Вернуть мужа. Стратегия и Тактика

Тогда при чем здесь Максим? Она его бросила и переключилась на этого мажорного юношу? А может, она настолько ветрена, что у нее отношения и с Максимом, и с этим? Или она хочет бросить и этого? Вон как отношения выясняют! Только что искры не летят! А вот еще версия, детективная: они оба шантажируют Максима, вымогая его бизнес. Нет, не детективная, идиотская. Стал бы он нежничать с мошенницей?

Тараканы делают ставки, нумеруя мои версии и толпясь возле распорядителя ставок.

Так. А если все-таки родственница? Бред. Что за родня, которую надо скрывать от жены, с которой живешь почти десять лет? И потом, я всех, кто есть, знаю. У родителей Максима это единственный брак, других детей в нем нет. Какая-нибудь двоюродная или троюродная сестрица? Или такая же дальнеюродная племянница? Да хоть внучка! Меня зачем обманывать? Обнимать так ласково зачем?

Тараканы кидаются менять ставки, но время упущено - ставок больше нет.

– За нас, ребята!
– поднимает тост Игорь.
– За нашу школьную дружбу! За то, что мы молодцы, стараемся не потерять друг друга!

Мы дружно чокаемся и смеемся.

– За тебя, бродяга, отдельный тост будет!
– Игорь хлопает Вовку по плечу и вдруг обращается ко мне.
– И за вас с Максом отдельный!

– За нас?
– нервно сглатываю.
– И ты туда же?

– Я всегда там, - таинственно отвечает Игорь, подняв руку и сделав знак официанту.

На нашем столе появляется шоколадное чудо - украшенный голубикой мусс в изящной вазочке. Одна порция.

– Мы проели твой месячный бюджет?
– иронизирует Сашка.
– Или это игра-соревнование? Сейчас придет баянист?

– Это для Варьки!
– объявляет Игорь, подвигая ко мне вазочку.
– Давно мечтал угостить моим фирменным.

– Очень оригинально!
– фыркает Сашка.
– Напоминаю, я тоже женщина-одиночка, да еще с ребенком. Меня тоже можно сладким утешить.

– Я не претендую!
– машет руками Лерка.

– Ага! Сейчас!
– возмущаюсь я и шучу.
– Вы хотите, чтобы я на юбилей в платье не влезла?

Вот тебе бабушка и варькин день... Как некстати я вспомнила о юбилее нашей свадьбы. Юбилее, которого не будет.

– Влезешь, - обещает Сашка.
– Мы тебя впихнем!

Чтобы не продолжать тему, весело командую:

– Несите три ложки!

– Не стоит!
– смеется Игорь, но дает знак официанту.

– Почему?
– подозрительно спрашивает Лерка.
– Ты хочешь отравить Варьку?

– Зачем мне ее травить?
– пожимает плечами Игорь.
– Пусть живет, никому не мешает. И потом, свидетелей много.

Вовка тихо смеется, раздавая нам ложки.

Положив в рот тающее на языке десертное блаженство, я расплываюсь в улыбке Чеширского Кота. Поняла. Догадались и девчонки, но только когда проглотили первую ложку.

– О!
– губы и глаза Сашки приняли одинаковую форм.

– А!
– открыла рот Лерка.
– Опять у вас получилось!

– Ну вы же сами настояли!
– хохотал и оправдывался Игорь, пожимая руку Вовке.

Заражаюсь весельем наших мальчиков. Розыгрыш удался! Как и всегда. Сколько мы с девчонками не старались предугадать - всегда попадались. Кайенский перец!

Сашка с Леркой тоже начинают смеяться, запивая огненный десерт.

– Мое!
– придвигаю вазочку к себе и начинаю ложку за ложкой отправлять шоколадный мусс в рот.

– Сумасшедшая наркоманка!
– дразнит меня Сашка.

– Я вас так люблю!
– говорю я, испытывая знакомое удовлетворение, и вкусовое, и ностальгическое.

– Взаимно!
– поднимают тост мои самые близкие люди.

– Как твои родители?
– спрашиваю я Вовку, вспомнив тетю Катю и дядю Валеру и всю их дружную семью. У Вовки было еще два брата-погодка, младше его на десять и одиннадцать лет.

– Хорошо, - тепло говорит Вовка.
– Балбесы - студенты в медицинском. Один хочет быть стоматологом, другой, как я, хирургом.

Вовка - плод любви студенческого брака. Он появился, когда его родителям едва исполнилось восемнадцать лет. Мне в детстве казалось, что такой веселой семьи я больше никогда и не видела. Теперь понимаю - не казалось. Точно не видела.

– Чудесные у тебя родители!
– вспоминает и Сашка.
– Как они? Я их помню влюбленными, постоянно держащимися за руки. Мы с девчонками всегда хотели, чтобы и у нас так было.

– Ничего не изменилось, - Вовка привычным жестом ерошит волосы.
– Только теперь пацаны выросли, и у них больше времени друг на друга. Балбесы девушек завели, теперь мама с папой внуков ждут. Верят в пользу ранних браков!

– Заводят зверушек, тараканы сами заводятся!
– возражает Сашка.
– Девушек выбирают по любви.

Мои тараканы отвешивают Сашке шутовской поклон в знак искренней благодарности, как знатоку энтомологии.

– Вот образец счастливого брака, - Игорь хлопает Вовку по плечу.
– А сам когда?

Вовка улыбается, смотрит на меня, отводит глаза и отвечает:

– У меня пока перерыв. Пробовал - не получилось. А сам?

– Нет! Семья не мое, - смеется наш наследник четырех родителей и восьми бабушек и дедушек.

История его семьи всегда была для нас настоящим анекдотом: родители Игоря развелись, создали свои семьи, но ребенок на всех был только один - он. Наш друг никогда не нуждался ни в чем, но сколько его помню, в детстве всегда хотел ото всех сбежать в горы. Видимо, непросто это - быть единственным ребенком на толпу взрослых. Раньше это забавляло. Теперь почему-то вызывает сочувствие.

– Мальчики, ищите свою единственную!
– говорит Сашка, поднимая очередной тост.
– Это безобразие, в стране с таким женским перевесом такие экземпляры отборные без женщин.

– Да, - поддакиваю я.
– Можно постарше выбрать, можно помоложе.

Вовка смотрит на меня с недоумением.

– Мужская проблема, - шучу я.
– Не успеешь жениться на молодой, как тут же подрастают еще моложе.

Украдкой смотрю на столик с НЕЙ. Сидят, взявшись за руки. О чем-то тихо разговаривают.

На танцполе становится весело, шумно. Началась дискотека.

– А для меня образец великой любви - мои бабушка с дедушкой, - говорит Сашка.
– Они умерли пять лет назад. У деда Альцгеймера была. В последний год жизни он не каждое утро мог ее вспомнить. Как долго она привыкала к его болезни... Потом в руки себя взяла. Задачу себе поставила: если с утра не помнит - должен к вечеру замуж позвать. Так кокетничала, что перед сном получала признание и предложение руки и сердца. Он умер, и она... через час. Легла рядом и...