Вернуться в Антарктиду
Шрифт:
Оракул воздела над коротко стриженной седой головой открытую ладонь:
– Истинные слова! Темный близнец только кажется слабым, но в паре именно он – вождь. Так было с Ильгизом, так будет и с Милой. Мила, хоть и нежная девица, но характера ей не занимать. Жертвы подчас превосходят в жестокости своих палачей.
– Как думаешь, почему Де Трейси убил Милу?
– спросил вывалившийся из тумана Кирилл. Он отряхнулся от налипших на одежду клочков, похожих на вату, и посмотрел Грачу прямо в глаза: – Вов, помнишь ту сцену в моей Яманской квартирке? Мы оба тогда здорово струхнули, конечно, но ведь главное, что ты смог своими глазами наблюдать ритуал
– Мила – темный близнец Света, - присоединился к общему хору Павел Долгов. Он возник за спиной Мухина и положил тому на плечо руку. – Вов, всегда помни, что это именно она задает ход вашему тандему. Скажи, ты доверяешь ей?
Из тумана вслед за Долговым показалась Аня:
– Вот и меня интересует вопрос, насколько ты этой Милке доверяешь? Носишься с ней как с писаной торбой. Ты с женой столько не носился!
– Да сколько вас там еще прячется? – возмутился и даже слегка разозлился Грач. – Устроили презентацию! Чего вам от меня надо?
– Сделай ход! – потребовала Пат. – Назови меня ферзем, и я закончу эту партию победой.
– Нет, пошли в атаку меня! – тотчас вклинился Кир, оборачиваясь к Долгову и отпихивая его обеими руками. – Я хочу поквитаться с Павлом! Присосался ко мне как клещ!
– Малявка, ты-то чего вечно лезешь? – вскипел Долгов. – У меня с тобой никаких дел нет, я жену свою ищу и дочь!
– Ты меня едва не утопил, сволочь! А это нуждается в компенсации.
– А ну цыц! – гаркнул Грач. – Раскудахтались. Сгиньте все, ясно? Развейтесь!
К его великому сожалению фигуры и не подумали исчезнуть.
– Вова, слушай меня! – позвал Ильгиз. – Пока не поздно, дай руку! Я здесь единственный настоящий, всех прочих нет – это призраки, видения! Мы с тобой объединимся и разметаем их к чертовой бабушке!
– Тьма всегда лжет, - сказала Патрисия, пожимая губы.
– Подумай, оно тебе надо? Лучше обопрись на меня. Я всегда знаю, что делать.
– Тьма боится Света, - заговорила Оракул. – Сокруши соблазнителя, изгони Тьму, убей Ильгиза! Хочешь найти свою сестру Милу, уничтожь других близнецов как ненужных соперников.
– Да, атакуй его! – закричал Кир, тыкая указательными пальцами обеих рук в альбиноса. – Чего ждешь? Нападай первым! Дерись сам и позволь мне навялять Павлу!
– Нет, не надо! Не бей меня! – Ильгиз затрясся и присел, закрывая голову руками. – Не слушай их! Я не враг, я хочу помочь!
– Достался я уже вашей комедией, – сказал Грач. Он оглядел туманную стену и гаркнул что есть силы: – Драгослав, выходи! Я знаю, что за этой ерундой стоишь именно ты!
Он закрыл глаза и представил в воображении огромный веник, который сметает с поля фальшивые фигуры. Поднявшийся в итоге ветер опалил его лицо горячим и душным потоком. «Вот с этого и надо было начинать! – удовлетворенно подумал Грач. – Ничего, пообвыкну. И порядок наведу»
Раздался громовой удар, и на него упали первые тяжелые капли приближающейся грозы.
– Зачем смахнул? – услышал он голос, который принадлежал Драго Марковичу. – Испортил мне игру, подлец.
– А я сюда не играться пришел! – Грач открыл глаза, смело взирая в лицо своему оппоненту.
Драгослав, одетый в черную парку с шевроном «Одобрено на века» на груди, топтался на месте, и над ним клубились, погромыхивая тучи.
В отдалении под обрывом плескалась памятная огненная река, а шахматные клетки сменились грубым галечным пляжем.– Драться с тобой сегодня не стану, - произнес телепат равнодушно. – Не до тебя.
– Чего так?
– Тебя все равно здесь нет, а твое тело скоро окажется во власти сил, которых позвала «Прозерпина». Они-то и сделают всю работу.
– Это мы еще посмотрим!
– Смотри-не смотри, а драка намечается знатная. Пока ты спишь, бой на подступах к храму уже идет, а там и из портала войска хлынут. Повезет тебе, если прирежут во сне, а вот твоей женушке уж точно никто не позавидует.
– Заткнись, козел безрогий! Милка где? Отдавай ее немедленно!
Драгослав усмехнулся:
– Сам ее жду. Видишь ту дверь в скалах?
Грач скосил взор и увидел и скалы, и темный зев пещеры, чего совсем недавно не было на плоской равнине. Зазеркалье продолжало удивлять.
– Вот туда Милка и войдет, чтобы печати взломать. Скоро все закончится. Вам против Пророчества не вырулить. Оно сбудется, потому что все, написанное в «Книге власти», всегда сбывается.
– Но не сегодня! Сегодня не ваш день.
– Скоро проверим.
Неожиданно внешность альбиноса осыпалась трухой, и из-под нее показалась личина Павла Долгова. Грач не поверил, но задумался: если Драгослав вдруг решил закосить под Пашку, то на это имелся только один ответ – Адель! Он обернулся и увидел, как девочка торопится к ним, неуклюже перелезая через особо крупные валуны.
– Уходи немедленно! – закричал он ей, едва не застонав от досады. Как же не вовремя она появилась!
– Не слушай его, дочка, – Драгослав в образе Долгова поманил ребенка с гнусной слащавой улыбочкой. – Иди ко мне, моя хорошая! Папа тебя заждался. Я и куколку волшебную для тебя уже припас, сейчас покажу.
– Ты не мой папа! – с удивительной злостью заорала Адель, приостанавливаясь. – Ты плохой, плохой! И куклы у тебя нет, я знаю!
А до Грача вдруг со всей ясностью дошло, что Адель – одна из ключевых фигур, необходимых для осуществления планов «Лавкрафта». К кому она примкнет, тот и выйдет победителем.
– Не приближайся к нему! – закричал он, бросаясь между девочкой и лже-Павлом.
– Никто не смеет вставать у меня на пути! – взревел альбинос, и на Грача с грозно клубившихся туч обрушилась молния. – Она моя! Уйди с дороги!
Володя и сам не понял, как увернулся. Молнии били и били в него, опаляя смертельным жаром. От их треска он оглох, пространство то заливалось ослепительным светом, то погружалось в непроглядную темноту. Грач и сам попытался запульнуть в лже-Павла чем-нибудь весомым и, желательно, болезненным, но выпущенные им огненные шары значительно проигрывали по мощности, а применить фантазию и придумать что-то еще не хватало времени. Монстр обладал чудовищной ловкостью и был в подобных баталиях куда опытней его.
– Ты плохой! – закричала снова Адель, и ее голос неожиданно ворвался в царивший грохот, превозмогая его, словно пушечный выстрел стук кузнечного молота. – Немедленно перестань! Или хуже будет!
Девчонка топнула ногой, и земля затряслась. Поднялся страшный гул, от которого скалы с запечатанной дверью в пещере зашатались, грозя обрушиться. Сквозь камни изнутри просочился наружу зловещий красный свет.
«Как бы она в своем праведном гневе не вскрыла печать!» - мелькнуло у Грача, и он, пытаясь удержаться на ускользающей из-под ног почве, бросился к Адели, крича: