку, как спецназ заложника.

– А если он нас пытать будет?
– хихикая, спросила Сашка Лерку.
– Я физической боли боюсь. Я твой адрес и твой телефон сразу выдам.

– Вам смешно?!
– возмутилась Лерка.
– Это орангутанг настоящий. Ревнивый. Бешеный. Вы забыли, как я от него два года пряталась?

– Ладно-ладно!
– примирительно ответила Сашка.
– Потерплю пытки. Не выдам.

Нам осталось пересечь фойе, и в это время нас окликнули:

– Варя!

– Лера!

Мы медленно обернулись.

– А меня никто не звал, - прошептала Сашка.
– Может, я пойду?

Рядом с крохотной билетершей стоят двое. Кирилл Ермак и Сергей-Филипп. Вытягиваю руки и смотрю на них, потом разглядываю собственные ноги.

Сашка удивленно приподнимает брови:

– Что ты делаешь?

– Ищу браслеты слежения, - пытаюсь я пошутить.
– Как он меня все время находит? Как?

Глава 26. Настоящее. Воскресенье. Театр.

Я, конечно, не херувим.

У меня нет крыльев,

но я чту Уголовный кодекс.

Это моя слабость.

Илья Ильф и Евгений Петров

"Золотой теленок"

Душевное равновесие - это когда в голове,

дома и в постели один и тот же человек.

Мудрость из Интернета

Сейчас наша троица напоминает сцену из старой советской комедии: Трус, Балбес и Бывалый на дороге. Лерка, как герой Вицина, стоит посередине и пытается вырваться. Мы с Сашкой крепко держим ее за локти. В театральном фойе шумно, оно быстро наполнилось счастливыми и довольными зрителями. Все негромко переговариваются, слышны радостные возгласы встретившихся знакомых.

– Стоим!
– командует Сашка.
– Сами не подходим. Улыбаемся!

Мужчины подходят сами, с опаской глядя на наши карикатурные улыбки. Ермак тревожно смотрит на Сергея-Филиппа, явно не понимая, кто это, и постоянно переводя взгляд с него на меня. Ревнует? Ко мне? Потрясающе!

Как описать поведение бывшего курсанта-суворовца? Приходят на ум слова, вычитанные сегодня утром в новом романе Анны. "Звуки окружающего мира исчезли, да и сам мир исчез, растворился, растаял, оставив только этот островок реальности, на котором стояла она. Единственная нужная ему в этом мире женщина. Красивая, хрупкая, неземная. Ее испуг был равен по силе его любви, его радости и восторгу от того, что он ее нашел. Нашел, несмотря на то, что весь этот мир был против. И она была против. Но сейчас, в это мгновение, ему было почти не важно, что она убегала от него, с ужасом оглядываясь по сторонам, боясь не только встречи с ним, а самих мыслей о нем. Он ее нашел и уже никогда не отпустит, даже если это уничтожит его, ее и весь мир. Он готов и к этому".

Пока я развлекалась проверкой уровня долговременной памяти, немая сцена разбавилась первыми репликами:

– Добрый вечер, дамы!
– Ермак.

– Здравствуй, Лера, - Сергей-Филипп.

– Всем привет!
– Сашка.

– А что вы здесь делаете?
– это уже я. Согласна, не очень умно, зато откровенно.

– Друг пригласил, - тут же отвечает Ермак, как по шпаргалке.

Словно подтверждая его алиби, к нам подходит... О! Это же Антон Горский. Ведущий актер театра.

Обмен приветственными репликами. Представление присутствующих. Чуть-чуть краснею от стыда (опять не поверила человеку!), надеюсь, это выглядит как смущение от восторга при знакомстве со звездой.