Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Вернуться в Антарктиду
Шрифт:

Исалу и впрямь показался Миле райским местечком. Недавно в провинции Фианарантсуа шли дожди, и местность пестрела распустившимися цветами. Над мелкими стремительными реками порхали огромные стрекозы. На сухих ветвях ленивыми клубками висели змеи. Пели птицы. На песчаных валунах красно-желтого цвета грелись хамелеоны.

Горы, водопады, захватывающие дух отвесные обрывы и узкие каньоны захватили Милку в плен. Она прикасалась ладонью к обветренным скалам, спрашивая себя, сколько миллионов лет этим древним камням? Какие секреты они хранят? Она много фотографировала, смеялась, щурилась на солнце, висящее прямо над головой, и была счастлива.

– Посетим завтра базар в Илакаке? – спросил Дима вечером четвертого дня. – Говорят, здесь очень колоритный базар самородков,

можно по дешевке приобрести настоящие сокровища. А дома я закажу из них царский гарнитур для тебя.

Мила подозревала, что речь, скорей всего, пойдет о контрабанде, но отнеслась к этому легкомысленно. Она успела прочесть в интернете, что после того, как в 1998 году в Фианарантсуа нашли первый сапфир, местное население целиком посвятило себя незаконному промыслу. Полиция, как водится, была в доле, но ее присутствие на улицах и без того оставалось весьма условным.

Городок Илакака состоял из сплошь покосившихся домов, выстроившихся вдоль дороги на Тулеар. Если бы Милка просто проезжала мимо, то даже не догадалась бы, что за стенами жалких лачуг стоят сундуки, набитые россыпью драгоценных камней на миллионы долларов.

– Не смотри на эту вопиющую бедность, - смеялся Дмитрий, - хитрецы просто пускают пыль в глаза. У этих ребят все в шоколаде, просто таков их образ жизни, они вполне благополучны, и их не переделаешь.

Мила переводила, пока он договаривался поочередно с гидом, с посредником и с продавцом. Появление белых людей вызвало небольшой ажиотаж, потому что они с мужем оказались тут единственными европейцами, посетившими сей криминальный мирок лично. Как правило, крупные скупщики, живущие в Америке и Европе, сами брезговали глотать пыль мадагаскарских дорог и вели дела через представителей.

– Я тоже найму кого-нибудь, - кивал Дмитрий, довольно потирая руки, - даже с учетом, что честных посредников не бывает, любое воровство окупится сторицей. Сапфиры очень выгодный бизнес.

– А разве у нас в России нет месторождений сапфиров? – спросила Мила. – Наша страна богата полезными ископаемыми, зачем тащиться в такую даль?

– Сапфиры встречаются в Башкирии, на Иремеле, но месторождения разведаны плохо, а в окрестностях полно военных баз и, соответственно, патрулей и охраны. Даже с учетом всех взяток, что придется отслюнявить местным бонзам, мне будет гораздо удобнее и дешевле возить камни с Мадагаскара. Впрочем, я пока ничего не решил...

Мила узнала, что добыча сапфиров для мальгашей – семейное дело. Обычно муж или старший сын копали шурф, а жена помогала вытаскивать из ямы породу в ведре на веревке. Иногда ничем не укрепленные шахты обваливались и засыпали старателей, но на их место тотчас приходили другие.

В Илакаке практически все ходили с оружием, и немудрено. Именно сюда съезжались контрабандисты со всего мира. Именно здесь сбывались самые сумасшедшие мечты, создавались и терялись состояния. Именно отсюда шел поток камней в ювелирные мастерские Парижа и Лондона. Человеческая жизнь в Илакаке не стоила ничего, а мертвые камни управляли жизнью и смертью.

Мила не хотела об этом вспоминать. Она положила книгу Загоскина на тумбочку, погасила свет и легла в кровать, укутавшись тонким одеялом по самые уши. Она надеялась, что разбередившаяся от чтения рана не навеет ей сегодня совсем уж горьких снов.

*

( Историческая справка. Граф Беневский был реальным историческим лицом, хотя его жизнь, пожалуй, интереснее любого авантюрного романа. История о том, как он, ссыльный преступник, сбежал с Камчатки и стал королем Мадагаскара, ныне известна всем заинтересованным лицам не только за рубежом, где неоднократно издавались мемуары Беневского, ставились по мотивам его похождений пьесы и писались оперы, но и в России. После того, как табу на обсуждение столь вопиющего факта были снято, писатель Н.Г.Смирнов написал по следам тех событий исторический роман «Государство солнца» (в 1928 году). Упомянутый в главе Иван Устюжанинов (Уфтюжанин, Устюжанин – фамилия пишется в разных

источниках по-разному), сын священника из Большерецка, также реальное историческое лицо. Он сопровождал Беневского на протяжении всех его невероятных приключений вплоть до смерти графа от шальной пули, подкараулившей «короля Мадагаскара» в 1785 году. На момент бунта в Большерецке Ване исполнилось 13 лет, а вернулся он в Россию в 1789 году, когда ему было тридцать один. Его записок, о которых пишет профессор Загоскин, не сохранилось, хотя о них упоминается в некоторых исторических документах. Аналогичные «путевые записки» вели и другие вернувшиеся на родину беглецы, но в силу существовавшего запрета на обнародование событий, их полностью никогда не публиковали. Даже морским офицерам (Крузенштерну, например) было запрещено знакомиться с ними, хотя там содержалась подробная «дорожная карта» с описаниями мелей, портов, обычаев стран и прочая, весьма полезная для первопроходцев информация. Вернувшихся в Россию беглецов правительство не простило, а отправило вновь отбывать ссылку в Сибирь. Вольных людей, бежавших с Беневским (моряков, крестьян, того же Устюжанинова) аналогично отправили за Урал подальше от столицы)

3.5

3.5.

Воскресенье прошло весело. Батюшку не приглашали, а пасхальное богослужение давали смотреть старикам в записи, чтобы не нарушать режим, но постояльцы все равно были довольны и оживлены – те из них, конечно, кто мог и хотел участвовать в православном торжестве.

Персонал не отставал. Люди собрались после рабочего дня на кухне, выставив на стол горячительное. Директриса последнее не одобрила бы, но Дарья Ивановна накануне уехала из города, а как известно, когда кошка спит, мыши пускаются в пляс.

Милка немножко посидела со всеми за компанию, но через час ушла. Вроде и повод был хороший, но умение людей все что угодно превращать в банальную пьянку ее удручало. Да еще Вик, дежуривший в пасхальную ночь, ушел на выходной, а Галька напилась и сделалась невыносимо вульгарной.

Мила поднялась на третий этаж и уселась на любимом подоконнике. Внезапно в тишине и полумраке коридора громко скрипнула дверь. Она обернулась и увидела, как из проема своих апартаментов машет рукой старик Загоскин.

– Что случилось? Почему вы не спите? – шепотом спросила она, приближаясь.

На часах было половина двенадцатого, и Загоскину, как и остальным постояльцам, давно было пора находиться в постели. За режимом дня тщательно следили медсестры, тем более в такой день, когда планировалось слегка оттянуться. Врачи прописывали снотворное тем, кто страдал бессонницей, и обычно ночью здесь никто не считал овец. Однако хитрец Загоскин, должно быть, обманул дежурную и не стал глотать лекарства.

– Заходи! Дело есть, - старик отъехал от двери, пропуская девушку в комнату.

Электромотором он не пользовался, крутил колоса сам, вручную, не желая привлекать внимание лишними звуками.

– Ты была молодец, не пустила в нашу крепость мошенников! Я начал в тебе сомневаться, но ты проявила себя хорошо.

– Эти люди были очень подозрительные, - согласилась Милка, но, опасаясь вспышки безумия, решила немного старика успокоить. – Но, может, они и не хотели ничего дурного?

– Конечно, просто ограбить хотели, забрать мой секрет, а так – «ничего дурного»! – передразнил Загоскин.

– Вы их все-таки узнали? Знаете, кто их послал?

– Никогда их не встречал, но это уже не важно. Ну их в пень! Не о том хочу говорить. Протяни руки! Ну, смелей, чего ждешь?

Милка, дивясь про себя, послушно вытянула руки.

– Не так, ладонями вверх!

Мила перевернула их, как просили.

– Хочу тебя отблагодарить.

Загоскин запустил руку под плед, укрывавший его ниже пояса, и вытащил на свет деревянную шкатулку. Милка видела ее раньше, она стояла на низкой тумбочке под телевизором, но после того, как профессор взялся кидаться шваброй, шкатулка пропала. Ей даже казалось, что она разбилась, от нее отлетела крышка, но сейчас Мила не видела в ней изъянов. Наверное, профессор ее склеил.

Поделиться с друзьями: